– А ведь ночью шел дождь, – вступил в разговор спутник дамы, худощавый мужчина лет семидесяти с неровной седой бородкой.
– Спать не давал. Я провертелась полночи, – неожиданно для себя легко вступила в беседу Анна.
– Это места такие, – объяснил пожилой мужчина, – привыкнете и не будете даже замечать этих перемен.
– Знаю, я когда-то жила здесь. – И опять Анна не собиралась ничего подобного говорить.
– Мы – тоже. Но это было так давно, что даже стыдно вспомнить, – рассмеялась дама.
– Почему же стыдно?
– Ну, как почему. – Женщина ответила не сразу. Она посмотрела куда-то в сторону и серьезно проговорила: – Иногда кажется, что сам виноват в своей немощи. В своих годах.
«А ведь верно», – мелькнуло у Анны, но она ответила:
– Может, тогда человеку не стоит возвращаться туда, где он был молод?
– Не стоит, вы правы, – спокойно ответила дама, – но он будет это делать. Человеку нравится мучиться. Особенно когда эти мучения – собственных рук дело. Это такая игра с самим собой.
– Ну, что же ты, Лада, человеку настроение портишь такими рассуждениями! – Мужчина смущенно улыбнулся.
– Что вы, совсем нет. Я тоже думала об этом. И все равно приехала, – возразила Анна. Эти люди ей нравились. Они были особенные какие-то.
– Но вам еще рано о таких вещах задумываться, – с некоторой галантностью возразила дама, – а вообще, приходите на пляж. Вы будете загорать и беседовать с нами о всяких интересных вещах.
– Конечно, конечно. – Анна улыбнулась и направилась к выходу.
«Приятное лицо! А ты почему съел мой рогалик? Вот теперь иди и принеси еще один. Что же с тобой делать, ты все время ешь!» – донесся до нее голос.
«Лада, ты же сказала, что ты не хочешь!» – отвечал голос ее спутника.
«Я не могла такого сказать о рогалике!»
Анна улыбнулась – в интонациях пожилой пары вовсе не было вражды.
У отеля был собственный пляж. Анна удивилась, когда увидела прилегающую к полосе прибоя большую территорию, заставленную удобными шезлонгами, плетеными креслами, зонтами. Немного поодаль вытянулись столы. На белых скатертях стояли стопки тарелок, бокалы. Напитки и разнообразные пирожные виднелись в больших холодильниках. Отдельно варили кофе. «Раньше такого не было. Наверное, удобно. Но, пожалуй, я буду ходить загорать в другое место. Море не должно пахнуть ни шашлыком, ни кофе!» Анне не понравился ни сам «пляжный загон», ни возможная близость соседей, ни вечная еда под боком. «За этим всем можно было поехать на любое подмосковное водохранилище. Сегодня тут побуду, а завтра уйду в сторону Лиелупе, там всегда меньше людей было. А вот в смысле погоды, ничего не меняется. Как всегда, холодный ветер. Придется сходить в номер за чем-нибудь теплым», – подумала Анна, устраиваясь в шезлонге. Она сняла свое нарядное платье и почувствовала, как солнце обожгло ее жаром, а ветер – ледяным холодом.
– Боюсь, вы озябнете! – озабоченно произнесли рядом.
Анна оглянулась и увидела того самого человека, который встречается на любом пляже. Это, как правило, мускулистый мужчина, загорающий и плавающий в любую погоду. Еще он предпочитает ходить везде в плавках, дабы не упустить ни лучика драгоценного ультрафиолета.
– Да, боюсь, что озябну, – улыбнулась Анна и тут же порадовалась, что грядки на даче полола в купальнике. Раздевшись, она предстала вполне загорелой.
– Вы – спортсменка? – продолжил знакомство мужчина, одновременно делая загадочные пассы руками.
– Почему вы так думаете? – рассмеялась Анна.
– Фигура, – пояснил пляжный красавец. – Спортсменок всегда выдают фигуры. Ни грамма жира, осанка и лаконичность движений. Сгруппированность.
– Нет, – ответила Анна, – я не спортсменка, но много времени провожу на свежем воздухе.
– Вы просто не хотите признаться. Кстати, можно ли познакомиться? Валерий.
– Очень приятно. Анна, – представилась она, а сама подумала: «Точно. Он – Валерий. Ну, вот точно – Валерий. Никакое другое имя ему бы не подошло».
– Анна – имя красивое. Классическое. Вы, кстати, заметили, что все новомодные имена мгновенно устаревают, – отреагировал новый знакомый.
– Все слишком модное устаревает очень быстро.
– Ну, имя – это не пальто, не выбросишь и не отдашь другому. Дети с неуклюжими именами растут в страданиях и потом мучаются всю жизнь.
– Может, – предположила Анна, – они привыкают и уже не замечают, что имя вышло из моды? Это ведь скорее проблема родителей. И то – молниеносная. Как только назвали ребенка, уже не думаешь о том, правильно ли подобрали имя.
– Пожалуй, соглашусь, – пожал плечами Валерий.
Он уже закончил свою странную гимнастику для рук и теперь посматривал в сторону моря, как жена рыбака, ожидающая мужа. С нетерпением.
– Пойду посмотрю, какая сегодня вода, – наконец произнес он. – А потом расскажу вам.
– Хорошо, – согласилась Анна.
Она удобно устроилась в шезлонге, согрелась и теперь ей хотелось прикрыть глаза и окунуться в воспоминания. Шум прибоя, ветер и солнце опять вернули ее в прошлое.
– Я же говорила тебе – поторопись. Ты жевал свой омлет, словно черепаха. Вот теперь занято это место. А там дальше – тень. Холодно! – неподалеку раздалось тихое шипение.
– Ну, не волнуйся ты так, я сейчас принесу кресло и поставлю здесь, рядом. Тоже на солнце, – отвечал тихий мужской голос. Голос был спокоен. Женский же прямо булькал.
– Надо быстрее есть! Нечего там рассиживаться!
– Зося, не волнуйся! – Мужской голос старался сохранить спокойствие.
«Еще немного – и они поругаются. А нет ничего хуже соседей в ссоре», – подумала Анна и поспешила на помощь.
– Простите, я, видимо, заняла чужое место?! Но я не знала, поскольку только вчера приехала! Давайте, я подвину свой шезлонг, а солнца всем хватит! – обернулась Анна и, прикрыв глаза от слепящего солнца, с трудом разглядела силуэты своих соседей по ресторану. – Вам удобно будет так?! – Она намеренно обратилась к жене.
– Ой, конечно, – смутилась та, – я очень боюсь холодного ветра. Да и у мужа радикулит.
Муж что-то крякнул себе под нос и пошел за другим креслом.
– Я очень это понимаю, – со всей серьезностью отвечала Анна, – ветер с моря всегда просто ледяной. Не заметишь, как простудишься.
– Да, да, – смущенная такой доброжелательностью ответила жена.
– Давайте познакомимся. – Анна приподнялась и протянула руку. – Анна.
– Очень приятно. Я – Зося.
– А я – Марк, – подоспел муж с плетеным креслом, которое стал устанавливать так, чтобы и ветер не дул, и солнце грело. – Вот, пожалуйста, думаю, так будет хорошо.
