– Ты что, сын?
– Тебе не показалось, что от склада Фарани за нами постоянно ехала серая «Тойота»?
– Нет!
– А ведь ехала.
– Так и улица одна. Может быть, и ехала. Кому здесь смотреть за нами?
– У нас, отец, большие деньги.
– Об этом знает только Фарани, а он не болтлив, да и не в его интересах сдавать бандитам клиентов. Ведь ответить придется. Думаю, это случайность. Где сейчас эта «Тойота»?
– Не вижу.
– Значит, прошла дальше. Успокойся, что-то нервным в последнее время стал, в семье что-то не так?
– В семье все хорошо. Просто предчувствие плохое какое-то.
– Помолись, пройдет.
Отец с сыном зашли в кафе.
Оно представляло собой несколько залов, один из которых был выполнен в восточном местном стиле, кошма, на той ковер, на ковре скатерти, подушки, два других в стиле европейском, сюда часто заглядывали туристы. В этих залах столы с неизменными кальянами, стулья. Пол выложен плиткой, стены в дорогих обоях, легкая органза на окнах, светильники. В большом зале камин. Стойка администратора. Официанты – молодые парни в национальной одежде пуштун. Странно, но афганцы, по крайней мере сейчас, предпочитали сидеть в залах европейского стиля. Впрочем их было немного, трое мужчин и в углу две девушки в платьях с открытыми лицами. В Кабуле к обычаям относились менее придирчиво, чем в остальных городах и особенно в кишлаках. Здесь какая-никакая цивилизация просматривалась, правда в ущербном состоянии. Они сели за свободный столик.
Тут же появился официант, обратился к Вадиду Файдару, как к старшему:
– Что желаете, саиб?
– Шашлык, по две порции на человека, зелень, лепешки и, конечно же, чай.
– Хороший?
– Без ханки. Обычный, лучше кандагарский. Чаю большой чайник.
– Это все?
– Да!
– Вам придется подождать минут двадцать.
– Принеси чай, подождем. Да, и еще сигареты.
– Американские?
– Русские, – усмехнулся Файдар-старший.
Официант взглянул на него, сказал:
– Русских нет. Есть американские.
– Тогда американские.
– «Мальборо».
– Красные.
– Хоп! Кальян в вашем распоряжении.
Файдар кивнул:
– Знаем, не впервые здесь.
– Вижу, вы не часто, но заезжаете к нам. Из провинции?
– А вот это не твое дело, – сказал Гафар.
Официант слегка покраснел:
– Извините, конечно, это не мое дело.
И ушел.
Отец взглянул на сына:
– Никак не успокоишься, Гафар? Зачем нагрубил человеку? Он же на работе.
– А какое ему дело, откуда мы?
– Да просто спросил.
– Не надо просто. Есть работа, так работай, не проявляя любопытства.
– Ты еще пойди администратору на него пожалуйся.
– Отец?! Зачем ты так?
– Ладно.
В кафе вошел мужчина лет сорока с небольшой и короткой бородкой, которая, как и шевелюра, была побита сединой. В брюках, белой рубашке, лакированных ботинках. Присел за столик у камина.
К нему подошел тот же официант.
Последний принес и Файдарам, и незнакомцу по чайнику, чашки со сладостями, пиалами и даже те же сигареты.
Гафар посмотрел на незнакомца.
– Ты видел его, отец?
– Кого? – не понял Видад.
– Мужчину, что устроился у камина?
– Нужен он мне. И давай прекращай, это уже выходит за рамки. Что тебе в каждом подозрительное мерещится?
– Говорю же, неспокойно мне, а незнакомец смотрит на тебя.
– Ну и пусть смотрит, сколько влезет.
Официант принес шашлык. Здесь умели делать превосходный шашлык из молодой баранины со специями. Сочный, вкусный, мягкий. Вот только есть его надо было быстро, пока не остыл. Холодная баранина, даже молодая, это уже не вкусно.
Отобедав, Файдар подозвал официанта.
– Сколько я должен тебе?
– Так, шашлык четыре порции, зелень, чай, лепешки, за все восемьсот афганей.
– Это с учетом твоих чаевых?
Официант потупил голову.
– Понятно. Держи.
Он выложил на стол восемьсот пятьдесят афганей.
Деньги быстро перекочевали в карман официанта.
Неожиданно подошел незнакомец, сунул десятку тому же официанту:
– Это тебе за чай!
– Благодарю.
Официант ушел, а незнакомец остался.
Он посмотрел на Файдара:
– Извините, я могу поговорить с вами наедине?
Файдар удивленно посмотрел на незнакомца:
– Мы знакомы?
– Да.
– Не помню.
– Я объясню.
– Хорошо!
Видад сказал сыну:
– Гафар! Иди к машине, я скоро подойду.
– Извини, отец, но я подожду здесь, в кафе.
– Хорошо.
Гафар сел за дальний стол. Незнакомец прошел на свободный стул напротив и сказал то, от чего Файдар вздрогнул. Сказал на чисто русском языке:
– Да, мы знакомы. Не узнаешь, капитан?
Файдар внимательно посмотрел на мужчину.
– Сержант?
Тот улыбнулся:
– Я самый, сержант Драгин, или Драга, как называл меня командир старший лейтенант Павлов.
– Этого не может быть.
– Может. А я сразу узнал тебя, извини, что на ты, но сейчас ты не командир «Ми-8», офицер, а я не сержант-десантник. Узнал, несмотря на годы. Ты изменился, но не настолько, чтобы не узнать.
– Погоди, погоди, – разговор пошел на дари, – это получается, что ты выжил тогда у Астара?
– Не только я, но и Павлов и Голубев, помнишь, был у нас во взводе такой пулеметчик? Попали в плен без сознания, ранеными, иначе не взяли бы нас духи. Потом узнали, что пропал и ты.
– Нет, это невозможно.
– Возможно, капитан, или как тебя сейчас?
– Видад Файдар.
– Возможно, Видад. А с тобой сын, что ли?
– Сын.
– Хороший сын, бдительный.
– Черт, голова идет кругом. Как же вы выжили?
– Не все, Женя Голубев потом, уже в плену, погиб. Но здесь не лучшее место для разговора, не находишь?
