Они быстро вытерлись и обсохли. Все, кроме Дейрдре, казались бодрыми и веселыми и уже собрались возвращаться домой, как вдруг Риан, младший брат Дейрдре, неожиданно спросил:
– А это правда, что только христиане попадут в хорошее место?
– Так и есть, – заверили его.
– А все остальные будут гореть?
И это так, услышал он подтверждение.
– А как же мой отец?! – с неподдельным ужасом воскликнул Риан. – Выходит, и он будет гореть?
Они с братом немного посовещались и пришли к единому мнению. Может, доводы их были немного странными, зато убедительными. Отец ушел к семейным богам. Пусть гости и считали этих богов ненастоящими, однако они всегда были здесь и худо-бедно, но защищали их. Если же Дуб-Линн и все родные Фергуса перейдут в христианство, это будет означать, что семья отвернулась от них. Оскорбила их. И тогда Фергус, как говорится, останется на мели. Старые боги, скорее всего, уже не захотят ему покровительствовать, а христианский Бог отправит его в ад.
– Мы не можем такое допустить, – заявил Риан; его брат тоже казался взволнованным.
Дейрдре совсем растерялась, но, взглянув на священников, заметила, что никто из них ничуть не удивился.
А все потому, что христианские миссионеры сталкивались с этим сплошь и рядом. Что будет с нашими досточтимыми предками, когда мы примем новую веру, спрашивали новообращенные. По-вашему, они нечестивцы? Обычно на такие вопросы отвечали, что Бог окажет свою милость тем, кто просто не мог принять истинную веру, даже если бы захотел. Те же, кто слышал послание Христа, но отверг его, не могут ждать спасения. Такое объяснение выглядело вполне разумным, вот только не всегда устраивало людей. И тогда великий проповедник с севера нашел собственный способ выхода из этого затруднительного положения.
– Когда он умер? – спросил Патрик.
– Пять дней назад, – последовал ответ.
– Тогда выкапывайте его, – приказал Патрик. – Я окрещу его прямо сейчас.
Так они и сделали.
С помощью рабов братья извлекли отца из-под могильной насыпи у берега Лиффи. Бледное тело Фергуса, даже в смерти не потерявшее величавости, положили на траву, и епископ Патрик обрызгал его водой, осенил крестным знамением, приведя тем самым усопшего в христианский мир.
– Не могу обещать, что он доберется до рая, – сказал епископ братьям с мягкой улыбкой, – но теперь надежды намного больше.
Они снова похоронили старого вождя, и Ларине воткнул в землю две деревяшки, соединенные крестом.
Когда все вернулись в поместье и уже собирались войти в дом, чтобы сесть у очага, епископ Патрик вдруг остановился и повернулся к хозяевам:
– А теперь вы можете оказать мне небольшую услугу.
Его тут же спросили, что за услуга. Патрик улыбнулся:
– Возможно, вам это не понравится. Я говорю о ваших рабах.
Услышав это, слуги, стоявшие вокруг, с надеждой воззрились на епископа.
– Ваши рабы – британцы. – Патрик снова улыбнулся. – Мои соотечественники. И, как вы знаете, они христиане. То есть часть моей паствы. – Он повернулся к Дейрдре. – Жизнь раба тяжела, Дейрдре дочь Фергуса. Мне это хорошо известно, ведь я сам был рабом. Их насильно увозят из родного дома, разлучают с семьей, лишают их храма Господня. Я хочу, чтобы ты освободила своих британских рабов. – Он опять улыбнулся. – Не бойся, они не всегда уходят. Обращаешься ты с ними хорошо, я это заметил. Но они должны стать свободными и сами выбрать, вернуться им домой или остаться с вами. Торговля людьми – варварство, – с чувством добавил он.
Дейрдре увидела, как Ларине и остальные священники согласно закивали. Очевидно, все это было для них не в диковинку. Но сама она просто не знала, что ответить, – так поразили ее слова епископа. Морна тоже казался изумленным.
– Значит, мы должны отпустить их бесплатно? – спросил Ронан.
Патрик повернулся к нему:
– Сколько у вас рабов?
– Шесть.
– После набегов привозят много рабов, едва ли они дорого вам обошлись.
Брат Дейрдре немного подумал.
– Но трое из них – женщины, – уточнил он. – И они делают всю тяжелую работу.
– Сохрани нас Господь… – пробормотал епископ и возвел глаза к небесам.
Наступило молчание. Потом Патрик со вздохом кивнул Ларине, и тот, сняв с пояса небольшой кошель, достал из него римскую монету.
– Этого достаточно? – спросил он.
Вероятно, он уже не в первый раз совершал подобные сделки, чтобы помочь британским христианам.
– Две! – быстро проговорил Ронан.
Может, брат и глуповат, подумала Дейрдре, но в том, что касалось торговли скотом, он истинный сын своего отца.
Ларине посмотрел на епископа, и тот кивнул. Через мгновение британские рабы уже стояли перед Патриком на коленях и целовали ему руки.
– Благодарите Господа, дети мои, – ласково сказал он им, – не меня.
Интересно, подумала Дейрдре, сколько у него на это уходит в год.
Ни одно из событий этого удивительного дня так и не облегчило страданий Дейрдре.
Морна стал христианином. И собирался ехать в Тару. А этот проповедник с его ангельскими речами, пусть даже его послал сам Господь, намерен подвергнуть ее сына смертельной опасности, и она ничего не может изменить. От безысходности Дейрдре охватила невыносимая тоска.
Епископ Патрик объявил, что уедет на следующий день. До отъезда с ним и его свитой надлежало обращаться как с почетными гостями. Сам епископ отдыхал возле очага. Ларине ушел к устью реки, бродил там довольно долго, потом вернулся и сел у входа в дом в полном одиночестве. Дейрдре со слугами начали готовить угощение. Морна все это время был вместе с молодыми принцами из свиты епископа. Дейрдре слышала их веселый смех, доносящийся снаружи. Она сразу поняла, что новые знакомые очень нравятся ее сыну.
– Отличные парни! – весело сказал он матери, забежав ненадолго в дом. – И все как один – принцы. Они путешествуют с епископом Патриком и обращаются с ним как с королем.
Тем временем епископ Патрик, отдохнувший и посвежевший, послал одного из священников за Ларине и Морной, а потом попросил и Дейрдре присоединиться к ним. Когда все четверо собрались у очага, он повернулся к Морне.
– Ты ведь помнишь, что обещал повиноваться мне? – начал он, и Морна склонил голову. – Вот и хорошо, – продолжил епископ. – Тогда позволь сказать, чего я от тебя хочу. Завтра утром ты отправишься со мной. Я хочу, чтобы ты присоединился к этим молодым людям, что путешествуют со мной. Я хочу, чтобы какое-то время ты побыл с нами. Нравится тебе такое предложение?
– Конечно нравится! – Лицо Морны осветилось восторгом.
– Не стоит так радоваться, – предостерег его епископ Патрик. – Я ведь говорил тебе, что придется чем-то жертвовать, и вот первая жертва. – Он немного помолчал. – Ты не поедешь в Тару.
