Конечно, Уолш знал, кто она. Это была дочь его прекрасной темноволосой кузины с гор. Она, как слыхал Уолш, вышла замуж за одного из О’Бирнов. И эта малышка была очень похожа на нее. Такие же яркие зеленые глаза. Уолш улыбнулся. Если девчонка стащит пару кроликов, он уж точно сделает вид, что ничего не заметил. Вот когда он заприметил ее на своих землях в прошлый раз, несколько месяцев назад, это было совсем другое дело – тогда пропали коровы.
Вдруг он нахмурился, вспомнив еще одну историю. Недавно в Манстере случились беспорядки, и дублинские власти настолько переполошились, что отправили туда солдат. Клан О’Бирн теперь возглавлял новый вождь, и, воспользовавшись тем, что силы англичан были заняты в другом месте, он напал на несколько небольших крепостей, расположенных вдоль побережья. Выходка была довольно дерзкая, но Уолш не сомневался, что ирландский вождь выйдет сухим из воды. По крайней мере пока. Однако не было ли это прологом к новому нападению на Каррикмайнс? Сам Уолш посчитал бы такую затею весьма неразумной. В Дублине уже нервничали. Пару недель назад оттуда прислали целый конный отряд, и теперь их лагерь стоял возле Долки на случай любых попыток проникнуть на побережье. При малейших признаках неприятностей, исходящих с гор, в Каррикмайнс явился бы еще один эскадрон, даже несмотря на то, что это место было теперь слишком хорошо укреплено и О’Бирну было не по силам туда прорваться. И все равно ничего нельзя было сказать заранее. Даже эта девочка, которая будто бы пробиралась к кроличьему садку, могла на самом деле преследовать совсем другие цели. Может, она высматривала солдат? Или искала лазейки в стенах замка? Если так, она не слишком хорошо пряталась. И Уолшу было бы жаль, если бы его юная родственница оказалась столь беспечной.
А что, если?.. Уолш внимательно осмотрел склоны гор. Может, они уже там и только выжидают момента, чтобы ринуться вниз, как только малышка побежит обратно или подаст сигнал? Уолш снова вгляделся в горы. Нет, не похоже. А девочка уже уходила. Куда же она шла?
Сокол на его руке снова забеспокоился. Уолш одним движением освободил птицу и долго смотрел, как это прекрасное и гордое создание парит в утреннем небе.
Том как раз шел в церковь, когда увидел ее. Обычно он ходил туда ближе к полудню, но сегодня отправился часом позже, потому что один из рыбаков очень захотел с ним поговорить и говорил так долго, что уже начали звонить к Ангелусу.
Она была прелестной малышкой. С длинными черными волосами. Том никогда прежде ее не видел. Она просто слонялась у дороги, что вела с берега через общинный выгон, и, когда Том проходил мимо, уставилась на него огромными глазищами совершенно необычайного ярко-зеленого цвета.
Том Тайди был небольшого роста. Пшеничные усы и остроконечная бородка создавали на лице Тома маленький треугольник, который из-за его сутулой спины сильно выдавался вперед. Том отличался спокойной решимостью и неким налетом грусти, словно Бог потребовал от него пропахать борозду, у которой не оказалось конца. Может, внешностью Том Тайди и не блистал, зато на него всегда можно было положиться. Все так говорили. Однажды, когда он платил ренту в епархиальной конторе, туда зашел сам архиепископ и сказал:
– Если я и знаю человека, которому мог бы доверять, так это вы, мастер Тайди.
Так и сказал: «мастер Тайди». Уважительно. Тайди даже порозовел от гордости.
В церковь он всегда ходил каждый день, еще с тех пор, когда жил в южном пригороде Дублина. Когда его дети женились и вышли замуж, а жена, с которой он прожил тридцать лет, умерла, ему захотелось перемен, и бейлиф, управляющий архиепископа, который как раз искал надежных арендаторов, предложил ему на очень хороших условиях перебраться в рыбацкую деревушку Долки.
Это было славное местечко. Деревня Долки притулилась на выступе голой земли между гористым берегом южного мыса залива и морем, в ней была всего одна улица с маленькой церквушкой и участками земли, на которых стояли дома в окружении садов. Такое устройство называлось усадебным. Участок Тома Тайди оказался средних размеров – тридцать ярдов в ширину и сорок в длину. Но он также получил право на несколько полосок общинного поля за домами и мог пасти свой скот на свободном пастбище ближе к морю.
Такие наделы назывались городскими ленами, а их владельцы, в отличие от крестьян или людей низкого сословия, живших намного более скромно, считались свободными горожанами.
Хотя Долки и была похожа на крошечный город, самостоятельного статуса она не имела и являлась частью огромных владений архиепископа. Будучи феодалом, архиепископ с помощью своего управляющего собирал земельную ренту, налог на выловленную рыбу и целый ряд других обязательных поборов. Если обитатель деревни совершал какую-нибудь провинность, архиепископ вызывал его в суд, для которого опять-таки его управляющий выбирал присяжных. В общем, ирландская деревня Долки была организована полностью на английский манер.
За свой участок в три акра Том Тайди платил три шиллинга в год. Здесь он и начал свое маленькое дело по доставке всякой всячины, забирая товары с маленького причала и развозя их в ближайшие поместья или в Дублин. Его усадьба была одной из крупных. Сам дом под соломенной крышей выглядел довольно скромно, но за ним находился просторный двор с длинным амбаром, в котором Тайди держал несколько «экипажей»: тележку для перевозки рыбы, большой фургон для бочонков с вином и солью и повозку для тюков одежды и мехов. Еще он изредка варил эль, который продавал местным и за который платил управляющему небольшой налог. Работал он не каждый день. Иногда ему просто нечего было делать. Неторопливая жизнь Долки очень нравилась Тому, вдовцу.
Всего в Долки было тридцать девять усадеб, хотя некоторые из них объединились, и число граждан на самом деле было меньше. Многие, впрочем, никогда и не жили здесь. Лендлорды и дублинские купцы брали в деревушке наделы земли, а потом сами сдавали их внаем, часто разделив на более мелкие куски, чтобы найти нанимателей победнее. Вот почему Том Тайди стал одним из наиболее важных людей этого места. А поскольку как раз в это время освободилось место старосты, управляющий сказал ему:
– Хотя вы и недавно живете в Долки, Том, мы думаем назначить тебя.
Название деревни появилось благодаря береговой линии. Недалеко от песчаной полосы был маленький островок и скалистая гряда. Поселившиеся здесь викинги кельтское слово, означавшее «остров шипа», превратили в Долки. Поскольку поблизости не протекали большие реки из внутренних областей, почти вся жизнь деревушки сводилась к рыбной ловле. Однако недавно Долки приобрела новое значение.
Песчаные наносы и заливаемые морем берега устья Лиффи всегда создавали трудности для кораблей, к тому же еще со времен викингов активная жизнь порта усиливала заиливание реки, и небольшие средневековые рыболовные суда с их широкими корпусами и низкой осадкой с трудом пробирались через дублинские мели, хотя всегда нанимали лоцманов. Поблизости имелись и другие гавани, с более глубокими водами: маленький порт Хоут у северного мыса залива и Долки – с его южной стороны. Остров представлял собой естественную защиту для всех подходивших сюда кораблей, а глубина воды была достаточно большой – восемь саженей даже при отливе. Торговые корабли с низкой осадкой часто разгружались здесь, иногда оставляя весь груз, иногда лишь часть, чтобы судно стало легче и они смогли пройти через мели Дублина. В любом случае это давало дополнительный заработок всем жителям городка, включая и Тома Тайди.
