– Я отвезу тебя, Соф! – подал он голос. – Я уже позвонил и взял машину напрокат.
Она снова кивнула.
Женщина-полицейский двинулась к следующей машине, и Гаррет встал под зонтик к Софи. Они молча смотрели с края шоссе, как эвакуатор повернул ее «Форд» в нужную сторону и потащил с места аварии. Тут Софи спохватилась, что она кое-что забыла в салоне.
– Письмо! – закричала она и, сунув зонтик Гаррету, побежала за эвакуатором. – Стой!
Водитель не слышал ее, но заметил в зеркале заднего вида и остановился. По технике безопасности он не мог позволить ей забраться в машину, но, видя ее отчаяние, вышел сам и достал ей письмо. Она поблагодарила его и бегом вернулась к Гаррету.
– Что ты там забыла? – полюбопытствовал он.
Софи хотела ему объяснить, но решила не начинать еще один сложный разговор, пока не закончен первый.
– Ничего, – отмахнулась она. – Скоро прибудет твоя машина?
– Не знаю. Минут через пятнадцать. Может, позже из-за этой пробки.
– Замечательно. Значит, у нас достаточно времени, чтобы ты договорил то, что начал.
Он поморщился.
– Согласен. Но прежде можно спросить у тебя еще одну вещь?
Она вскинула голову.
– Пожалуй.
– Как ты узнала, что мой отец попал в одну аварию с твоей семьей?
Впервые после того, как Софи вышла из кафе, в уголках ее губ появился слабый намек на улыбку.
– Я поняла это в воскресенье, когда встретилась с бабушкой Мак-Дональд.
Гаррет аж рот разинул от изумления.
– Так, значит, вот куда ты ездила?.. Но… как ты ее нашла?
– Объявление в газете. Это оно сработало. – Она помолчала, обдумывая, как ей рассказать про Алекса, не вдаваясь в ненужные подробности. – Этот человек… Его письмо меня… тронуло. И я решила повидаться с тем, кто его написал.
– И ты поехала?
– Да, с Эллен и Эви. И оказалось, у нас много общего. В общем, это долгая история. Вкратце скажу, что присланное им письмо стало для меня огромным подарком. Вот так.
– Так это…
– Алекс? Да. – Софи пристально посмотрела на Гаррета и с радостью заметила на его лице разочарование. – И вообще, мы сразу нашли с ним общий язык, и он как бы… побудил меня раз и навсегда расстаться с моим прошлым. Я решила, что для этого мне надо поговорить с другой семьей, потерявшей в ту ночь близкого человека. – Она снова помолчала и взглянула на него. – Я и представления не имела, что твоя мама дала тебе свою девичью фамилию. Мне стало это ясно, когда Люси сказала мне, что она твоя бабушка.
Гаррет провел пальцами по своим темным волосам и вздохнул.
– Я такой идиот. Если бы я мог повернуть время вспять, я должен был бы рассказать тебе об этом в ту ночь, когда я расторг нашу помолвку. Тогда я просто не знал, как это сказать. И я убедил себя, что узнать правду тебе будет труднее, чем расстаться со мной. – Он пожал плечами. – Плюс к этому я решил, что и так, и так потеряю тебя, вот и выбрал путь, который избавлял меня от объяснений, а тебя от горькой правды.
– Гаррет, – тихо проговорила она, – говоря словами твоей бабушки, в чем суть?
Он со стоном выдохнул.
– Суть в том, София Мария Джонс, что не вы были в тот вечер виновницей аварии. А я.
От неожиданности Софи шлепнула его по руке.
– Если это шутка, то очень жестокая! Что ты делаешь? Смеешься надо мной?
– Софи, я говорю совершенно серьезно. Раньше я просто не знал, как сказать тебе об этом. Я знал, как последствия этой аварии отразились на твоей жизни, и мне было больно думать, что я причинил тебе столько бед. Я понимал, что разобью твое сердце, если расскажу тебе об этом. Еще я понимал, что не смогу до конца своей жизни скрывать это от тебя. Вот я и ушел.
– Ты просто сумасшедший. Ведь тебя там даже не было.
Он снова вздохнул.
– Это верно. Но я был на расстоянии.
Она опустила голову.
– Объясни.
– Отец всегда говорил, чтобы я не звонил ему, когда он работает. – Гаррет устремил взгляд на Софи. – Однако он сказал, чтобы я звонил в чрезвычайной ситуации их диспетчеру, и она соединит меня с ним по их связи. – Он помолчал. – Я звонил отцу, но вопросы не были очень важными. А в тот день я страшно повздорил с матерью. Наговорил ей всего, о чем потом жалел, и в том числе заявил, что хочу уехать от нее и жить с отцом. Он никогда не занимал важного места в моей жизни, да, но по мере того как я взрослел, мне отчаянно хотелось, чтобы у меня был отец. Тогда был как раз тот момент, когда я ощутил это особенно остро. Поэтому я позвонил диспетчеру и попросил соединить меня с ним. В те минуты у него уже заканчивалась смена, но мне не терпелось, и я не мог дождаться, когда он придет домой. Мне надо было поговорить с ним немедленно. Диспетчер велела мне подождать, а через минуту сообщила, что не может связаться с ним. Тогда я сказал, что вопрос неотложный, – я искренне был в том уверен. Я попросил ее попробовать еще и сказать, чтобы он немедленно мне позвонил. – Гаррет замолчал, потупился.
– И что? – спросила Софи, подумав, не пропустила ли она что-то важное в его рассказе. – Как это связано с той аварией?
– Вроде ты сказала, что читала отчет?
– Да, читала, – с вызовом подтвердила она. – Между прочим, я знаю, что ты тоже его читал – за неделю до своего бегства.
– Что ж, может, ты читала его не так внимательно, как я.
– Что ты имеешь в виду?
Гаррет вздохнул, и его лицо исказилось гримасой мучительной боли.
– Софи, прежде чем я скажу тебе, что было в отчете, ты должна узнать еще кое-что.
Софи почувствовала знакомую тошноту.
– Если ты сейчас скажешь мне, что ты тоже обнаружил нашу давнюю и своеобразную связь друг с другом, клянусь, меня стошнит прямо тебе на брюки.
На его губах появилась недолгая улыбка и быстро увяла.
– Ничего подобного, но тебе это скорее всего не понравится.
– Хуже, чем сейчас, уже не бывает, – рассудительно отвечала она. – Так что выкладывай.
Набрав полную грудь воздуха, он начал:
– Ну, слушай. Несмотря на то что я не был по-настоящему близок с отцом, его смерть больно по мне ударила. Я страшно переживал. Ты знаешь это лучше, чем кто бы то ни было. Мама хранила все газетные вырезки об аварии и, когда я особенно горевал, успокаивала меня. «Да, ты потерял отца. Но прочти вот это и скажи мне, разве ты не благодарен судьбе за то, что у тебя есть?» Она отдала мне те газетные вырезки и показала… – он замолчал, глотая слезы, – маленькую девочку, моложе меня, которая в тот вечер потеряла всех. «София Мария Джонс потеряла всю свою семью, – сказала мать. – Так что считай свои счастливые звезды, Гаррет. Все-таки у тебя осталась мама, которая тебя любит».
