Вторая координата – место. Вот с ним проблем еще больше. Всплеск моей магии инквизиторы засекут в два счета. А если это произойдет в безлюдном месте – мы будем десертом, поданным на блюдечке, комплиментом от шеф-повара в ресторане, за который и платить-напрягаться не надо. А если вокруг – куча молодых одаренных магов? Целая толпа таких же, как я и Марио? Зло и отчаянно усмехнулась: инквизиторов ждет игра в прятки.
– Мне не нравится, как ты улыбаешься, – Пауль внимательно посмотрел на меня.
Я же решила ответить вопросом:
– А что ты знаешь о магическом кадетском корпусе в Париже?
Ответить вампир не успел. Мы синхронно обернулись на весьма специфический и интригующий звук. Словно кто-то наждаком по стеклу водил.
Марио же стоял, прислонившись спиной к остатку некогда величественной колонны, и остервенело терся об оную спиной. Судя по тому, что благородный мрамор окрасился кровью, – процесс был не из приятных, но парнишка остервенело продолжал чесаться.
– Что с тобой? – в разных вариациях вылетело у нас с Паулем почти синхронно.
– Спина чешется, – не менее информативно прошипел пацан сквозь сжатые зубы.
Требование вампирюги повернуться малец выполнил неохотно, и нашему взгляду предстали крылья. Небольшие, окровавленные, но с уже жестким контурным пером. Наверное, это зрелище меня добило. Я истерично рассмеялась, садясь на землю: убила одного нефилима, чтобы спасти жизнь другому. Родственнички, чтобы их! Но гены пальцем не раздавишь. А у покойного Распределителя и этого Марио ДНК, судя по всему, весьма схожи. ДНК Творца судеб, чтоб его!
Звонкая оплеуха вырвала меня из объятий истеричного смеха, замешенного на слезах и дрожи во всем теле.
– Спасибо, – выдохнула Паулю, склонившемуся надо мной.
– Да не за что. Я и еще могу, – ехидно прокомментировал он. – У меня память хорошая, а рука тяжелая.
Вот же стервец, обиду он проглотил, когда я была готова запустить в него сырой силой, но, судя по всему, расплачиваться за сказанное я буду долго и со вкусом. Со вкусом для вампира.
– Спасибо, не стоит излишествовать, – поднимаясь, с полушутливым поклоном ответила я, подражая галантному веку, – а то, может статься, я и сдачу, как честная кассирша, могу вернуть.
Марио смотрел на эту сцену с широко открытыми глазами, что не ускользнуло от внимания блондинчика:
– Привыкай к этой ненормальной. Тебе с ней еще долго придется быть бок о бок.
– Надеюсь, что не очень, – сварливо отозвалась я и добавила: – Пойдемте, поищем место, чтобы начертить пентаграмму переноса. Можно, конечно, попробовать и без нее, но тогда, боюсь, о точности переброски можно будет забыть.
Спустя час моей кропотливой накаменной живописи мы стояли в центре пентаграммы. Причем все трое. Пауль заявил, что, хотя он и жаждет всеми фибрами души попасть в родную Венецию эпохи Просвещения, его мятежный дух не успокоится, пока не узнает, чем же закончилась история с дележом места нового Распределителя. На мой справедливый аргумент, что банально не хватит сил, этот упыристый гад заверил, что я вобрала столько энергии из источника, что скорее сейчас она меня сожжет, выливаясь потоком из резерва, чем ее окажется в недостатке.
Я лишь махнула рукой, заявив, что это решение вампирюги, и если его поймают – вытаскивать из лап инквизиции или отцов совращенных им девиц больше не собираюсь. В ответ Пауль лишь хмыкнул, что с той милашкой еще был большой вопрос, кто кого совратил.
Как ни странно, такая перебранка позволила избавиться от напряжения и полностью сосредоточиться на переносе. Последнее, что я запомнила, – это крик боли Марио и отборные ругательства вампира, когда временной поток закрутил нас.
Париж, 1 сентября 2018 г.
Сень деревьев скрывала нас от солнечных лучей и любопытных глаз, когда огненные стены-лепестки портала опали. Дорожки, аллеи, скамейки. А чуть дальше – остроконечный шпиль, словно пронзающий небо. «Надеюсь, что все получилось», – взмолилась про себя. На этот раз меня даже не приложило, и я оказалась стоящей на ногах, в то время как вампир потирал копчик, а Марио – зашибленное о ствол плечо.
– Живы? – осведомилась для проформы и, не дожидаясь ответа, добавила: – А если поспешим, то будем и свободны.
Не оглядываясь на охающих и кривящихся то ли от боли, то ли от негодования спутников, двинулась туда, где были слышны шум и голоса. Да здравствует виварий с пауками, именуемый магической военной академией! Но может, я ошибаюсь, и мужской аналог Института чародеек не похож на паноптикум хотя бы в силу того, что природа носителей игрек-хромосом не столь коварна и двулична, как у прекрасной половины?
Мы вышли из парковой зоны и устремились к парадному входу в светоч знаний. Дорога, которая привела нас к зданию, оказалась одной из трехлучья, что вливались в площадь перед зданием Магической военной академии. Сама же альма-матер, величественная, как царица на постаменте – мраморной лестнице со множеством ступеней, с водными партерами – белокаменными бассейнами по бокам, увенчанная куполом-тиарой, в окружении статуй поражала и восхищала.
А по ладони-площади неспешно проходили, шустро сновали, плелись нога за ногу юноши. Некоторые из них были весьма колоритны: рога, хвосты, чешуйчатые гребни, живые волосы, рунические рисунки на скулах, которые, казалось, жили собственной жизнью. Все это я рассматривала из-под капюшона плаща, что одолжил мне Пауль как самой приметной (в силу хотя бы того, что я – единственная девушка в обозримом пространстве) из нашей троицы. Затесаться в эту толпу нам удалось, но вот полностью слиться – увы. Если пристально не искать – скользнешь взглядом. Но чутье подсказывало: еще несколько минут, и господа-инквизиторы явятся по мою душу.
Судя по оживлению вокруг и беспечным лицам юных магических дарований, не обремененных пока тяготами учебного процесса, торжественная часть еще только ожидалась. В данный момент кадеты старших курсов возвращались с летней синекуры, обменивались кто рукопожатиями, кто дружеским похлопыванием по спине, иные – скабрезными шуточками и издевками. Новобранцы, впервые ступившие за порог учебного заведения, еще только готовились примерить на себя военную форму и озирались кругом.
Мы миновали ступени, скрывшись за колоннадой, когда громовым раскатом прозвучало:
– Именем инквизиции…
Что именно нужно было сделать именем этой великой и грозной службы, я так и не дослушала, рванув к одному из входов. Нижний зал, в котором толпились кадеты, отнюдь не безлюдный коридор, переходящий в анфиладу, еще один зал, широкая лестница, расходящаяся на два рукава. Летела, не оглядываясь, перескакивая через две ступеньки и надеясь, что дыхания на этот безумный забег все же хватит. Вампир и парнишка не отставали, ловко повторяя мои маневры. И все же человеческое тело не из стали, а удача – не сестра вечности. Пролетев мимо дюжины дверей классных комнат, мы уперлись в тупик. Кривая улыбка фортуны выглядела массивно, с резными створками, и была украшена латунной табличкой. На последней красовалась витиеватая надпись: «Музей истории магии и нежитеведения».
