…Порт – это, пожалуй, было бы слишком громким названием для двух пирсов и длинного причала с какими-то складскими постройками, над которыми возвышались две решетчатые конструкции портовых кранов. Причем один из них, полуразобранный и весь покрытый лохмотьями старой краски и ржавчины, наверняка уже давным-давно ничего не поднимал, и с чисто буддистским смирением ждал отправки на металлолом. Тут же громоздились штабеля каких-то ящиков, контейнеров и тесные стайки железных бочек. Довершали картину десятка полтора лодок и катеров местных рыбаков, мирно болтавшиеся на привязи у пирсов, и два-три сейнера покрупнее, дремавшие на якорях у причала.
Троянов, благоразумно решив не соваться через официальную проходную, дабы избежать ненужных расспросов, без малейшего труда пробрался на территорию порта традиционным русским способом: через одну из бесчисленных дыр в сетчатом заборе. Для легкой маскировки мичман нарядился в синий рабочий комбинезон, старательно присыпанный пылью и рыбьей чешуей, и по самые глаза нахлобучил оранжевую строительную каску – как это принято на всех объектах мира, где работают подъемные краны и механизмы, на которые вешают табличку «Не стой под стрелой!».
– М-да, а я-то думал, что такие колхозы только у нас есть… – весело изумился мичман и направился к первому же попавшемуся на глаза мужичку почти в таком же комбинезоне и в каске. – Простите, вы не могли бы…
Мужик, во взгляде которого отчетливо читались недоумение и недоверие, буркнул что-то неразборчивое и, отрицательно отмахиваясь рукой в брезентовой рукавице, торопливо проследовал мимо – не то испугался иностранца, не то спешил по своим докерским делам.
Такое явное фиаско Тритона не обескуражило, и он тут же двинулся к другому персонажу: неподалеку вяло помахивал метлой бомжеватого вида плюгавый мужичонка – естественно, восточного типа.
– Конници-ва! Оу, сорри, мистер говорит по-английски? – мичман приветливо улыбнулся и даже изобразил некое подобие поклона.
Мужик опасливо посмотрел по сторонам и чуть заметно кивнул.
– Могу я задать вам парочку вопросов?
Мужик еще раз кивнул и почему-то уперся ищущим взглядом в ладони Троянова.
– Понял, – пришла очередь кивать мичману, и тут же на свет была извлечена из кармана цветная бумажка достоинством в тысячу иен, что в долларах соответствовало примерно десятке без малого. Метельщик хмуро смотрел на тысячу и выжидательно молчал. – Красноречиво молчишь, уважаемый. Вас понял – вот еще одна такая же… Так поговорим?
– Что мистера интересует?
– Друга ищу, – снова улыбнулся мичман и начал нести почти складную околесицу про то, что он с друзьями случайно оказался в этом замечательном местечке и – надо же случиться такому совпадению! – где-то именно здесь прячется один их давний знакомый, который задолжал им целую кучу денег. – Представляешь, брат, вместо того, чтобы как нормальному пацану отдать долг, он в бега подался. Кинул нас и сбежал. Нехорошо ведь?
– Нехорошо, – с кривой ухмылкой согласился метельщик, и Троянов вдруг ошарашенно замер, осознав, что мужичок-то ответил ему по-русски.
– Сорри… Ай донт андэрстенд ю… – мичман на всякий случай изобразил полное непонимание.
– Да хорош тебе, – поморщился мужик и снова осмотрелся по сторонам. – Я, между прочим, кореец, просекаешь? Из Владика. Правда, давно уже тут кантуюсь… Я русского за сто миль чую, понял? Так что ты там говоришь про братка вашего?
– Кинул нас, падла, и в бега подался, – принимая новые условия игры, вполголоса поведал корейцу Тритон. – Вроде где-то здесь прячется. Вот если б помог кто… Бабла не пожалеем, зуб даю! Ты тут ничего такого… не видел, не слышал?
– В поселке грохнули кого-то – вот это слышал, – пытливо прищурился метельщик.
– Ни боже мой, мы не при делах, брат. Скажу больше… – Мичман и вовсе перешел на доверительный шепот: – Он-то одного из наших и замочил, понял? Теперь ему что? Только когти рвать куда подальше отсюда. А пути-то все полицией перекрыты! Одна дорога остается: ваш порт…
– Давай еще десять тысяч, – решительно произнес метельщик, видимо, решаясь. – Давай, не жмись, не пожалеешь… Вот, другое дело. В общем, слушай! Кое-что я видел. И вот что тебе скажу: твой кореш, видно, не только вам должен. Тут, в порту, еще двое вчера крутились и тоже про европейца расспрашивали… Точно не скажу, но уж больно эти двое тоже на русских смахивали. Мне, понятное дело, ваши проблемы до одного места, но ты имей в виду. Слушай дальше… А сегодня утром сюда заявился сам господин Уэмада. Знаешь такого? Вроде бы и ничего особенного – они рыбу для гостиничной кухни у наших рыбаков покупают постоянно. Но обычно это делает кто-то из поваров, а тут управляющий сам приперся. И о чем-то долго толковал с капитаном траулера – вон того, что подальше у причала стоит. А этот траулер завтра рано утром в море на лов выходит. Смекаешь?
– Думаешь, этот Уэмада насчет левого пассажира базарил? – напряженно прикидывая, можно ли верить этому беженцу с метлой, предположил Тритон.
– О чем базарили, не знаю, – отрезал кореец, – но на твоем месте обо всем этом задумался. Мало ли… Кстати, траулер этот – русский, между прочим. То ли к находкинскому порту приписан, то ли еще где, но точно русский. Команда, правда, сборная – сброд всякий, но кэп русский. Краем уха слышал, что он и мелкой контрабандой не брезгует. А так обычно рыбу, краба сюда сдает – получается намного быстрее и выгоднее, чем на русские рыбозаводы. Ловит в русских водах, а продает япошкам, понял! А они, естественно, сквозь пальцы смотрят на то, что он туда-сюда шастает… Все, мне работать надо. Да и тебе я не советовал бы здесь сильно отсвечивать – японцы ребята суровые, чужаков не очень-то жалуют…
– Ну что ж, и на том спасибо, братан, – Троянов добавил в голос металла и на всякий случай предупредил: – Ты тут смотри, лишнего никому…
– Учи ученого, – огрызнулся кореец, красноречиво дотрагиваясь до небольшого шрамика под левым глазом, и демонстративно отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Деньги были получены и надежно припрятаны, так что можно было спокойно возвращаться к прерванному занятию – сгребать мусор в кучки, которые почти тут же разносил по сторонам сырой порывистый ветер…
…Троянов со стуком поставил на столик опустевший стакан, задумчиво посмотрел на ополовиненную бутылку минеральной воды и нерешительно покачал головой.
– Нет, лопну…
– А ты попробуй, – насмешливо предложил Орехов, вспоминая популярную рекламу, в которой забавная девчушка литрами дула какой-то сок, – а мы, если что, отскочить успеем…
– И новость главная… – Тритон торжественно поднял вверх указательный палец. – Траулер, что завтра поутрянке якоря начнет выбирать, русский!
– Класс! – лицо Ската озарилось улыбкой – одновременно радостной и зловещей. – Вот за эту новость я бы тебя расцеловал бы, если б не боялся, что майор нас неправильно поймет.
– Майору, честно говоря, плевать, – отозвался Орехов, прекрасно понимавший причину радостной улыбки старлея: то, что судно оказалось российским, значительно упрощало дело. Вот если бы они задумали нагнать в открытом море японский траулер и устроить там небольшую проверку, то такая операция вполне могла закончиться большим шумом и тюрьмой. Японским властям вряд ли понравилось бы, что какие-то русские беспредельщики совершили наглое, откровенно пиратское – если уж называть вещи своими именами, нападение на кусочек суверенной территории императорской Японии…
