Она уже готовилась к своему последнему выходу, когда Грег сообщил, что ее дожидается отказавшийся назваться человек.
Она мгновенно воспряла к жизни. Драко вернулся!
Прибежав к указанному месту, она уже готова была броситься в объятия этого человека.
– Дра… Отец? – Она резко замерла.
– Привет, Арабелла.
– Что ты здесь делаешь? – Вопрос прозвучал обвинением.
Разумеется, она рада видеть отца, но она же надеялась, что ее ждет Драко…
– Извини за излишнюю таинственность, но я сомневался, захочешь ли ты меня видеть после того, как мы в последний раз расстались.
– Только не говори, что забыл, что это как раз ты не хотел меня видеть.
Отец вздохнул:
– Мне не следовало так говорить.
– Но если ты действительно так думаешь, почему нет?
– Я так не думаю. За меня говорило мое горе.
Арабелла почувствовала, как на плечи наваливается усталость.
– Ничего, я все понимаю.
– Уверена? – В синих глазах вспыхнула надежда.
– Уверена.
«Нам нужно поговорить».
Драко столько раз перебирал в уме эти слова, что уже сбился со счета, каждый раз придумывая все худший и худший сценарий. Черт, да разве не использовал он эти же слова, бросая очередную ставшую слишком навязчивой женщину? Или когда собирался уволить бестолкового работника? Самому же ему, разумеется, никогда так не говорили.
Раньше.
Он сделает все возможное, чтобы помочь Карле, но займется он этим в Вербье. Осталось решить лишь один самый важный вопрос. Хочет ли Арабелла, чтобы он был сейчас рядом с ней?
С каждым днем неизвестность мучила его все сильнее, и он быстро понял, что больше этого не вынесет. Он должен твердо знать, является ли это «нам нужно поговорить» прелюдией к разрыву.
Узнав у Грега, где ее искать, он замер, не дойдя до указанного места.
– Из-за меня ты потерял любовь всей своей жизни.
– Арабелла, не надо…
– Надо. Если бы я не нарушила ваш прямой запрет и не отправилась кататься в одиночку, она до сих пор была бы с нами. Она была бы с тобой, и мы по-прежнему оставались одной семьей.
Драко в ужасе замер.
– Мы всем сказали, что это был несчастный случай, но мы же оба знаем, что это неправда. Вы предупреждали, что нельзя отправляться на склон перед обещанной метелью, но я взбунтовалась. Дождалась, пока вы поедете в ближайшую деревушку в магазин и сбежала. Добилась, чего хотела, а в результате убила мать.
– Ты просто не представляешь, что я почувствовал, вернувшись и обнаружив записку, что она пошла за тобой. Я же так и не сумел с ней попрощаться.
– Из-за меня. Я знаю. Ты просто не представляешь, как бы я хотела, чтобы.
Сам того не заметив, Драко вышел из-за укрытия, застыв под взглядом двух пар одинаковых синих глаз. Только одни неодобрительно и настороженно щурились, а в других читался тот же ужас, что чувствовал сейчас и он сам.
– Ты имеешь непосредственное отношение к смерти матери?
– Драко. я.
– После того как мы договорились идти до конца, ты даже не подумала упомянуть, что твой безответственный эгоизм стоил жизни твоей матери?
– Драко.
Но он лишь отмахнулся:
– Хотя, если подумать, ни с чем конкретным ты и не соглашалась. Я слишком отвлекся на… остальное, чтобы заметить, как настойчиво ты избегаешь некоторых тем.
– Поверь, я действительно собиралась все тебе рассказать.
– Я впустил тебя в жизнь Марии, и она уже считает тебя лучшей в мире женщиной, а ты оказалась ничуть не лучше человека, усадившего ее в инвалидное кресло.
Арабелла громко втянула в себя воздух.
Натан Даниэлс резко шагнул вперед:
– Слушай, ты, Энджелис…
– Не трать понапрасну слова. У меня нет на вас времени. И надеюсь, я вообще больше никогда вас не увижу.
Застыв на месте, Арабелла смотрела, как Драко уходит, чувствуя, как весь ее мир сгорает дотла. Словно сквозь вату она слышала, как кто-то настойчиво повторяет ее имя. Собравшись, она посмотрела на отца.
– Понимаю, наверное, сейчас не лучшее время, но я просто хотел заранее тебе сказать.
– Что сказать?
– Что твоя мать гордилась бы тобой и тем, чего ты достигла. Выиграешь ты сегодня или нет, мы оба будем тобой гордиться. А еще я продал старый дом, думаю, ты согласишься, что нам пора создавать новые воспоминания?
– Да.
– Вот и хорошо. А еще знай, что я обязательно верну все деньги.
Арабелла чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
– Отец…
Но тут ее позвали на трамплин.
Она нерешительно посмотрела на отца, но он кивнул:
– Нам о многом еще нужно поговорить, но все это потом. А сейчас иди. Пусть вся проделанная тобой работа не останется напрасной.
Она смахнула слезы:
– Ты будешь смотреть мое выступление?
– Обязательно.
Готовясь к прыжку, на этот раз Арабелла представляла не только счастливое лицо матери, но святящуюся в глазах отца гордость. Но, взлетев так высоко, как она еще никогда не взлетала, она вдруг осознала, что ей этого мало.
Что она хочет настоящей любви.
Но разве можно получить все?
Приземлившись, она с размаху врезалась в ограждение, но быстро поднялась без посторонней помощи.
Возможно, Драко и верит, что так не бывает, но она доказала обратное.
И она хочет его. Любит его. Но пока ей так и не представилось случая признаться ему в своих чувствах.
Она как раз снимала лыжи, когда к ней подбежали возбужденные Грег и Контесса.
– Видела? Ты прыгнула на два метра дальше мирового рекорда!
– Черт, Арабелла, да что с тобой?
Ее сердце только что разбили на тысячи кусочков.
Пожав плечами, она заставила себя улыбнуться, а в конце дня, когда ее имя гордо возглавляло список женской номинации, она уже больше не пыталась сдерживать подступавшие к горлу слезы.
Дождавшись окончания всех церемоний, она спрыгнула с пьедестала, отдала кубок Контессе, а лыжи – Грегу и бросилась в душ. Быстро переодевшись в джинсы и толстовку с капюшоном, она побежала на стоянку такси. Уехал Драко из Швейцарии или нет, она в любом случае заберет вещи из его шале. Но все же еще есть надежда и его там застать.
Вытащив телефон, она набрала сообщение:
«Когда я сказала, что нам нужно поговорить, я подразумевала, что я буду говорить, а ты слушать. Так что предлагаю попробовать еще раз, но на этот раз обойтись без огнедышащих драконов. Где ты?»
