– А у нас такой закон есть? – спросила Рита.
– Нет. Возможно, в Гражданский кодекс скоро внесут поправки…
– Хотя любой закон можно довести до абсурда… Но, знаешь, и со Львом мне тоже лучше не встречаться, – усмехнулась Рита. – Этим утром, когда я говорила с его сестрой, Варей, я в какой-то момент была на грани того, чтобы пойти у нее на поводу… И согласиться на брак со Львом. Но тогда уже я стала бы самоубийцей, представляешь? В переносном, конечно, смысле… Потому что обрекла бы себя на жизнь с нелюбимым.
«А кто любимый, я?» – чуть не спросил Евдоким, но спохватился. Тогда получилось бы, что он чуть ли не щипцами вытягивает у Риты признание. Зато Евдоким точно знал, что любил Риту.
Эта девушка была прекрасна. Совершенна. Желанна. Недавние слова Эллы не имели к Рите никакого отношения. Ложь. Просто ложь уязвленной женщины, которая хочет отомстить своей сопернице…
У каждого есть свой природный, обычно незаметный для окружающих запах. И лишь близкий человек чувствует его у своего партнера. А если вспомнить, Элла совсем не пахла. В этом плане она была бесцветна и безлика. Сухая, вышелушенная, обеззараженная и вычищенная. Обоняние Евдокима никак не могло распознать ее, словно рядом с ним по ночам лежал манекен, робот. И тактильно Элла тоже была… никакой. Ровная, словно макаронина, сколько ее ни щупай, ни гладь пальцами. И голос ее – бесцветный, приглушенный, без интонаций. Такими проникновенно-скользкими голосами обычно говорят автоответчики и навигаторы. Выходит, что чувства Евдокима, эти волшебные зрение, осязание, слух, обоняние, даже вкус, которые дала ему природа, никак не были задействованы, когда он находился рядом с Эллой. Не поэтому ли он чувствовал к ней желание только после семейных скандалов, когда Элла казалась ему хоть немного живой и настоящей? Кто знает…
– Рита… не переживай за Эллу, – осторожно заговорил Евдоким. – Ты думаешь, ей сейчас плохо? Нет, ей плохо только тогда, когда она не получает эмоций от окружающих. Она ведь зачем за нами бежала, чего добивалась? Она реакции от нас ждала. Специально тебя и меня провоцировала. Ей нравится сама атмосфера скандала, она питается получаемой из этого процесса энергией… И ведь она знала, как я отреагирую на ее слова. Она понимала, что после таких слов о тебе я ударю ее. Возможно, умом, рассудком она и не осознает мотивы своего поведения, но инстинктивно понимает, что ей надо сделать, чтобы вывести меня из себя. Мне кажется, когда она поймет, что больше никакой реакции от меня не дождется, то отстанет сама. Отвалится. Она же паразит, которой нужен донор. Новый источник эмоций!
Рита нервно передернула плечами. Но после слов Евдокима настроение ее немного улучшилось.
– Ты говорил, что голоден? Я тоже есть хочу, – безо всякого перехода неожиданно призналась Рита.
– Так идем куда-нибудь скорее… Я тут знаю неподалеку неплохое местечко. Чего бы ты съела, а? Признавайся, о чем ты сейчас мечтаешь?
– Я мечтаю о куске мяса. Таком, знаешь, с кровью… И пива хочу. Холодного. Кружку холодного пива!
– Прекрасно, – завороженно произнес Евдоким. – Какой прекрасный выбор! Стейк. С кровью. Ты самая настоящая хищница. И я хочу того же. Правда, я за рулем… А, ладно, ничего с моей машиной не случится, пусть стоит где стоит! А мы пешком прогуляемся.
Евдокиму нравилось исполнять любые желания Риты, пусть даже и незначительные. Его всегда интересовало, что хочет Рита, о чем она думает, чего ждет от него. Евдоким был полностью сосредоточен на этой девушке. Весь смысл его жизни сейчас заключался в Рите. Вот ей он был готов отдать всё. Поделиться всем, что имел. Но почему так? С Эллой он не собирался делиться ничем сверх того, что той было положено по закону, и только. Ни рубля сверху. Как наглой официанте, приписавшей лишний нолик к счету и ноющей после разоблачения: «А чего, жалко вам, что ли?.. Ведь не обеднеете!»
– Мы же не договорили с тобой… Ты ведь собиралась куда-то уехать? Зачем?
– Чтобы не травмировать Льва. Он ведь, ты знаешь, видел тебя в ту ночь. Сидел во дворе, возле подъезда, потом стал ко мне рваться… Боюсь, что, когда его выпишут, он тоже пойдет меня искать.
– Давай поселимся где-нибудь вместе? Есть вариант… Один знакомый предлагал снять его дачу на время. Недалеко отсюда, под Терлецком.
Евдоким произнёс это и замер в ожидании. Не слишком ли он форсирует события? Ах, только бы она поняла его правильно…
– Давай, – легко согласилась Рита. – Это здорово!
– Это здорово, – повторил он с восторгом. Остановился и принялся целовать Риту. – Если бы ты знала, какая ты чудесная! Мое сокровище…
– Твоя прелесть? – засмеялась Рита.
– Моя прелесть, да!
Они поужинали в том самом кафе, которое рекомендовал Евдоким.
Теперь и обычная еда казалась ему вкусной, вот удивительно. Все краски жизни, все чувства рядом с Ритой приобретали особенную остроту. Эта девушка давала радость жизни. Каждое мгновение, проведенное рядом с ней, казалось Евдокиму ценным, полным глубоко смысла. Словно раньше он существовал где-то в ненастоящем, пластиковом, искусственном мире. Или даже в некоей виртуальной реальности… А теперь попал в настоящую.
Раньше Евдоким, оказавшись в подобной ситуации стал бы привычно возмущаться: «Да зачем куда-то бежать, мы имеем право находиться там, где живем, где имеем право жить. Плевать на всех, остаемся!» А сейчас он не видел в этом смысла. Хочется сбежать на время из города? Да пожалуйста, дорогая, сбежим! Ведь только так, спонтанно, не страдая рефлексиями, и можно ощутить «невыносимую легкость бытия».
До конца июня они жили на даче – вполне комфортабельной по современным меркам. Иногда Евдоким уезжал в Москву, иногда брал с собой Риту – как было удобнее им обоим.
Евдокиму казалось теперь, что само время – минуты, часы, дни, проведенные вместе с Ритой, – было пропитано солнечным, золотым летним светом.
Евдоким и Рита почти не знали друг друга, но, находясь вместе, взаимодействуя друг с другом, испытывали одно лишь удовольствие. Конечно, Рита не была идеальной девушкой: если все же включить рассудок, и у нее можно было найти мелкие недостатки, но даже ее недостатки нравились Евдокиму. Она, судя по всему, относилась к тому типу людей, которые стремятся избавиться от всего лишнего, ненужного… Он же, наоборот, был собирателем и хранителем из серии «а вдруг еще пригодится?».
Возможно, с другой парой эти противоречия сыграли бы злую шутку, но Рите нравилось делать приятное Евдокиму. Ради него она была готова поступиться некоторыми своими привычками и принципами. А он – своими ради нее.
Рита любила лечь спать пораньше. Евдоким – наоборот. Засидеться с документами до рассвета? Запросто. Но девушка спокойно относилась к особенностям его жизни, и Евдоким от нее тоже ничего не требовал.
Мужчина не исключал того, что со временем их отношения с Ритой изменятся, и оба они станут раздражительными и придирчивыми, начнут выказывать недовольство. Все может быть. А может и не быть… Вот как, например, жили родители Евдокима: да, ссорились иногда, возмущались, но в общем и целом всегда оставались снисходительными и любящими друг друга. Всегда в их глазах светились взаимное счастье и интерес. В их отношениях не наблюдалось скуки, обреченности или нетерпимости. Как жаль, что родители так рано ушли из жизни…
