Лев вышел из комнаты, приблизился к комоду, в котором хранились всякие мелочи, и осторожно выдвинул один из ящиков, где лежали лекарства. Нашел завязанный пакет, с баночками внутри. В этих баночках пряталось одно сильнодействующее средство… Мать доставала для какой-то своей сослуживицы, но та, к сожалению, умерла, и лекарство не пригодилось. Мать собиралась в ближайшее время отдать его кому-нибудь и потому хранила здесь…
Лев скрылся с пакетом в своей комнате. Он неплохо разбирался в химии, в процессах, которые происходят в организме под воздействием тех или иных веществ – по роду своей деятельности приходилось сталкиваться. На подоконнике стояла пластиковая бутылка с водой. Лев открутил крышку, высыпал на подоконник содержимое баночек. И принялся глотать таблетки горстями, время от времени запивая их водой. Затем лег на кровать, сложил руки на груди. «Рита. Рита!» – стучало в висках. «Это грех… Ну и что. Тем хуже мне!» Голова закружилась, сознание стало мутиться. «А быстро подействовало… Рита!» Лев отключился, а через несколько секунд пришел в себя, ощущая, как тело бьют судороги.
– Лева… Левушка, иди обедать! Ты что, спишь?
Пауза. Голос Вари – то ли рядом совсем, то ли где-то вдалеке:
– Мама! Тут пузырек какой-то пустой валяется… Мама, срочно «Скорую» вызывай! Лева, братик, дурачок…
Зачем они? Зачем это всё… Кроме нее, никто не нужен.
– Рита, – хрипло позвал Лев. – Рита!..
* * *
– Добрый день, – сдержанно поздоровалась Рита с охранником.
– Добрый… – неохотно отозвался Геннадий. – Это… Маргарита Сергеевна, вас начальство к себе ждет. Просили передать.
– Спасибо, – кивнула она.
Рита сразу направилась по главной аллее к административному корпусу. Меньше всего ее сейчас волновал вопрос, зачем она понадобилась Николаю. В голове лишь вертелась сцена прощания со Львом. «Кажется, я с ним сегодня довольно жестко обошлась… Хотя он-то не очень со мной церемонился!»
– Можно? – постучалась Рита в кабинет директора. – Николай Борисович, вызывали?
– Рита, заходи. Зачем же по имени-отчеству, и на «вы»… Мы же с тобой старые друзья, – укоряюще произнес Николай. – К чему этот официоз? Присаживайся.
– Но ты, кажется, не хотел, чтобы окружающие знали о… нашей дружбе, – пожала плечами Рита и села напротив директора в кресло.
– Да что уж теперь! Хотя… Давай начистоту.
– Давай, – опустив голову, вздохнула она.
– Ты ведь меня терпеть не можешь.
– Я?! – изумленно вскинулась Рита.
– Да. Да! Я тебе неприятен, я же вижу. Ты меня считаешь виноватым в наших с тобой прошлых отношениях. Грубым. Считаешь, что это я тебя бросил. В основном ты сдерживаешься, но иногда тебя прорывает, Маргарита. Вот как в прошлый раз, помнишь? Ты назвала меня… как, дай бог память… Маменькиным сыном с милым домашним хобби?
– А ты меня сластолюбивой самкой, и что-то там про нижние чакры такое завернул… – истерично расхохоталась Рита. – Не я тот разговор завела.
– Но ты на эту тему свернула. И я вот о чем. Так будет всегда. Мы с тобой не в состоянии забыть прошлое, простить друг друга. Вот зачем ты тогда спросила, есть ли у меня кто? В смысле есть ли у меня личная жизнь?
– Меня не волнует твоя личная жизнь. И тебя тоже не должна волновать моя. Сбежавшая я невеста или еще кто… – возразила Рита.
– Вот! Мы с тобой все время спорим. Не хотим этого, но срываемся… Мы не можем находиться вместе, в одном пространстве, – подняв руки, с иронией произнес Николай.
– Мне кажется, мы можем привыкнуть. Это ведь работа.
– Вот! – опять взмахнул тот руками. – Работа. Именно! И у нас с тобой полностью расходятся взгляды на то, каким должен быть современный ботанический сад. Ты хочешь его видеть бабушкиной клумбой, я же хочу превратить его в серьезную научную лабораторию.
– А Наина Игоревна что думает по этому поводу? – спросила Рита.
– Наина Игоревна дала мне карт-бланш. Позволила действовать по своему усмотрению. Она же пожилой человек, она далеко отсюда, во Франции… Она полностью доверилась мне.
– Коль, ну о чем ты… Я же не против научной работы, сама веду лекции для школьников и понимаю, что просветительская деятельность нужна… Но в первую очередь «Эдем» – это сад! Прекрасное место, где можно отдохнуть душой. Где цветы круглый год. Давай лучше сакуру выпишем, а? Зачем нам эдельвейсы в таком количестве? Пусть цветут пионы в июне! Пусть розы будут летом и в начале осени – эти прекрасные, эти вечные розы! А потом, когда похолодает, расцветут роскошные гортензии – белые, розовые, голубые… И флоксы. Много флоксов, разных сортов, они так одуряюще-прекрасно пахнут, Коля! А зимой, когда сад спит под снегом, так хорошо в оранжерее, среди цветущих орхидей…
Николай молчал.
– А давай устроим в саду вечерние концерты, пригласим музыкантов, а? У нас там большая поляна, возле старого дуба, там можно расположиться всем, и музыкантам, и публике, – с жаром произнесла Рита. – И даже ночной концерт можно устроить… Коля, красота – она не менее важна, чем наука твоя, а?
– Бред. Пустой выпендреж. Какие еще концерты по ночам? Ты всегда будешь со мной спорить. Всегда. Мы с тобой… два антипода. И не можем существовать в одном пространстве, понимаешь?
– Но ради сада… Ради сада мы должны с тобой сотрудничать!
– Стоп, – холодно воскликнул Николай. – Вот именно. Ради сада. Ко мне на той неделе заходила одна женщина с жалобой на тебя. На твое, гм… распутное, мягко говоря, поведение.
– А… я знаю, – вдруг вспомнила Рита, потерла лоб. – Элла. Здесь была Элла. Она сумасшедшая.
– Да уж не безумнее тебя, – с раздражением произнес Николай. – Я не знаю, что там на самом деле, да и не хочу знать, но ты, Маргарита, ведешь себя на публике вызывающе. А у нас часть посетителей – дети.
– И что… К чему ты все это?
– А ты сама не догадываешься? Ну ладно, я тебе прямым текстом скажу – ты должна уволиться. Мы не сработаемся, понимаешь? Я тебе предлагаю уйти по собственному желанию.
Сердце у Риты упало, и, несмотря на теплый июньский день, похолодели ладони.
– Хорошо, – севшим голосом произнесла она.
– Значит, ты согласна? Умница. Нам с тобой ни к чему тратить время на ненужную борьбу, в твоем противостоянии нет никакого смысла. В любом случае все здесь решаю я. Можешь не отрабатывать положенный срок. Вот, подпиши… Потом в бухгалтерию зайди. Тебе все оплатят, в том числе и выходное пособие.
– Где подписать… Здесь? Ладно…
– Спасибо, Рита. Ты умная девушка, ты не потеряешься, – сердечно произнес Николай.
– Спасибо тебе… И прощай. – Рита покинула административное здание. «Наверное, надо собрать вещи в своем кабинете… Хотя зачем? Лишнее. Обойдусь!»
