– Чего так долго? – спросил Василий.
– Да живот что-то прихватило.
– А что это от тебя так бензином воняет?
– В мазут вляпался, – ответил Лобов, опасливо оглядываясь. Но никакой погони за ними никто не учинил. Танкисты разбирались между собой, по чьей халатности машина съехала в воду.
Глава третья
Явление Белки
В погожий сентябрьский денек 1944 года Сергей засунул за пояс топорик, взял пару корзин и отправился в дубраву за желудями. Иоганн сам обжаривал желуди до кофейного цвета, потом молол их, добавлял цикорий и делал эрзац-кофе. Кое-что перепадало и на общую кухню. Шелуха и мелкие желуди шли в свиной корм. У старика ничего не пропадало – всякое лыко шло в строку. «В Стране Советов его непременно бы записали в кулаки, – размышлял Лобов, – с треском бы раскулачили и навечно бы отправили в Сибирь. То-то бы расцвела Сибирь-матушка при таких хозяевах», – делал он неожиданный для себя вывод.
Стояло тихое и солнечное, как говорят в Германии – «гроссмуттер зоммер», «бабушкино лето». Лесок примыкал к дальней границе фольварка и был щедр не только на желуди, но и на грибы. Грибы Иоганн, как и все немцы, отвергал, за исключением лисичек. А вот для работников грибная добавка к однообразному рациону была в радость. Данута великолепно жарила их с лучком и картошкой.
В этот раз Сергей далеко углубился в дубраву и зашел в сосняк, где росли боровики и маслята. В лесу исчезало чувство неволи и возвращалось детское радостно-таинственное ощущение прекрасного природного мира. Обходя вывернутое бурей сосновое корневище, Сергей чуть не наступил на …спящую девушку! Она укрылась в берложке, завернувшись в пятнистую плащ-палатку и подложив под русую головку квадратную брезентовую сумку. «Подушка» была слишком жесткой, и она подсунула под щеку обе ладони. От удивления Сергей едва не выронил тяжелую корзину. Сначала он подумал, что эта работница из соседнего фольварка. Но откуда у нее явно военное снаряжение да еще торчащие из-под плащ-палатки новенькие сапоги советского покроя?
– Эй! – окликнул он спящую красавицу. – Женихов проспишь!
Девушка мгновенно открыла глаза и выбросила из-под плащ-палатки руку с пистолетом.
– Ты кто? – всполошилась она. – А ну отойди!
Сергей благоразумно отступил на три шага.
– Ты кто? – спросила девушка, прижимаясь спиной к корневищу.
– Я – Сергей. Только ствол-то убери. А то продырявишь ненароком.
– Чего ты тут делаешь?
– Грибы собираю. А ты, я вижу, спать здорова… Тоже грибы собирала?
– Я уже насобиралась… Ногу подвернула. А может, сломала. Вон как вся опухла.
– Дай посмотрю…
– Стой где стоишь!
– Откуда ты здесь?
– С неба свалилась.
– А-а… – понимающе протянул Сергей. – Надо было на обе стопы приземляться. Как учили.
– Сам попробуй ночью на лес приземлись… Хорошо, что не вниз головой.
– А парашют где?
– Где надо. Закопала – как учили. Какой тут город рядом?
– Кибартау.
– Черт!.. Поторопились с выброской!
– А тебе куда надо?
– На кудыкину гору.
– Извини за дурацкий вопрос. А остальные-то где?
– В Караганде! Если б я знала… Немцев вокруг много?
– Да тут все почти немцы.
– А ты кто такой?
– Военнопленный. Работаю в фольварке.
– Может, посмотришь вокруг – нет ли кого из наших?
– Да если бы были, давно бы наткнулся. Лесок тут с гулькин нос. Ходить-то совсем не можешь?
– Только на четвереньках…
– Что с тобой делать-то?
– Хана мне. Стреляться надо… Слышь, ты потом нашим сообщи, что Белка в этом лесу лежит. Белка – это я. И все как было расскажи.
Сергей с ужасом смотрел на пистолет в ее руке. Вот сейчас возьмет и поднесет к виску…
– Ты иди. Я сама справлюсь. Только рацию закопай поглубже. Да и меня вместе с ней.
– Ты с ума сошла! – пришел в себя Лобов. – Перестань так говорить! Погоди! Что-нибудь придумаем…
– Нет, Сереженька, мне к немцам никак нельзя попадать. Ну, просто никак. Слишком много знаю. Могу по слабости других погубить.
– Понимаю. Я сам заместителем командира разведгруппы был.
– О, коллега! – усмехнулась девушка. – Как же ты в плен угодил? Небось всех выдал, раз жив остался?
– Никого я не выдал. И в плен попал не как диверсант, а как обычный работяга. Отловили в облаве и на работы увезли.
– Хм… И давно ты на Гитлера пашешь?
Лобова аж в жар бросило от таких слов, в лице изменился… Если бы это сказал мужчина, от метнул бы в него топорик. Без промаха. Но девушка сжалилась.
– Ладно, прости! Не хотела тебя обидеть… Ты сам откуда будешь?
– Родился в Царицыне, а так из Минска. Служил там.
– А я – москвичка. Я тебе адрес дам, скажи маме, что видел меня, что я ее люблю…. Только не говори, что это я сама сделала. Она у меня верующая, ей вдвойне тяжелее будет. Скажи, что погибла в бою. И все. И землицы ей этой горсть привези.
– Ну, что ты так на тот свет засобиралась? Тебе, наверное, и двадцати нет, а ты…
– Спасибо за комплимент. Двадцать мне давно было… Ну пойми ты – мне в плен никак нельзя попадать! Я боли боюсь, пыток не вынесу. А у меня – рация, коды…
– Да подожди ты с кодами! Застрелиться всегда успеешь. Я бы на твоем месте еще пару фрицев с собой прихватил…. Не торопись стреляться – пока нет никого. Тут только наши работают.
– Адресок мамин запомни: Москва, улица Солянка, дом семь и квартира тоже семь. Легко запомнить. Маму зовут Алевтина Петровна.
– Идем, я тебя спрячу. Тут место одно есть.
– На чем идем? На одной ноге?
– Да я тебе сейчас костыль сделаю. Я сам из окружения тоже на костыле выходил. И ведь вышел!
– Оно и видно, куда ты вышел! – усмехнулась Белка.
– Да ладно тебе! – отмахнулся Сергей. – Это другое. Я потом еще повоевать успел.
– Как тебя… Сергей! Спасибо тебе за заботу, за слова добрые… Но я уже решила. Иди! Не расслабляй меня.
– Так… Я тебе приказываю как старший по званию и должности: отставить стреляться!
– Да пошел ты! У меня свое начальство. И я выполняю только его приказы.
– Ну, тогда, черт с тобой! Стреляйся!
– Да не хочу я при тебе….
– Стесняешься, что ли?
– Вот привязался, банный лист! Уходи! А то я сначала тебя положу!
