лично я видел это доброе имя в славе своего Отечества.
Мои успехи имели исключительной целью
его благоденствие.
А. В. Суворов
По перевязанным лестницам, по штыкам, по плечам друг дружки солдаты Суворова под смертельным огнем преодолели стены, открыли ворота крепости – и бой перенёсся на узкие улицы Измаила.
При штурме особенно отличились колонны генералов Львова и Кутузова. Генерал Львов получил болезненное ранение. Ранили и его помощника – полковника Лобанова-Ростовского. Тогда командование штурмовой колонной принял командир фанагорийцев, любимец Суворова полковник Золотухин.
Суворов и Кутузов, о котором Александр Васильевич говорил: «В Измаиле он на левом фланге был моей правой рукой», – личным примером воинской храбрости вели за собой солдат.
Кутузов у портрета Суворова. Гравюра Л. Серякова
В трудное положение при штурме бастиона Бендерских ворот попала колонна Василия Орлова. Шёл бой на стенах, а казаки по лестницам поднимались из рва, чтобы пойти на приступ бастиона, когда турки предприняли мощную контратаку. Крупный отряд турецкой пехоты, явившийся из растворённых Бендерских ворот, ударил во фланг казакам, разрезая колонну Орлова. Уважаемый Суворовым донской казак Иван Греков встал в первые ряды сражавшихся, ободряя их на бой. Суворов, несмотря на угар штурма, не терял нитей многослойной операции и вовремя получил сведения о событиях у Бендерских ворот. Генерал-аншеф понял, что османы здесь получили возможность потеснить атакующую колонну, прорвать русскую атаку, подкрепив свою вылазку свежими силами. Суворов приказывает подкрепить колонну Орлова войсками из общего резерва – Воронежским гусарским полком. К воронежцам он добавил и два эскадрона Северских карабинеров. Однако быстрого прорыва не получилось: туркам удалось сосредоточить в районе Бендерских ворот и бастиона многочисленные силы, а казачьи части уже понесли немалые потери. Суворов был убеждён, что здесь необходим натиск, и снова проявил умение вовремя, в критический момент, оценив риски, ввести в бой дополнительный резерв. К Бендерским воротам он бросает весь резерв левого крыла суворовской армии – это была кавалерия. К ним генерал-аншеф добавляет Донской казачий полк из общего резерва. Шквал атак, конский топот, горы раненых – и бастион взят.
Атаман М. И. Платов. С оригинала А. Орловского
Атаман Платов вёл на приступ пять тысяч солдат. С такой внушительной колонной казак должен был по лощине взойти на крепостной вал и под обстрелом ворваться в Новую крепость. В бою на крепостной стене был ранен генерал-майор Безбородко, командовавший двумя казачьими колоннами, – Платова и Орлова. Командование принял Платов. Он расторопно отразил атаку янычар, разбил вражескую батарею, захватив несколько пушек. С боем казаки прорвались к Дунаю, где соединились с речным десантом генерала Арсеньева. Когда передовой батальон, в котором шёл и Платов, подошёл к крепости, казаки в замешательстве остановились перед затопленным рвом. Бригадир Платов, вспомнив уроки Суворова, первым вошёл в ледяную воду, по пояс в воде, под обстрелом преодолел крепостной ров, скомандовал: «За мной!» – тогда батальон последовал примеру командира. В тридцать лет он пребывал в расцвете физической силы и уже был умелым, обстрелянным казачьим атаманом. Чтобы такие чудеса становились былью – нужно огромное доверие войск командиру, авторитет офицера.
Предстояли уличные бои, в которых поймавший кураж Платов был всё так же удачлив. Немалую часть русских потерь при штурме Измаила составили погибшие и раненые казаки. Спешенные донцы были плохо экипированы для штурма. Но Суворов надеялся на их удаль, да и некем оказалось заменить казачьи силы, а приступ был необходим.
В распахнутые ворота крепости входила русская конница. Колонна Орлова совместно с колонной генерал-майора Мекноба очищала от турок важный северный участок укреплений Измаила. Теперь они действовали слаженно и могли отражать контратаки турок, продолжая занимать вершок за вершком неприступную твердыню – Измаил.
Каждый солдат должен понимать свой маневр.
Тайна есть только предлог, больше вредный, чем полезный.
Болтун и без того будет наказан.
А. В. Суворов́
Под вечер последние защитники крепости молили о пощаде. Уникальный штурм крепости вылился в истребление вражеской армии. Турки сопротивлялись самозабвенно: они знали, что пощады не приходится ждать ни от русских, ни от султана. Способный и сильный духом военачальник Каплан-Гирей повёл несколько тысяч спешенных крымчан в контратаку в сторону Дуная – против сил Рибаса, против русского десанта. Но эта попытка переломить ход сражения оказалась запоздалой: войска Каплан-Гирея были наголову разбиты и истреблены.
К часу дня почти весь город контролировали русские войска. Только в Табии, в мечети, да в двух ханах держались турки. В одном из ханов с двумя тысячами янычар и артиллерией оборонялся сераскир Айдос-Мехмет. Полковник Золотухин с фанагорийцами атаковал это укрепление. Артиллерийским залпом были выбиты ворота – и гренадеры ворвались в хан, закалывая штыками оборонявшихся турок. Тех, кто сдался, вывели на свет божий, чтобы разоружить. Среди них был и Айдос-Мехмет со свитой. Во время разоружения к сераскиру подскочил егерь и попытался вырвать у него из-за пояса кинжал. Янычар выстрелил в егеря, а попал в русского офицера… Этот выстрел русские оценили как вероломное нарушение условий капитуляции: ведь турки просили пощады. Новый штыковой удар уничтожил почти всех турок, погиб от ран и Айдос-Мехмет…
Диорама Измаильского штурма
Наконец, сдались на милость победителям последние янычары во главе с Мухафиз-пашой, сражавшиеся в Табии. Последние защитники и крепости капитулировали в 16.00. Приступ ожесточил войска, помнившие о двух неудачных штурмах Измаила. По военным традициям того времени, Суворов на три дня отдал город на разграбление победителям. Увы, на этот раз офицерам не удалось удержать солдат от жестоких бесчинств. А в Измаиле было чем поживиться! Турки свезли в крепость купеческие склады из занятых русскими войсками близлежащих территорий. Особо удачливые участники штурма обогатились на тысячу-другую червонцев – фантастическая нажива! Сам Суворов отказался от трофеев, не принял даже отменного коня, которого привели к нему солдаты. Снова не обманули ожиданий Суворова фанагорийцы. Из них Суворов приказал составить главный караул покорённой крепости.
