В манифестацию дружбы двух народов вылилась и поездка офицеров эскадры к Ниагарскому водопаду. «По дороге, – делился своими впечатлениями один из русских моряков, – из домов и домиков, отовсюду слали нам приветствия, и флаги американский с русским и в городах, и в селах, и в отдельных хижинах, повсюду нам напоминали дружественные международные отношения».
Общение русских моряков с американцами выходило за рамки официальных приемов и церемоний. Офицеры обеих эскадр за время восьмимесячного пребывания за океаном обзавелись многими знакомыми, встречали радушный прием в домах северян.
Степан Осипович Макаров, посетивший Америку в качестве кадета на корвете «Богатырь» эскадры Попова, оставил в своем дневнике записи, говорящие о дружественном общении русских офицеров с американцами. Сам будущий флотоводец был частым и желанным гостем в семье Сельфрич в Сан-Франциско.
Заключительным аккордом гостеприимства, которое оказали американцы русским морякам, явились празднества, организованные в их честь в Бостоне 19 июня 1864 г. Из разнообразной программы приема особенно большое впечатление на гостей произвело музыкальное празднество, организованное детьми из бостонских школ. Их концерт начался с приветственной песни, специально сочиненной по случаю прихода эскадры и исполненной под музыку русского гимна. В ней были следующие строки, отражавшие чувства симпатии американцев к русским:
Морские птицы московской земли,
Оставайтесь в наших морях.
Невские владыки морей, наши сердца
Бьются приветствием к вам.
Звуки, которые вы к нам принесли,
Проникают до глубины сердца,
Подобно тому, как брошенные вами якоря – до глубины моря.
На прощальном обеде мэр Бостона сказал: «Русская эскадра не привезла нам ни оружия, ни боевых снарядов для подавления восстания, но она принесла с собою более этого – чувство международного братства, свое нравственное содействие». «Россия, – говорил другой оратор, – показала себя в отношении к нам мудрым, постоянным и надежным другом».
Госсекретарь США Сьюард заявлял, что хотя «…русский флот пришел по его собственным причинам, преимущество от его присутствия было в том, чтобы убедить Англию и Францию, что он явился, чтобы защитить Соединенные Штаты от вмешательства».
По мнению американского историка Уолдмена, большинство ньюйоркцев было убеждено, что русский флот проплыл тысячи миль через океан, чтобы помочь Соединенным Штатам. Чувства признательности американцев к русским ярко выразил банкир Варжон Баркер, заявив, что «…американцы обязаны в такой же степени России за поддержку в 1863 году, как Франции – в 1778 году».
Итак, исход «польского кризиса» 1863 года без единого выстрела решили наши храбрые моряки, готовые драться с англичанами на всех широтах. Не меньшую роль сыграли и наши солдаты, которые совместно с польскими и малороссийскими крестьянам укротили буйное панство.
После урегулирования польского кризиса весной 1864 г. русские крейсерские суда перешли на положение мирного времени. Часть их ушла в Кронштадт, а часть продолжала патрулирование в Средиземном море и в дальневосточных водах.
Глава 8
Продолжение русско-американского сотрудничества на море
4 мая 1866 г. лидер Республиканской партии заявил в Конгрессе, что «народу, отдавшему нам в час нашей смертельной опасности свои самые теплые чувства, следует направить нечто большее, чем просто поздравления императору»
[31]. И предложил послать в Россию эскадру американских кораблей.
Соответствующее постановление после рассмотрения и одобрения Палатой представителей и Сенатом было подписано президентом Э. Джонсоном 16 мая. В качестве чрезвычайного посла Соединенных Штатов Конгресс назначил помощника Государственного секретаря по Морскому министерству, члена Вашингтонского кабинета Густава Фокса.
Вопрос о том, какое судно должно было стать флагманом эскадры, ни у президента, ни у морского министра не стоял. Конечно монитор!
Дело в том, что после ничейного боя «Монитора» с казематным броненосцем «Мерримак» пресса северян настолько разрекламировала свой башенный броненосец, что слово «Монитор» превратилось из названия корабля в тип класса кораблей, как это в 1905 г. стало с «Дредноутом».
Для визита в Кронштадт был выбран самый большой и самый новый двухбашенный монитор с труднопроизносимым названием «Миантономо». Полное водоизмещение монитора составляло 3400 т, а вооружение: четыре 15-дюймовые чугунные гладкоствольные пушки системы Родмана. Корпус был построен из дуба, белой сосны и лиственницы. Ахиллесовой пятой «Миантономо», равно как и других американских мониторов, была малая высота борта: 70–80 см. Из-за этого и других конструктивных особенностей мониторы имели неудовлетворительную мореходность.
Так, и сам «Монитор» 30 декабря 1862 г. затонул в шторм в 25 милях южнее мыса Гаттерас.
Тем не менее ради рекламы и престижа страны американцы отправили «Миантономо» через Атлантику. При этом было сделано все для предотвращения катастрофы. Монитор специально оборудовали для дальнего похода. Переход обеспечивали два американских пароходо-фрегата – «Аугуста» и «Ашуелот» Переход осуществлялся в самое спокойное время – в июне. Выбрали самый кратчайший маршрут: порт Сент-Джонс на острове Ньюфаундленд – Ирландия, всего 3200 км.
Большую часть пути «Миантономо» шел на буксире у «Аугусты». По палубе монитора постоянно гуляла океанская волна, и выход на нее был сопряжен с большим риском.
3 августа 1866 г. отряд американских кораблей подошел к Кронштадту и был встречен салютом.
В тот же день Густав Фокс и сопровождающие его лица отбыли в Петербург, где поселились в отведенных для них апартаментах в гостинице «Отель де Франс» на Большой Морской, недалеко от арки Главного штаба.
А 8 августа американская делегация была принята Александром II в Петергофском дворце. На следующий день император в сопровождении цесаревича Александра осмотрел американские суда.
Ради царя монитор салютовал из своих 15-дюймовых орудий, что произвело большое впечатление на Александра II и его сына.
23 августа по приглашению Московского городского общества американская делегация выехала в Москву.
Лишь 15 сентября 1866 г. американские корабли покинули Кронштадт. Этот визит, равно как и американская реклама мониторов, нанесли существенный вред русскому флоту. Российские адмиралы начали строительство мониторов по американскому образцу. Всего было построено десять однобашенных мониторов, пять двухбашенных и два трехбашенных. Эти суда могли эффективно оборонять лишь Кронштадтский рейд. Даже плавание по Финскому заливу представляло для них большую опасность. Так, двухбашенный монитор «Русалка» в 1893 г. затонул на переходе из Ревеля в Гельсингфорс.
