В 1788 г. русские поменялись местами со шведами по сравнению с 1714 г. Теперь шведский армейский флот был вынужден стать на якорь у деревушки Тверминне, где в 1714 г. стояли галеры Петра Великого.
3 октября шведские гребные суда, шедшие с запада (из Або), воспользовавшись штилем, попытались прорваться мимо мыса Гангут. Эти суда везли продовольствие для шведской армии в Финляндии. Навстречу из Тверминне король выслал восемь галер. Из-за штиля русские парусные корабли не смогли перехватить шведов. Зато «Евангелист Марк» выпустил весла и атаковал шведов, которые после нескольких залпов фрегата кинулись врассыпную и укрылись в шхерах. Судам с провиантом так и не удалось прорваться на восток.
Через день, 5 октября, шведы вновь попытались провести транспорты мимо мыса Гангут, и опять из-за безветрия с ними дрался один «Евангелист Марк». После интенсивной артиллерийской дуэли шведские галеры, канонерские лодки и часть транспортов отошли в шхеры, а 14 транспортных судов были захвачены баркасами с абордажными партиями с русских кораблей.
Но 13 октября Тревенен получил приказ контр-адмирала Козлянинова оставить позицию у Гангута и уйти в Ревель. Иначе, чем предательским, сей приказ не назовешь. Шведский армейский флот, воспользовавшись уходом русских, свободно прошел в Або, а грузовые суда проследовали в Свеаборг шхерным фарватером. В итоге Густав III прибыл в Швецию с верными ему полками. Как говорится, история не терпит сослагательного наклонения, но есть все основания полагать, что ригсдаг не принял бы угодных королю решений, если бы тот по-прежнему был блокирован русскими в Тверминне.
Мало того, по приказу Густава, оценившего наконец значение Гангутской позиции, там началось строительство мощной крепости. Крепость имела несколько фортов, расположенных как на полуострове, так и на ближайших островах. 4 мая 1789 г. крепость была закончена. Через несколько дней после этого у Гангута появился отряд кораблей, который вновь собирался блокировать этот район. Однако, увидев шведские форты, русские корабли уплыли восвояси.
Адмирал Козлянинов, сняв блокаду со Свеаборга, спас и корабельный шведский флот. 9 ноября шведский флот покинул Свеаборг и беспрепятственно дошел до своей главной военно-морской базы Карлскрона.
Глава 3. Действия копенгагенской эскадры
28 июня 1788 г. в Копенгаген прибыл отряд вице-адмирала В. П. Фондезина в составе 100-пушечных кораблей «Иоанн Креститель», «Три Иерарха» и «Саратов», а также 32-пушечного фрегата «Надежда».
5 июля 1788 г. из Архангельска вышел еще один отряд кораблей, первоначально предназначенный для Средиземноморской эскадры адмирала Грейга. В его составе было пять кораблей и два фрегата, построенных на Соломбальской верфи в Архангельске. Среди них были 74-пушечные корабли «Александр Невский», «Максим Исповедник» и «Сисой Великий»
[95], 66-пушечные корабли «Северный Орел» и «Прохор», 44/38-пушечные фрегаты «Архангел Гавриил» и «Помощный». Командовал отрядом контр-адмирал И. А. Павалишин.
4 августа корабль «Сисой Великий» налетел в тумане на песчаную банку у берегов Норвегии
[96]. Из-за полученных повреждений корабль отделился от эскадры и 17 августа пришел в порт Христианзонд (современное название Кристиансонн). Порт расположен на юге Норвегии, всего в 130 км от берегов Дании.
Остальные суда отряда Павалишина 29 августа пришли на рейд Копенгагена, где соединились с отрядом В. П. Фондезина. Кроме того, в Копенгаген пришли купленные в Англии катера (коттера). Один из них был переклассифицирован в тендер, а другой – в бриг и получил название «Меркурий». Таким образом, образовалась довольно мощная так называемая «копенгагенская» эскадра – семь кораблей, три фрегата и два катера.
В самом начале войны Виллем Фондезин получил приказ атаковать шведский порт Готенбург, где находилось три неприятельских фрегата. Фрегаты приказано уничтожить, а город сжечь. Затем следовало заняться шведским городом Марстранд. Но вместо этого, проведя в бездействии около месяца, Фондезин без всякой необходимости высадил 140 человек десанта у шведской деревни Ро, близ порта Ландскора. Деревня была сожжена, но поскольку она находилась в нескольких километрах от датского берега (через пролив Зунд), это вызвало раздражение датского населения. Напомню, что одной из важнейших политических целей Екатерины было вовлечение Дании в войну против Швеции.
19 июля эскадра Фондезина вышла из Копенгагена и направилась в пролив Каттегат для поиска трех злосчастных шведских фрегатов, базировавшихся в Готеборге. С собой Фондезин взял два пинка (транспорта) – «Соломбалу» и «Кильдюин», которые везли артиллерию и боеприпасы в Архангельск для строившихся там судов. Фондезин шведских фрегатов не обнаружил и вместо того, чтобы отконвоировать пинки в Северное море миль хотя бы на 100, бросил их 3 августа и двинулся обратно в Копенгаген. Через двое суток три шведских фрегата обнаружили наши пинки. «Соломбале» удалось уйти, зато «Кильюин» стал добычей шведов. Уже сам по себе пинк водоизмещением 456 тонн с 26 пушками был ценным трофеем, но главное, в его трюмах лежало 100 пушек большого калибра для строившихся кораблей.
С 22 сентября по 20 октября объединенная русская эскадра выходила для блокады шведской базы Карлскроны. Но, узнав о смерти адмирала Грейга и об уводе Козляниновым флота, блокировавшего шведов в Свеаборге, В. Н. Фондезин испугался встречи со шведским флотом. Он не стал дожидаться трех кораблей, посланных ему в помощь Козяниновым, и трусливо ретировался в Копенгаген. Благодаря этому шведский корабельный флот благополучно добрался до Карлскроны.
17 октября 1788 г. три корабля (в том числе «Пантелеймон» и «Мечеслав») вышли из Ревеля и 12 ноября прибыли в Копенгаген, присоединившись к эскадре В. П. Фондезина.
Промедлив целый месяц с постановкой судов своего отряда на безопасную зимовку, Фондезин оставил их в Зунде, где суда целую зиму, подвергаясь большой опасности, носились вместе с плавающим льдом между берегами Дании и Швеции. Если ни одно судно не погибло, то это должно отнести только к заботливости и знанию дела командиров, а также к счастливой случайности. Шведские войска по льду попытались захватить русские корабли, но о замысле шведов русские узнали заблаговременно и сумели отразить нападение. Оценкой распоряжений Фондезина могут служить слова Екатерины II: «Фондезин проспит и потеряет корабли». В исходе декабря Фондезин был сменен, и весной 1789 г. в командование «копенгагенской эскадры» вступил Козлянинов, произведенный в вице-адмиралы.
Кампания 1789 г. началась блестящими успехами командира катера (брига) «Меркурий» Романа Васильевича Кроуна. Монография – не энциклопедический словарь, и автор умышленно не вдается в жизнеописания царей и адмиралов, но здесь хочется сделать исключение.
Кроун родился в 1754 г. в Шотландии. Подростком поступил матросом на торговое судно, затем нанялся в британский военный флот. Несмотря на многие заслуги, Кроун дослужился только до лейтенанта, а далее, с учетом его происхождения, ему хода не было. Посему он 4 февраля 1788 г. вступает на русскую службу в чине лейтенанта. В России он получил имя и отчество Роман Васильевич. Уже 11 марта того же года Роман Васильевич Кроун был произведен в чин капитан-лейтенанта и был назначен на корабль «Иоанн Креститель». Через некоторое время после прихода «Иоанна Крестителя» в Копенгаген Кроун был назначен командиром брига «Меркурий».
