Мелеют реки, высыхают озера, почва пропитывается солью. Чад и Аральское море, Хуанхэ и Колорадо – этапы больших заблуждений. В них, как в капле воды, отразился наивный оптимизм строителей нового мира, решивших не ждать милости от природы. Эти жалкие водоемы, сведенные в один печальный перечень, мы готовы были вычерпать до последней капли. Наш оптимизм испарился. Лишь облака пыли и песка поднимаются в небо; их носит с места на место ветер; они увековечивают беспощадную хозяйственную деятельность человека в ХХ веке. Не правда ли, в наше время фраза о потопе устарела; куда вернее сказать: «После нас хоть пустыня»?
Снабжение человечества чистой водой является одной из ключевых задач в XXI веке. Что можно предпринять для этого? Похоже, вокруг питьевой воды – вокруг ее добычи, очистки и поставки потребителям – складывается громадный рынок, который оценивается во многие миллиарды долларов. Он охватывает и строительство плотин, и выведение новых сортов сельскохозяйственных растений, которые потребляют не так много воды, и доставку питьевой воды туда, где спрос на нее особенно высок, и сокращение расхода воды на заводах и фабриках. А почему бы не начать массовое сооружение установок по опреснению морской воды? Установок по очистке и повторному использованию сточных вод? Или не заняться доставкой к берегам Южной Африки антарктических айсбергов? Разве нельзя их использовать в качестве источника питьевой воды?
А запасы грунтовых вод? Разве не помогут они перехитрить судьбу? Увы! Мы уже теперь пьем воду «в кредит», проматывая запасы ее подземных хранилищ. Не случайно уровень грунтовых вод во многих районах планеты заметно понизился. В Пекине, например, за несколько десятилетий грунтовые воды отступили в глубь земли метров на шестьдесят. Проседает и почва – в некоторых районах уже метра на три. В Бангладеш и странах Персидского залива в пустоты, образовавшиеся в подземных резервуарах, все чаще просачивается морская вода.
Так неужели справедлив мрачный прогноз, и человечество через четверть века столкнется с глобальным дефицитом воды? Что же произойдет тогда? Уж не будут ли люди, веками погибавшие за золото и нефть, теперь еще и сражаться за воду?
Грядут ли войны за воду?
По прогнозам ученых, через 40 лет население Земли увеличится на 2 с лишним миллиарда человек. Это приведет к новому глобальному дефициту: все острее будет ощущаться нехватка воды. В XIX веке люди гибли за металл, в XX веке – за нефть, в XXI веке начнутся войны за воду?
Сколько человечество себя помнит, воды всегда не хватало. Эта насущная проблема не раз становилась движителем прогресса. Близость реки задавала направление мысли. Первые культурные растения начали выращивать по берегам Нила, Евфрата и Тигра – великих рек, прорезавших пустыни и засушливые степи. Земледелие здесь было невозможно без искусственного орошения.
В будущем, возможно, обмелеют, а то и пересохнут некоторые реки, все чаще будут вспыхивать конфликты из-за воды
В наше время многие районы Земли преобразились. В засушливой Калифорнии появились повсюду бассейны и виноградники. В израильской пустыне Негев собирают урожаи бананов и фиников. На Канарских островах, где почва выжжена солнцем, любой турист может по десять раз на дню принимать душ.
Идиллия? Почему же так мрачны политические прогнозы?
По мнению многих экспертов, уже к концу этого столетия средняя температура на планете повысится на несколько градусов. Значительно расширится территория, занятая пустынями; обмелеют, а то и пересохнут некоторые реки; всё чаще будут вспыхивать конфликты из-за воды.
В засушливых районах планеты вода – это больше чем «живительная влага», «энергоресурс» и т.д. Здесь она становится политическим рычагом, способом нажима на неугодных соседей. Вода – это власть. Владеющий истоком реки может в любое время «перекрыть кран», держа соседние страны «в фарватере» собственной политики. Независимость немыслима без нормального снабжения водой.
В свое время советские чиновники намеревались, затевая поворот северных рек, уравнять Сибирь и Среднюю Азию. Их идейные наследники уверены, что реки нужно поворачивать лишь ради высшего неравенства. Вода, как золото и нефть, не делится на все человечество. Крупными реками – этими водосборами, охватывающими обширные территории, – должны владеть избранные народы. Синие прожилки на картах становятся залогом будущего благополучия или политических неудач, усиливая дух кастовости в мировой системе государств.
По оценке немецких экспертов из Союза экологии и защиты природы, к 2025 году до 3 миллиардов жителей Азии и Африки будут страдать от нехватки питьевой воды. Уже сейчас ее дефицит ощущается в Северной Африке, прежде всего к югу от Сахары – в Нигерии, Судане, Сомали, Чаде, Мали и Буркина-Фасо.
Вода – это естественное богатство Земли, и, как всякий природный ресурс, а не фабричный продукт, она постепенно убывает. За ближайшие десятилетия ее больше не станет. Наоборот, многие источники грунтовых вод мы успеем за это время исчерпать или загрязнить.
Специалисты Германского фонда мирового населения прогнозируют, что в 2050 году наименьшими запасами воды будет располагать Ливия. Здесь на одного человека будет приходиться 31 кубический метр воды. Кроме того, в этом черном списке такие страны, как Кувейт (47 кубометров на человека), Катар (58), Мальта (68), Саудовская Аравия (76), Йемен (85), Бахрейн (96) и Иордания (103).
В странах третьего мира разворачивается борьба за воду. По статистике, более 200 речных систем мира используется двумя или несколькими соседними государствами. Вокруг некоторых рек могут развернуться настоящие бои. Споры из-за воды начинаются всюду, где река или озеро пересекают государственную границу, яблоком раздора падая на политическую карту. Одни страны владеют истоками рек, другим достались низовья. Между ними царит хрупкое равновесие. Оно нарушается всякий раз, когда в верхнем течении той или иной реки вырастает очередная помпезная плотина. Ее появление меняет водный баланс в регионе.
«Кто играет с нильской водой, тот объявляет нам войну» – так в 1970-х годах запугивал своих соседей, владевших верховьями Нила, президент Египта Анвар Садат. В Египте и сегодня более 90 % потребляемой воды – это нильская вода. В 1990 году, когда Эфиопия собралась строить плотину в верховьях Нила, власти Египта резко воспротивились этому. По их настоянию Африканский банк развития отказался выделять Эфиопии обещанный кредит, и грандиозный замысел пришлось оставить.
Между Турцией, Ираком и Сирией отношения давно стали напряженными из-за права забирать себе то или иное количество воды Тигра и Евфрата. Китай, Лаос, Таиланд продолжают спорить из-за раздела вод Меконга. В Китае подумывают также о переброске в центральные районы вод реки Цангпо, протекающей в Тибете, – той самой реки, что, повернув на юг, становится одной из крупнейших рек Индии, где ее называют Брахмапутрой. Эти планы не преминули сказаться на отношениях между Индией и Китаем. На Ближнем Востоке Сирия, Ливан и Палестина конфликтуют с Израилем и Иорданией, снова и снова деля воды Иордана – сегодня чуть ли не жалкой, обмелевшей речушки, для которой остались в далеком прошлом блаженные библейские времена.
