Задуматься над тем, что Хиз может с ним сделать и как наказать за подобный бунт и ослушание, мозг Шизла почему-то упорно не хотел. После терапии с солью он был очень возбужден и позитивен, что само по себе было лучше, чем его недавнее состояние пережевывания всех обид, но позитив в этот раз почему-то упорно толкал его к преступлению. И картины возможных негативных последствий этого шага воображение Шизла почему-то не рисовало. Возникали лишь позитивные образы в его мышлении, которые сулили скорый успех, славу и поклонение. Неожиданно сдуревшая голова не давала рукам покоя. Поэтому в возбуждении Шизл с энтузиазмом вскочил и пошел быстрыми шагами в комнату, где спал Гиант, изнуренный от огромного количества впечатлений, вызванных путешествием по миру. «Эх, а ведь правильно я сделал, что подобрал этого мальчишку! Видимо, подсознательно чувствовал, что он мне сейчас пригодится, поэтому и не избавился от него в полях! А вовсе не от того, что моих знаний даже на это не хватило, как говорил Хиз, – восхищался своим предвидением Шизл. – Без помощника в этом деле мне бы трудно пришлось. А взять какого-нибудь Сераписа вместо Гианта – это было бы чистым самоубийством. Он бы точно Тоту сразу настучал! Все же мои слуги мне были предоставлены Тотом после какого-то обучения, которое он типа с ними проводил. Да какое на фиг обучение! Просто наверняка обрабатывал их Тот и учил стучать на меня! А Гиант целиком мой и предан только мне. Можно не опасаться, что он найдет способ проинформировать Тота прежде, чем я проведу ритуал. Да, у меня интуиция и без терапии с Черепами работает лучше, чем у в стельку заученного Тота! Сама судьба благоволит тому, чтобы я сегодня сделал то, о чем мечтал пять тысяч лет!»
Проходя мимо большого зеркала, Шизл внезапно взглянул в него и увидел свою физиономию, которая нездорово улыбалась от предвкушения успеха. Он считал, что он уже давно забыл, что это такое – улыбаться радостной широкой улыбкой. Поэтому увиденное отражение заставило его остановиться перед зеркалом и рассмотреть себя более внимательно. Его воодушевленный облик ему понравился. Он улыбнулся сам себе еще сильнее и стоял так какое-то время. «Улыбайтесь! Один хрен, ваши проблемы никого не волнуют! – неожиданно заговорил Шизл со своим собственным радостным отражением и рассмеялся от этого, попытался похлопать себя в зеркале по плечу и продолжил: – Эх, когда еще с умным существом поговоришь! Только перед зеркалом!»
После этого он ураганом влетел в комнату к спящему Гианту и растолкал:
– Эй, Гиант, поднимайся! Есть срочное дело! И только ты как моя правая рука сможешь мне помочь!
– Что случилось, Шизл? – спросил сонный Гиант, не понимая, что произошло.
– Да ничего не случилось! Вставай давай, – быстро говорил Шизл, не давая парню опомниться, – мне нужно выполнить важное очень хорошее дело, и мне необходим помощник.
– Ночь же на дворе! Опасно же что-то важное делать без покровительства Бога Солнца! Нежданная беда может случиться, – лепетал перепуганный Гиант.
– Слушай, дорогой! Какой на хрен Бог Солнца? Солнце – это вообще звезда, как я тебе сегодня рассказывал. И ей в принципе по барабану, что, когда и где я делаю, ночью или днем. Ты или отрекайся быстрее от всех своих диких атавизмов, которых ты в полях нахватался, или проваливай обратно в свои поля, если тебе этот околонаучный бред дороже! Ну, так ты со мной? Или вернуть тебя в поля?
– Шизл, конечно, я с тобой, – испугался быть выгнанным Гиант, – просто я подумал, что тебе же будет лучше, если ты ночью будешь спать и набираться сил, а днем, свеженький и отдохнувший, сделаешь свое важное дело.
– Предоставь мне думать, что для меня будет лучше! – резко ответил Шизл. – Я и днем и ночью бываю занят! И если ты хочешь быть моей правой рукой, просто будь к этому готов. Иди умойся, одевайся и пошли на дело.
– А мы надолго, Шизл? Может, нам поесть сначала лучше будет? Сытым важное дело куда веселее выполнять.
– Ну и горазд же ты поговорить! Распустил я тебя! Надо было сразу в строгости держать! – давил Шизл на мальчишку, пытаясь его припугнуть, чтобы он серьезнее отнесся к его важному делу, которое жгло ему сердце и душу. – Я не голоден. Если ты вдруг за два часа сна успел проголодаться, иди съешь что-нибудь. Еда на столе так и стоит с ужина. Только быстро ешь. Пять минут тебе на все про все!
Гиант послушно поднялся с кровати и побежал в кухню. Шизл понимал, что сорвался он на паренька из-за того, что бред про возможную беду без покровительства Бога Солнца вогнал его в мандраж. Страх вдруг овладел тем, кто доселе был абсолютно уверен в успехе, и умом понимал, что мальчик несет полнейшую псевдонаучную пургу. Шизл, как мог, пытался привести свои мысли в порядок и вернуть себе позитив и воодушевление. Поэтому он снова пошел к себе в спальню и взял мешочек той же соли. С ним он вернулся в комнату отдыха и убрал с черного небольшого стола тарелку с остатками еды вместе с недопитой бутылкой вина и красивым прозрачным стаканом. Шизл сосредоточился, зачерпнул в левую ладонь горстку соли, крепко сжал ее и спросил вслух: «Удачно сегодня ночью сложится моя попытка обрести запретные знания?»
Простояв с солью в кулаке с минуту, чтобы дать ей считать с него информацию, и сосредоточившись на своем вопросе, Шизл понемногу произвольно начал высыпать эту горсть на черный стол. Белые Кристаллы очень контрастно выглядели на столь темной поверхности, и он начал пристально вглядываться, пытаясь увидеть какой-либо образ, чтобы потом его истолковать и принять окончательное решение, идти или не идти за запретными знаниями. Шизлу было страшно от того, что же он увидит, поэтому он никак не мог понять, какой же рисунок насыпался на стол. Он разглядывал и с одной, и с другой стороны, но упорно никаких образов не мог идентифицировать в рассыпанной соли. «Спит, наверное, соль, поэтому и не показывает мне чего-то позитивного, чтобы убедить меня в успехе», – пытался себя подбодрить Шизл и отвел глаза от стола. Потом он повернул голову обратно и внезапно четко увидел в насыпанной соли очертания топора. Такого он никак не ожидал, и его прошиб холодный пот от мыслей, что надо бы отменить свою нелегальную ходку, которой он так загорелся. Трудно было представить себе что-либо гадостнее образа топора, принимая во внимание, чем Шизл сейчас планировал заняться и что Хиз с его дьявольской фантазией мог кого угодно наказать незабываемо и на редкость изощренно.
Шизл в испуге снова взглянул на рассыпанную соль в надежде, что он увидит что-то более позитивное, но со страха он не видел уже даже топора. Он окликнул Гианта и велел ему срочно подойти. Мальчишка сразу же послушно подбежал к столу.
– Эй, друг, – обратился к нему Шизл, чуть ли не заикаясь. – Пожалуйста, посмотри внимательно на эту соль на столе. Попытайся рассмотреть там какой-нибудь рисунок и скажи мне, что ты увидел. Только не спеши. От тебя сейчас многое зависит, в том числе и наша с тобой дальнейшая жизнь. Так что прочувствуй всю ответственность момента.
– Все понял. Сейчас, – ответил он с таким выражением лица, что Шизл даже испугался того, что чувство долга Гианта сейчас просто придавит и расплющит.
Мальчишка пялился на соль с другой стороны стола. Шизл стоял рядом молча, не мешал Гианту и очень нервничал.
