— Думаю, пришло время, как следует припугнуть этих блохастых рыбомордых! — прорычал Львинолап, глядя на Синегривку.
Его золотистая шерсть стояла дыбом от гнева.
— Почему им не сидится на собственной территории? Они ведь не любят белок, так зачем лезут к нам?
Синегривка прижала уши, удивленная неожиданной свирепостью всегда добродушного Львинолапа.
Во время битвы с Речным племенем он был еще котенком, а теперь его переполняло желание пустить в ход когти. Синегривка подозревала, что Львинолап втайне надеется на то, что Речные коты все-таки перешли границу, дав тем самым Грозовым воителям повод для нападения. Всем известно, что не только Змеезуб и Остролапник были возмущены, когда Острозвезд принял решение отдать Нагретые Камни без боя. Но Синегривка считала, что предводитель поступил правильно.
— Битва — это совсем не веселая игра, — серьезно сказала она Львинолапу.
— Но у тебя-то была возможность в этом убедиться! — ответил он. — А я еще ни разу не был в бою и соседей видел только на Советах.
«Неужели Львинолап предпочитает встречаться с соседями в бою, а не на мирном собрании? Разве драться интереснее, чем разговаривать? Выходит, Острозвезд был прав, когда говорил о жизни лесных котов как о бесконечной череде войн, ссор и ненависти?»
Синегривка недовольно прищурилась, но потом вспомнила о Кривороте и задумалась. По крайней мере, в бою ты знаешь, с кем имеешь дело и кому можешь доверять.
Она ласково потрепала Львинолапа по уху:
— Идем!
Он выгнул спину и ощетинился, словно готов был прямо сейчас броситься в бой. Подождав Солнцесвета, Кривулю и Ветреницу, они вместе отправились к выходу.
Когда они добрались до новой границы Речного племени, Синегривка поняла, что патрульные ошиблись. Пограничные метки были свежими, однако они не обнаружили никаких следов нарушения границы. Слабые запахи Речных котов на территорию Грозового племени были принесены ветром, а не нарушителями.
Тем не менее, при виде Речных воителей, нежившихся на Нагретых Камнях, Синегривка невольно вздыбила шерсть. Она поддерживала решение Острозвезда, но ей было невыносимо видеть соседей на территории, еще недавно принадлежавшей Грозовому племени.
Солнцесвет угрожающе зарычал, а Ветреница царапнула когтями землю.
— Острозвезд должен как можно быстрее забрать наши Камни обратно! — процедила она. — Речные коты оскорбляют нас каждый раз, когда забираются на эти скалы!
— Трусы! — завизжал Львинолап.
Ветреница поспешно оттащила его за хвост.
— Умный воин начинает драку только в том случае, если может выйти победителем! — прошипела она.
Речные коты вскочили и уставились в сторону леса. Синегривка узнала Криворота. Интересно, сейчас он ей друг или враг? Как ей с ним держаться — как на Совете или как в бою?
Какой-то рыжий кот спрыгнул с Нагретых Камней в густую траву и зашагал к границе.
«Желудь!»
Если по поводу Криворота у Синегривки еще были какие-то сомнения, то никакая сила не могла заставить ее доверять его заносчивому братцу!
Желудь медленно шел вдоль пограничных меток, поглядывая из-за деревьев на патрульных Грозового племени.
Не выдержав, Синегривка бросилась вперед и зашипела. Когда Желудь увидел ее, его глаза заблестели ярче, а Синегривка невольно оцепенела, будто завороженная.
— Речной наглец! — прошипела она.
Усы Желудя дрогнули в улыбке. Синегривка возмущенно выгнула спину. Как он смеет насмехаться над ней?!
— Синегривка! — резко окликнул ее Солнцесвет, но она никак не могла отвести глаз от Желудя.
Наконец Желудь развернулся и медленно побрел к скалам. Синегривка, вся дрожа, отвернулась.
— Не позволяй им выводить тебя из себя, — посоветовала Ветреница.
Синегривка пошевелила усами, словно пытаясь стряхнуть с себя взгляд Желудя. Да кто он такой, чтобы она о нем думала? Такой же самовлюбленный болван, как Остролапник! Сердито фыркнув, Синегривка бросилась за своими товарищами в чащу.
Когда они вернулись в лагерь, Острозвезд был уже там и о чем-то беседовал с Лоскутом возле куста крапивы.
— Привет, Солнцесвет, — кивнул он, завидев своего глашатая. — На границах все спокойно?
— Да, — ответил Солнцесвет. — Как твоя охота?
— Отлично, — кивнул предводитель. — Сегодня Звездное племя было ко мне благосклонно.
«Значит, он просто отстал от патрульных, чтобы немного поохотиться на обратном пути!» — подумала Синегривка, с облегчением заметив огромного скворца, лежавшего на вершине кучи дичи. Славная охота! Но еще приятнее было убедиться в том, что Острозвезд действительно охотился, а не болтался на территории Двуногих вместе с Джейком.
На поляну выбежали Розолапка с Нежнолапкой и наперебой закричали:
— Этот скворец сидел под большим платаном и ждал, когда его поймают!
— Один прыжок — и он у меня в лапах! — захлебываясь от радости, выкрикнула Розолапка. — Жирненький, сочненький скворушка! Уверена, он придется Пестролапой по вкусу!
«Значит, скворца поймал не предводитель!»
Синегривка снова насторожилась, но тут ветки детской заколыхались, и на пороге показался встревоженный Пышноус.
— У Пестролапой начались схватки! Котята вот-вот появятся на свет.
— Так скоро? — всполошилась Ветреница. — Да ведь мы ждали их только через полмесяца!
Лоскут тоже вскочил и бросился к детской.
— Как она себя чувствует? — крикнул он.
Пышноус не ответил. Обернувшись к Острозвезду, он спросил:
— Ты не мог бы побыть с Пестролапой, пока я принесу все необходимое?
Острозвезд с изумлением посмотрел на него и попятился.
«Он что, совсем спятил? Забыл, что Пестролапая вот-вот родит ему котят?»
— Думаю, будет лучше, если вы с Гусохвостом возьмете все в свои лапы, — смущенно ответил предводитель.
«Может быть, он просто боится присутствовать при родах?»
Ветреница презрительно фыркнула и побежала в детскую.
— Я пригляжу за ней!
Пышноус помчался в палатку целителей и чуть не врезался в Гусохвоста, лениво выходившего из папоротников.
— Смотри, куда идешь! — раздраженно крикнул Пышноус. Подняв глаза, он увидел своего наставника и на миг оцепенел. — Извини, Гусохвост.
Но целитель, молча, прошел мимо него и направился к куче дичи.
— Пестролапая рожает! — крикнул ему Пышноус.
— Знаю, знаю, рассеянно пробормотал Гусохвост, роясь в куче. Перевернув лапой все кусочки, он растянулся перед кучей и принялся тщательно обнюхивать еду.
