Учиться он после этого не мог и не видел смысла. Депрессивное состояние всё время гнало его в дорогу. Очевидно, Чэпмен пытался убежать от самого себя. Он остепенился, женился, стал агентом по делам азиатских беженцев, но в сочетании с его всё ещё активным молодым возрастом благотворительные миссии выглядели неубедительно. Гораздо больше Чэпмена привлекало насилие: оно и страшило, и притягивало. Оказавшись на Востоке – в Южной Корее, Японии, Гонконге, Таиланде и Ливане, Чэпмен интересовался уличными перестрелками, собирал записи стрельбы, которые возбуждали его и одновременно наводили ужас.
Наконец он перестал играть роль агента-миссионера, в которой тоже не видел никакого смысла, и, не имея никакой профессии, стал сторожем в административном центре округа Гонолулу «Вайкики». Скучная, рутинная работа вовсе не способствовала выходу из долговременной депрессии. При этом никто из окружавших Чэпмена людей не усмотрел в его поведении ничего странного, потому что оно по-прежнему выглядело типичным: мало ли таких средних американцев, затерянных в мегаполисах. Богачи со своими проблемами ходят к психоаналитикам, все остальные спасаются как могут.
Но сублимация Чэпмена никуда не исчезла. Об этом говорит тот факт, что, уходя с работы 23 октября 1980 года, он расписался в рабочем журнале как «Джон Леннон». Чэпмен уволился, купил пистолет, занял 2 тысячи долларов и отправился в свою последнюю поездку.
8 декабря 1980 года Чэпмену удалось дождаться Леннона возле его дома, и, когда певец в четыре вечера пошёл на студию грамзаписи, он взял у своего бывшего кумира автограф на новом альбоме. При этом присутствовал фотограф Пол Гореш, который, сделав снимок Чэпмена вместе с Ленноном, обещал сделать для Чэпмена копию. И Чэпмен остался возле дома ждать снимок. Без 10 минут 11 вечера Леннон и его жена Йоко Оно вернулись домой. Чэпмен окликнул певца: «Эй, мистер Леннон!» и пятью выстрелами в спину смертельно ранил его. Леннон был доставлен в больницу и в 23.15 скончался.
А Чэпмен сел на бордюре под фонарём и стал читать культовую книгу своего поколения «Над пропастью во ржи». Логично это для человека, только что убившего того, кто был для него в юности дороже всех? Абсолютно.
Никто здесь не пытается оправдывать Чэпмена и его жуткий поступок. Но никакого «синдрома Герострата» в его действиях нет. И не для того он всё это учинил, чтобы прославиться. Вектор жизни Чэпмена был направлен не на восхождение, а на спад. Он стрелял в собственное прошлое, в свою истинную веру. Религия для него верой так и не стала, да и не могла стать.
Уже на суде возникла теория о «синдроме Герострата», поскольку Чэпмен утверждал, что его целью было привлечение внимания к себе и желание самоутвердиться. Это вполне укладывалось в версию защиты о невменяемости клиента. Но убийцу признали вменяемым и приговорили к пожизненному заключению. Восемь прошений о помиловании были отклонены, во многом – из-за отношения к фигуре Леннона. Член Исправительной ассоциации штата Нью-Йорк Роберт Гэнджи сказал, что Чэпмена никогда не помилуют из-за общественного резонанса, который может вызвать освобождение убийцы Леннона.
Джон Леннон давно уже был больше чем певцом, а «The Beatles» – больше чем рок-группой. Для огромной части юного поколения они стали членами семьи и смыслом жизни. Это был настоящий культ, обладавший всеми чертами, присущими культу – гипнотическим влиянием, абсолютным доверием и восхищением, перешедшим в поклонение. Но такой культ провоцирует серьёзные заболевания психики. Именно это и случилось с Чэпменом, который стрелял не в своего бывшего кумира, а в самого себя.
Смерть под парусом
На рассвете 29 ноября 1981 года рыбаки с острова Санта-Каталина заметили неподалёку от берега шлюпку и плавающее лицом вниз тело женщины. На лбу, на шее, на правом колене и правом предплечье женщины имелись ушибы, и ещё больше двух десятков кровоподтёков. В погибшей рыбаки узнали кинозвезду Натали Вуд – икону стиля 1960-х годов. Сниматься она начала с пяти лет, и мало кто вспоминал, что настоящее имя голливудской знаменитости – Наталья Николаевна Захаренко. Она была дочерью русских эмигрантов.
Натали Вуд с мужем. Справа – яхта «Великолепие»
Официальная версия гибели гласила, что, находясь на яхте, актриса принимала алкоголь, а потом легла спать, но ей мешал стук лодки о борт, и она вышла закрепить канат, что и привело к её падению в воду. Повреждения на теле были связаны с ударом о борт яхты.
Расследование вёл опытный эксперт-коронёр Томас Ногучи, который понимал всю щекотливость дела, связанного с актёрской средой Голливуда. Он не провел полноценных следственных действий, не сделал вскрытия трупа и лишь формально опросил тех, кто находился в ту ночь на борту яхты «Великолепие», а потом пришёл к заключению, что это был обычный несчастный случай. При этом не принималось в расчёт, что жизнь актрисы была застрахована на 13 миллионов долларов в пользу её мужа Роберта Вагнера, который всю ночь препятствовал поискам пропавшей жены и продолжал пить.
Участниками этого происшествия кроме Вагнера были капитан яхты Деннис Данвер и Кристофер Уокен, партнёр Вуд по фильму «Мозговой штурм». Съемки фильма были приостановлены до декабря, и Натали Вуд успела побывать в Беверли Хиллз, где жили её дети. 26 ноября они отпраздновали День благодарения. На следующий день Натали Вуд, Роберт Вагнер и Уокен оказались на борту яхты, решив прокатиться вдоль побережья Южной Калифорнии и вернуться 30 ноября в Беверли Хиллз.
Вечером 28 ноября яхта была пришвартована в бухте Истмус острова Санта Каталина, и путешественники решили поужинать в ресторане Дагз Хабор Риф. Хозяин ресторана на всякий случай поручил своему помощнику проводить нетрезвых клиентов на судно.
Впоследствии это дело осложнилось ещё и тем, что чету Вагнера и Вуд окружало множество слухов. Они уже однажды разводились, но потом сошлись вновь. Вагнер обладал тяжелым характером, Вуд не хотела терпеть его измены, но сама она тоже любила флиртовать с мужчинами, чтобы спровоцировать его ревность. Так было и в этот раз: Натали намеренно крутила роман с Кристофером Уокеном, пытаясь поддразнить мужа. В результате на яхте возник конфликт. Вагнер и Уокен громко выясняли отношения, а потом уселись вместе пить и разговаривать, не заметив при этом исчезновения своей подруги. Или заметив?
Говорили, что Уокен после происшествия находился в таком шоковом состоянии, что его толком допросить было нельзя. Некоторые считали, что он что-то знал или стал свидетелем чего-то ужасного. Тем не менее во время допроса Уокен с Вагнером придерживались одинаковой версии: они оба поспорили, потом помирились, выпили и пошли спать; где в это время находилась актриса, они не видели.
Капитан Данвер в своих показаниях тоже был осторожен: он сказал, что поднялся на мостик, а потом совершил обход яхты и увидел, что пропала надувная лодка. Актрисы тоже нигде не было. Данвер сообщил об этом Вагнеру, но тот сказал, что она могла взять лодку и поехать в гости: в бухте в тот момент находилось много яхт. По мнению Вагнера, она могла вернуться в ресторан. Данвер хотел вызвать спасателей и оповестить береговую охрану, но по просьбе Вагнера не сделал этого. Через два часа Вагнер всё же сообщил по рации об исчезновении человека на их судне. Ещё через два часа он поставил в известность начальника порта, который отправил на поиски спасательное судно и вертолёт.
