– Не заметил! – перебивает его Хайден. – Ни черта я не заметил. И ты тоже!
39
Коннор
Слова человека из «Граждан за прогресс» о том, что разборка – это суть жизни нации, не идут у Коннора из головы, так же как и у Трейса. Коннор знает: мир не всегда был таким, как сейчас; но если в тебя всю жизнь вдалбливали определенные понятия, трудно в одночасье изменить свой образ мысли. Много лет назад, когда Коннор не дорос еще до возраста разборки, он болел бронхитом, и болезнь приняла хроническую форму. Родители даже собирались приобрести сыну новые легкие, но Коннор выздоровел, и проблема отпала. Тогда он так долго и тяжело болел, что забыл, каково это – быть здоровым.
Вдруг то же самое относится и ко всему обществу?
Вдруг больное общество настолько привыкло к своему недугу, что не помнит того времени, когда было здоровым? Вдруг память о той эпохе слишком опасна для людей, довольных сложившимся положением?
Коннор идет в библиотеку разведать кое-что в Сети, но доступа нет, и он направляется прямиком к Хайдену.
– Почему у нас нет доступа к Сети? – спрашивает он у компьютерщика.
Хайден медлит с ответом.
– А в чем дело?
– Ищу кое-что, – отвечает Коннор.
– А это не может подождать?
– Оно-то может, я не могу.
Хайден вздыхает.
– Ладно, пойдем в «Ком-Бом», дам тебе там доступ, но при одном условии – серфить буду я.
– Это еще почему? Боишься, что стоит мне влезть в Сеть, она накроется?
– Просто окажи мне услугу, хорошо? У нас тут нелады с компами, лучше перестраховаться.
– Ну ладно. Пойдем скорее, пока на меня не насел какой-нибудь болван со своей суперважной проблемой.
Странно, но ребята в «Ком-Боме» заметно всполошились при виде Коннора. Неужели он наводит на них такой страх? Никогда не замечал.
– Расслабьтесь, – говорит он им. – Никого не собираюсь бить. – И, помолчав, добавляет: – Пока.
– Перерыв десять минут, – объявляет подчиненным Хайден, и ребята гуськом сбегают вниз по трапу, обрадовавшись, что можно хоть немного отдохнуть от компьютеров.
Хайден и Коннор усаживаются перед монитором, и Коннор вытаскивает из кармана бумажку, которую ему дал Трейс.
– Пробей это имя через поисковик.
Хайден вводит «Дженсон Рейншильд», но результаты не обнадеживают.
– Хм-м… Есть Джордан Рейншильд, бухгалтер в Портленде. Джаред Рейншильд – четвероклассник, выиграл какой-то художественный конкурс в Оклахоме…
– А Дженсона нет?
– Есть несколько Дж. Рейншильдов.
Хайден идет по ссылкам. По одной из них Хайден находит мать, ведущую никому не интересный блог о своих детях; по другой слесаря-сантехника. И так далее. Никто не производит впечатления человека, в честь которого сначала воздвигли, а потом снесли бронзовую статую.
– Да кто это такой?
– Когда узнаю – скажу.
Хайден поворачивается на своем вращающемся стуле лицом к другу.
– Это все? Больше никого не ищем?
Коннор кое-что припоминает. Адмирал говорил о каких-то событиях, приведших к «нашему извращенному образу жизни». Он говорил, что Коннору надо все разузнать об этих событиях…
– Поищи по словам «поколение террора».
Хайден стучит по клавишам.
– Что это такое? Кино, что ли?
Но когда на экране появляются результаты поиска, становится ясно, что речь не о кино. Огромное количество ссылок. Адмирал был прав: информации полно, только она спрятана под миллионами веб-страниц. Ребята останавливаются на одной из статей.
– Посмотри на дату, – говорит Хайден. – Кажется, это незадолго до начала Хартланской войны?
– Не знаю, – отзывается Коннор. – Ты помнишь точную дату ее начала?
Хайден затрудняется с ответом. Странно. Коннор точно помнит основные даты других войн, а вот Хартланская… Как-то все расплывчато. В школе они этого не проходили, по телику об этом тоже ничего не рассказывали. Он знает, что такая война была и почему, а больше ему ничего не известно.
Первая статья рассказывает о стихийных сборищах молодежи в Вашингтоне, округ Колумбия. Хайден проигрывает видеоролик.
– Ничего себе! Вот это толпа!
До Коннора вдруг доходит:
– Дети! Это все дети!
Тысячи подростков заполняют Национальный Молл, обширный парк между Капитолием и мемориалом Линкольна. Толпа такая плотная, что травы не видно.
– Это что, эпизод войны? – недоумевает Хайден.
– Нет, думаю, что-то другое…
Репортер называет происходящее «Подростковым маршем террора» и тем самым дает мероприятию негативное определение. «На сегодняшний день это самое массовое выступление из всех, которые нам довелось видеть. Для разгона толпы полиция уполномочена применить новое оружие, о котором в обществе пока еще идут споры, – пули с транквилизатором…»
Как?! Пули с транквилизатором, о которых «идут споры»?! Да ведь это всеми одобряемое оружие! Естественная часть жизни. Или как?..
Хайден прокручивает статью.
– Тут говорится, что они протестуют против закрытия школ.
Коннор окончательно заходит в тупик. Разве нормальный мальчишка станет протестовать против закрытия школы?
– Давай сюда, – говорит он, указывая на ссылку, гласящую «Страх за будущее».
Хайден кликает по ссылке, и она переносит их на передовицу, принадлежащую какому-то умнику-политикану. Тот рассуждает о трудностях экономики и коллапсе системы общественного образования. «Мы превратимся в общество рассерженных подростков, которые не ходят в школу, не трудоустроены, ничем не заняты. Мне страшно, и вам тоже не помешало бы испугаться».
Еще репортажи. Такие же точно рассерженные подростки, требующие перемен; не добившись желаемого, они высыпают на улицы, и толпа громит все, что попадается под руку, сжигает автомобили, бьет окна, давая выход ярости. В самом разгаре Хартланской войны президент Мосс – всего за несколько недель до убийства – объявляет усиление режима чрезвычайного положения и приказывает ввести дополнительный комендантский час для лиц моложе восемнадцати. «Всех нарушителей комендантского часа поместят в колонию для несовершеннолетних».
А вот и репортажи о детях, брошенных родителями или изгнанных из дома. «Дикари» – так называют их в новостях. Потом на экране возникает видео, на нем трое молодых людей: расставляют руки, а затем сближают их… Белая вспышка, и картинка превращается в мельтешение «снега». «Видимо, – вещает обозреватель новостей, – эти дикари-самоубийцы изменили химический состав своей крови. Когда они хлопают в ладоши, их тела детонируют».
