Коннор останавливает видео и пытается осмыслить то, что узнал.
– Ни черта себе! Значит, он основал «Граждан за прогресс», чтобы охранять мир от своих же открытий.
– А они стали тем самым чудовищем, которого он так боялся!
Коннор вспоминает то, что учил в школе. Оппенгеймер, ученый, создавший первую атомную бомбу, впоследствии активно выступал против своего детища. А что, если и с Рейншильдом случилось то же самое: он выступил против разборки, и ему закрыли рот? Или, еще хуже, вообще не дали его раскрыть? Даже Адмирал не помнит этого человека. Значит, Рейншильд ушел в тень уже тогда… или же кое-кто позаботился о том, чтобы ученый не смог открыто выступить против Соглашения о разборке.
Лев снова нажимает на кнопку, и ролик проигрывается дальше – осталось еще несколько секунд, в течение которых Рейншильд радостно вещает о блестящем потенциале своего детища:
«Это лишь начало. Когда удастся регенерировать нервную ткань, мы сможем регенерировать все что угодно. Вопрос только во времени».
Улыбающееся лицо Рейншильда замирает – интервью окончено. Коннор ничего не может с собой поделать: он чувствует жалость к этому человеку, тайному отцу разборки. Своими добрыми намерениями он вымостил дорогу даже не в ад, а куда-то дальше.
– Ужасный ужас! – бормочет Лев. – Но ты вроде говорил, что, стоит разузнать про Рейншильда, и мы изменим мир. Каким образом эта информация поможет остановить разборку? Даже если все поголовно узнают про Рейншильда, что с того?
Коннор раздосадован.
– Должно быть что-то еще!
Он прокручивает статью до конца и видит фотографию Рейншильда и его жены в лаборатории; наверно, они работали в паре. Коннор читает надпись под картинкой, и его желудок сжимается. Еще секунда, и «лучшие бургеры на Юго-Западе» пойдут обратно.
– Не может быть…
– Что такое?!
Коннор не в силах вымолвить ни слова, лишь сидит и смотрит на надпись под фото. Наконец он произносит:
– Его жена. Ее зовут Соня!
Лев не понимает. Неудивительно, он же никогда не был в том первом Убежище, где прятались Коннор с Рисой! Соней звали заправлявшую там старуху. За долгие годы она, должно быть, спасла сотни, а то и тысячи Уцелевших. Коннор увеличивает картинку на экране, и чем дольше смотрит на миссис Рейншильд, тем больше уверяется в своей правоте.
Это та самая Соня!
Как она тогда говорила? «Мы то погружаемся во тьму, то выходим на свет – и так всю свою жизнь. Сейчас я живу на свету и счастлива этим». Коннор и понятия не имел, какой тяжкий груз тьмы долгие годы несла на себе та женщина.
– Я ее знаю, – говорит он Льву. – И еще я теперь знаю, куда нам двигать. Мы возвращаемся в Огайо.
Лев бледнеет.
– В Огайо?!
В душах обоих парней мысль о доме будит такие эмоции, к каким ни один из них не готов, но Сонина антикварная лавка находится в Акроне. В открывшейся им картине не хватает какого-то важного фрагмента, и Соня – единственный человек, которому по силам им помочь.
Над входной дверью закусочной звенит колокольчик, и входит… шериф. Лицо у него непроницаемое; глаза сразу принимаются обшаривать обеденный зал. Коннор с Львом, полностью поглощенные своим расследованием, не заметили, как к кафе подкатили две полицейские машины. Копы мухами облепили угнанную «Хонду».
– Ну что ты вылупился! – шипит Коннор Льву. – Возьми себя в руки!
– Я нечаянно.
Лев опускает голову, чтобы волосы свесились на лицо, но это еще подозрительней, чем выпученные от страха глаза.
Само собой, шериф сразу подмечает двух подростков в углу и направляется прямиком к ним. Тут случается невероятное: первой к их столику подскакивает официантка.
– Томми! – вскрикивает она. – Ты целых два бургера, не разжевав, проглотил! Будешь так лопать – джинсы треснут!
У Коннора отвисает челюсть. Шериф уже у стола, но Лев вовремя выходит из ступора:
– Ага, Томми, – вторит он официантке, – жрешь, как свинья. Смотри, разжиреешь – будешь похож на своего папашу.
– Вот гены достались! – подхватывает официантка. – Ты бы поосторожнее с едой!
– Ты знаешь этих парней, Карла? – обращается шериф к женщине.
– Еще бы мне их не знать! Это мой племянник Томми и его дружок Ивен.
– Итан, – поправляет Лев. – Вечно вы мое имя перевираете!
– Да ладно тебе, я точно знаю, что оно начинается на «и».
Коннор вежливо кивает шерифу и переводит взор на официантку.
– Я не виноват, тетя Карла, просто у вас такие классные бургеры! Ваша вина, если разжирею.
Шериф видит, что возиться с этими юнцами ни к чему, и поворачивается к Карле.
– Про ту «Хонду» ничего не знаешь?
Карла выглядывает в окно и говорит:
– Пара каких-то ребятишек подъехала, может, час назад. Парень и девушка. Я обратила на них внимание, уж больно они торопились.
– Они сюда заходили?
– Нет, бросили машину и убежали.
– Еще бы не убежать. Эту машину угнали в Финиксе.
– Покататься захотели?
– Наверно. А, может, они беглецы. Со старой базы ВВС в Тусоне целая орава вырвалась. – Шериф записывает сведения официантки в блокнот. – Если еще что вспомнишь, обязательно сообщи.
Как только шериф удаляется, Карла подмигивает ребятам.
– Ну, Томми и Итан, ваши бургеры сегодня за счет заведения.
– Спасибо вам, – говорит Коннор. – Спасибо за все.
Она снова подмигивает ему.
– Чего не сделаешь ради любимого племянничка.
С этими словами Карла сует руку в карман и, к изумлению Коннора, кладет перед ним на стол ключи от машины; на цепочке болтается талисман – высохшая кроличья лапка.
– Услуга за услугу: отведи мою машину… домой, хорошо? Она там, за кафе.
Онемевший Лев снова впадает в ступор, как несколько минут назад. Сначала Коннор решает, что официантка узнала их, но нет, дело не в этом. Она не узнала их. Просто совершенно чужой человек помогает им.
– Я не могу взять ключи, – бормочет Коннор.
Карла тоже понижает голос:
– Еще как можешь. Ты выручишь меня, избавив от старой рухляди. А когда доедешь, куда надо, расколошмать ее вдребезги. Тогда я денежки по страховке получу.
Коннор берет ключи. Он даже не знает, как благодарить. Чтобы кто-то ради него пошел на подобные жертвы? Давненько такого не случалось…
– Помните, ребята: вокруг вас не только враги, – говорит Карла. – Времена меняются. Люди меняются. Может, перемены не заметны, но они есть, я вижу их каждый день. Буквально на прошлой неделе заехал сюда один тип и хвастался, что примерно год назад подобрал знаменитого Беглеца из Акрона на площадке для отдыха и подвез его. Беднягу за это арестовали, но он до сих пор гордится. Он знает, что поступил правильно.
