«Счастья вам, Уилл и Колин.
Такого отца ты, наш внук, заслужил.
Но если ты, Оуэн, хочешь стать
Большим и умным – отцу подстать,
Не ешь зелень, овощи и бобы,
А за обе щеки уминай пирожки».
Когда дедушка пропел эти слова, Колин покачала головой в недоумении. А Оуэн вскинул в воздух свой крошечный кулачок и прокричал: «Да-а-а!»
Оттого, что мальчик не отправился спать в обычное время, он явно перевозбудился. После того как музыка закончилась и он выпустил последний мыльный пузырь на танцевавших Уилла и Колин, Оуэн стал подначивать всех желающих сразиться в ним в армрестлинг, в котором он действительно поднаторел благодаря своим натуженным мышцам. Опершись на подушку и завернув рукав рубашки до бицепса, он то и дело восклицал: «Следующий!» И все поголовно, от миниатюрных дам до рослых и дюжих вояк ВВС, оказывались бессильными перед его мощью. «Побив», как он выразился, одного из саперов с первой же попытки, маленький Оуэн дерзко усмехнулся и произнес: «Ваши последние слова?»
А когда поражение потерпела Джоди Кеннеди, маленький Оуэн быстро вывел огромный знак «Х» в приложении айпада, которое он открыл на столе рядом с собой.
«О, это мне поцелуй?» – спросила Джоди, расслабившись.
«Нет, это значит проигрыш!» – ответил мальчуган, и лицо Джоди вытянулось.
Нужно ли говорить, что его победная серия осталась непрерванной.
Когда отец относил Оуэна со слипающимися глазками в поджидавшее их такси, кто-то из посетителей паба, сидевших на улице под зонтиками, узнали его и крикнули: «Эй! Да ведь этот мальчуган из телека! Он знаменитость!»
«Да, это так!» – ответила гордо Колин.
Фанаты ринулись к Оуэну за автографом. Пытаясь улыбаться сквозь одолевавший его сон, мальчуган промычал: «Только поторопитесь, я очень устал», а затем изящно выписал свое имя.
Наконец, новая семья отправилась домой, где их поджидал Хаати. День со слезами и смешками остался позади. Уставшие, но счастливые, мистер и миссис Уилл Хаукинс-Драммонд вернули маленького Оуэна в дом, который они создали вместе, своими трудами и с Божьей помощью.
9
«Повернись лицом к солнцу, и ты не увидишь тени».
Хелен Келлер
Неделю после радостной и волнительной свадьбы Уилл и Колин провели дома, наслаждаясь подаренными цветами, рассматривая подарки и общаясь с тетушкой Туи и четой Кеннеди, приехавшей из-за океана, чтобы повидаться с ними. Впереди уже маячил восьмой день рождения Оуэна, и гости решили отпраздновать его вместе с ними, до своего отъезда.
Единственной тучкой на горизонте стала последняя новость о состоянии тазобедренной системы Оуэна. За два дня до начала их медового месяца Уиллу и Колин пришлось отвезти мальчика в Саутгемптонскую больницу, чтобы сделать инъекции стероида, которая, как надеялись врачи, должна была уменьшить боли в тазу. Перед отъездом на процедуру Хаати буквально заласкал и зализал Оуэна. Пес также придал ему «импульс для храбрости» – подняв свою переднюю лапу, он притянул мальчика к себе в объятия. Хаати и Оуэн прижались лбами и посмотрели друг другу прямо в глаза.
У любого, кто подсмотрел бы эту сцену, не сталось бы никакого сомнения – Хаати успокаивал и заверял мальчика: все будет хорошо!
Когда Оуэн заснул под действием наркоза (обнимая своего любимого плюшевого белого мишку, напоминающего Хаати), врачи смогли ввести ему в левое бедро инъекцию кортизона и более тщательно исследовать его. После процедуры Оуэн пришел в сознание без каких-либо эксцессов; что с ним произошло, мальчик не помнил. И, казалось, не чувствовал сильной боли.
Врачи перевели Оуэна в палату детской реабилитации, и там за ним ухаживала Колин, а потом пришла медсестра – вытащить две канюли, или пластиковые трубочки, которые врачи вставили мальчику в вены на руках для введения препарата. Сознавая, что он должен вести себя, «как мужчина», Оуэн стал выпрашивать у нее разрешения самому удалить торчащие трубочки. Медсестра и Колин поддались на его уговоры. На всякий случай они смочили канюли водой, чтобы мальчик себя не поранил. Но, к сожалению, их уловка не сработала, и в итоге женщинам пришлось вынимать трубки самим.
В самый ответственный момент испуганный Оуэн посмотрел на Колин и сказал: «Я, правда, не хотел, чтобы это случилось сегодня». Сжав его ручку, Колин ответила: «И я, милый, тоже».
Скользнув взглядом по другим ребятишкам в палате, тихо лежавшим в своих кроватках, Оуэн крепко стиснул руку своей новой мачехи и сказал: «Пожалуйста, зажми мне рот рукой, если я заплачу или закричу! Я не хочу их пугать и расстраивать». От одного ожидания боли на глаза мальчугана навернулись слезки. При виде их Колин чуть не расплакалась сама.
Когда медсестра, наконец, извлекла канюли, Оуэн ревел во весь голос, и, казалось, уже не мог успокоиться. Колин не знала, чем его отвлечь, и ничего лучше не придумала, как приложить руку ко рту и издать воинственный клич краснокожих. Неожиданно это подействовало. Мальчик затих, а через несколько минут он уже уселся, как ни в чем не бывало, на постели и начал играть в свою любимую компьютерную игру. Оуэн настолько увлекся ей, что на вопрос, не хочет ли он искупаться, чтобы смыть с ног маркерные метки, равнодушно ответил: «Я сейчас воюю и не смогу вам помочь».
Пока Оуэн играл, Уилл и Колин переговорили с врачами, которые обследовали мальчика под наркозом. Специалисты обнаружили, что повреждения в области верхней части левого бедра и таза были не столь значительные, как они поначалу подумали, но вот головки обеих бедренных костей были основательно сплющены и деформированы. Врачи подтвердили, что левая кость под действием напряженных мышц «стесала» желобок в тазу мальчика.
Правый тазобедренный сустав сместился на два дюйма от вертлужной впадины и вывернулся на одну сторону. Врачи сказали, что вывих был слишком сильным и вправлению не подлежал.
Детский ортопед, Белен Карси, откровенно признала: радоваться нечему. «Налицо вывихи обоих тазобедренных суставов, – сказала она. – Головки костей и вертлужные впадины повреждены так, что восстановлению не поддаются. Более того, часть таза, стесанная бедренной костью, – уже мертвая костная ткань».
Это тревожное заключение означало одно: операция по замещению тазобедренных суставов у Оуэна была нецелесообразна, поскольку новые суставы со временем также неминуемо выскочили бы из своих вертлужных впадин. Вдобавок к этому, из-за того, что слишком тугие мышцы Оуэна перекрывали доступ к артериям, врачи не смогли проверить приток крови к костям мальчика.
Хирурги заявили, что, если инъекции стероидов не помогут Оуэну и боль не пройдет, останется единственный выход: укоротить на два – три дюйма вверху его кости ног, чтобы они не въедались в другие кости и не стирали их. Но такая операция обрекала Оуэна на жизнь исключительно в инвалидной коляске – ведь кости ног не смогли бы выдерживать его весовую нагрузку, особенно когда он подрастет еще больше и станет еще тяжелей.
