— Гарик? — не понял я.
— Ну Игорь. Ты его видел, он на моей днюхе был.
— А! Игорь. Игоря помню.
Я налил себе полстакана пива, прикрыл рот ладонью и зевнул.
— На работе все как угорелые носятся, дурдом натуральный, — пожаловался Стас.
— А что такое? — насторожился я.
— Да непонятного хмыря с Туманного прислали, проверка за проверкой идет. И никто ничего не объясняет.
— Этот и ко мне заходил, — кивнул я и вновь зевнул, да так, что едва не вывихнул челюсть. — Слушай, Стас, я пойду покемарю немного. Ты не скучай.
— У вас не соскучишься! — рассмеялся брат.
Я перехватил тащившего поднос с грязной посудой Ивана, попросил подменить, а сам отправился наверх. На лестнице привычно закружилась голова, но едва-едва, просто слегка заложило уши.
Захлопнув за собой дверь, я разулся, снял с пояса кобуру с револьвером и убрал ее на тумбочку, а сам без сил повалился на кровать.
Ух! Часик посплю — и обратно в бар.
Проснулся, когда от неудобной позы затекли руки. Особенно отлежал левую, плечо горело как в огне. Но ворочаться и открывать глаза не хотелось. Глаза будто заклеили, и откуда-то издалека доносилась мягкая, убаюкивающая мелодия. Колыбельная.
А потом я вдруг осознал, что больше не лежу на кровати. И не осознал даже, а скорее угадал неким наитием. Угадал — и очнулся.
Я и в самом деле не лежал на кровати. Кто-то стиснул меня сзади и удерживал в вертикальном положении, еще одна пара рук обхватила ноги чуть ниже колен и подсаживала, помогая просунуть голову в свисавшую с потолка веревочную петлю.
— Еще немного! — выдохнули за спиной.
— Только ссадин не оставь! — столь же тихо откликнулась темная фигура снизу.
Охренеть!
Помогло сковавшее тело оцепенение. Я не заорал, не задергался, никак не выдал своего пробуждения. Просто сунул пальцы в карман на бедре и тихонько выудил из него выкидной нож. Тот, что подсаживал снизу, ничего не заметил. Обхватив меня под коленями, он был вынужден прижаться щекой к бедрам; голову убийца при этом держал повернутой в другую сторону.
А потом — клац! — и рукоять зажатого в моем кулаке ножа ощерилась хищным клинком!
Я ударил, но убийца среагировал на звук и успел отдернуть голову в сторону; острие зацепило лишь маску. Мои ноги злоумышленник при этом отпустил, поэтому его взгромоздившийся на стремянку напарник качнулся вперед и едва не сверзился вниз.
Прежде чем меня успели обезоружить, я ткнул ножом себе за спину, и клинок угодил во что-то мягкое. Объятия разжались, веревка дернула подбородок наверх, но лишь ободрала кожу — голову, к счастью, еще не успели просунуть в петлю.
Я упал, отбил пятки и, не устояв на ногах, свалился на пол. В бок немедленно прилетел крепкий пинок — он сбил дыхание, но мягкая подошва кроссовки не смогла сломать ребра. Я откатился, врезался спиной в боковину кровати, вслепую отмахнулся ножом, и рукоять вылетела из пальцев, выбитая новым ударом.
Одним заячьим скачком я метнулся через кровать, рухнул на пол и сграбастал с тумбочки кобуру с револьвером. Сдернул ее с оружия и сразу спустил курок — темень комнаты разорвала дульная вспышка. Застигнутый врасплох убийца метнулся к двери. В запале я выстрелил вдогонку, но лишь продырявил стену.
Промахнулся? Не факт!
— Ваня! — рявкнул я, словно рассчитывал перекричать грохот выстрелов.
В ответ — тишина. Какого хрена?!
Что происходит?!
Почему не сработала Санина сигнализация, он чародей или погулять вышел?!
Я ведь не вусмерть пьяным был, должен был сработку даже во сне почувствовать! Она же на меня напрямую завязана, даже в обход чарофона!
Но все это — фоном. Вытянуть из-под кровати карабин, воткнуть магазин с «обманками». Рукоять затвора на себя, обратно — сама, загоняя патрон в патронник. Фонарь в верхнем ящике тумбочки, кнопка с торца под большой палец — нажать!
Мощный луч высветил раздвижную стремянку посреди комнаты, убийц и след простыл.
Устроив цевье карабина на сгибе левой руки, я двинулся к двери и подсветил себе фонарем.
Гадство! Надо было сразу подствольный ставить!
В ушах стучала кровь, стало жарко-жарко. Я пинком распахнул входную дверь, качнулся туда-обратно, луч скользнул по противоположной стене. Никого.
Налево — чисто. Дверь напротив — заперта.
Блин, не спит же Ваня! Где его черти носят?!
Теперь лестница, но лестница — это не страшно.
Отводящий пули амулет прикроет, все шансы на моей стороне.
Подступил, сунулся, высветил — никого. Быстро сбежал вниз, направил фонарь в коридор с кухней и кладовкой — тоже чисто. Задняя дверь не заперта, на засов ее!
Подвал? На лестнице никого, на двери навесной замок. Можно не проверять.
Пройдя кухню и кладовку с инвентарем, я двинулся в бар и первым делом завернул в туалет. Никого не обнаружил и там.
Умом понимаю, что убийц давно и след простыл, но пока не проверю весь дом, даже на телефонный звонок отвлечься не смогу. Я ведь ножом одного точно зацепил, подранок мог и не удрать. Правда, крови нигде не видно…
Я принялся одну за другой освещать кабинки в зале и вдруг обратил внимание на отблески в выходящем на улицу окне.
Ваня не выключил на ночь освещение столиков? Быть такого не может!
В зале было достаточно светло, я убрал фонарь в карман штанов, ухватил карабин двумя руками, вжал приклад в плечо. Осторожно подступил к окну и не поверил своим глазам — столь невозможно иррациональной оказалось в нынешней ситуации увиденное.
Ваня, Оксана, Стас и еще один брат, тот самый Игорь-Гарик, пили пиво за одним из столиков. Сквозь звон в ушах донеслись отголоски их смеха.
Взглянул на часы — половина двенадцатого, полчаса как закрылись. И ясно, что убийцы пробрались со двора, в этом нет ничего невозможного, да и заднюю дверь никогда не запираем, но почему не сработала сигнализация?! Почему не было слышно выстрелов на улице?!
Захотелось выскочить на крыльцо и обматерить всех, пинками погнать на розыски убийц, но сдержался. Толку после драки кулаками махать?
А драка точно кончилась. Кто-то хотел представить мою смерть суицидом, и у кого-то это даже почти получилось.
У кого? Понятия не имею.
Я потер ссаженную на подбородке кожу и двинулся в обратный путь. Телефон трогать не стал. Надо было сначала по горячим следам разобраться в случившемся и уже после этого звонить Гордееву. Все это откровенно плохо пахло…
Вновь проверив дверь черного хода, я поднялся на второй этаж и сразу понял причину столь странного спокойствия Ивана сотоварищи. Да они просто не слышали выстрелов!
