— Что именно?
— Сначала узнай, звонил он или нет.
— Дядя Миша не доверял чарофонам.
— Он пользовался телефоном в кабинете заведующей. У него был ключ.
Брат задумчиво кивнул.
— Ладно, уточню. Не хочешь ни о чем мне рассказать?
— Никто бы не успел оказаться на месте так быстро.
Клим с этим утверждением спорить не стал, посмотрел куда-то за спину и предупредил:
— Помалкивай пока об этом.
Я обернулся и увидел, как от входа к нашему столу идет брат, который и заявил в ювелирном салоне об интересе ордена в расследовании.
— Брат Иннокентий. Брат Вячеслав, — формально поприветствовал он нас, усаживаясь на свободный стол. — Уже обсудили сложившуюся ситуацию?
Клима от подобного обращения откровенно передернуло, но выказать раздражения он себе не позволил.
— Да, брат Петр. Обсудили.
Начальник следственной комиссии начал изучать записи, а я вылил себе в кружку остатки чая и принялся украдкой изучать его самого.
Немногим за сорок, невысокий и худощавый, но производит впечатление сжатой пружины. Да и движения немного более резкие, чем нужно. Темные волосы с проседью коротко подстрижены, на шее под левым ухом белая нить старого шрама. Такая же отметина протянулась с тыльной стороны левой ладони. И краешек татуировки из-под рукава проглядывает. Какая-то надпись, не разобрать.
Брат Петр быстро просмотрел протокол предварительного опроса, прогнал меня по основным пунктам и поднялся на ноги.
— Что ж, давайте осмотримся в салоне. Уж не знаю, насколько нетронутым оставили нам место преступления…
— Осмотримся? — не понял Климов. — И… э… брат Вячеслав?
— И брат Вячеслав, — подтвердил руководитель следственной комиссии.
Он направился на выход, мы зашагали следом, и Клим тихонько выдохнул:
— Аккуратней с ним…
На улице светило солнце, пожалел даже, что не захватил темных очков, но идти было недалеко, голова разболеться, как случалось это в последнее время при ясной погоде, не успела. На парковке по-прежнему стоял фургон цеховиков, а вот «газели» дружинников уже разъехались. Только на крыльце курил вооруженный автоматом сержант, да еще рядовой трепался с возницей муниципальной труповозки. Саму телегу, дабы не смущать почтенную публику, отогнали за ювелирный салон.
Китайский клон «хаммера» никуда не делся, он перегородил сразу полторы полосы, и редкий автотранспорт сбрасывал скорость и сигналил, протискиваясь между ним и трамвайными путями.
Брат Петр первым поднялся на крыльцо и спросил дружинника:
— Вы уже закончили здесь?
— Петр Наумов? — уточнил сержант и протянул планшет. — Распишитесь.
Представитель Братства поставил в указанном месте закорючку и предупредил:
— Тело мастера увезем сами, остальных можете забирать после того, как их осмотрит наш специалист.
— Как скажете, — пожал плечами дружинник и постучал костяшками пальцев по стеклянной вставке в дверь. — Открывайте!
Дверь отпер Варламов; при виде него брат Петр недовольно поморщился.
— Вы еще не закончили?
— Составляем опись похищенного, — спокойно ответил дружинник. — Мы работаем в торговом зале, так что мешать не будем.
— Очень на это рассчитываю! — холодно ответил Наумов и скомандовал: — Проходим!
Помимо дружинника в торговом зале оказалась миловидная крашеная блондинка в деловом костюме. Обычно идеальный макияж сейчас был размазан, заплаканные глаза покраснели и припухли.
— Вячеслав Владимирович! — встрепенулась при моем появлении заведующая. — Какой ужас! Я до сих пор поверить не могу!
Южный бульвар — особое место, здешние обитатели нечасто сталкиваются с неприглядной изнанкой жизни. Тут не убивают и не грабят, а если и грабят, то с полного одобрения жертвы, до неприличия взвинчивая цены.
— Вы знакомы? — заинтересовался брат Петр.
— Вячеслав Владимирович наш постоянный клиент, — сообщила Ольга Александровна.
— Ясно, — нейтрально улыбнулся Наумов и повернулся к высоченному костлявому брату с кожаным саквояжем. — Осмотрите тела.
Убитых к этому времени накрыли простынями, но и так заведующая старалась в ту сторону лишний раз не смотреть.
— Извините, я на минуту! — предупредила она, выбежала на крыльцо и закурила.
А вот Варламов уходить не стал — напротив, принялся с интересом следить за экспертом Братства, но тот ничего особенного с телами делать не стал. Замерил температуру тел и воздуха, занес показания в журнал в кожаном переплете и какое-то время осматривал ножевые ранения через лупу с пузатым стеклом.
— Ну, в принципе, все понятно, — пробормотал он, поднимаясь на ноги. — Официальное заключение нам предоставят?
— Предоставят, — подтвердил брат Петр.
— Тогда идем дальше.
Варламов молча указал на открытую дверь в служебные помещения и прошел вслед за нами.
В коридоре пахло… странно. По-иному и не скажешь. На уме вертелось что-то знакомое, но мне никак не удавалось ухватить мысль. Но стоило только вывернуть к каморке гравера, и все стало на свои места.
Дверь висела на нижней петле, верхняя часть косяка и полотна просто снесло. Стреляли точно из комнаты — щепками был усыпан весь коридор, а на противоположной стене чернело пятно копоти.
— «Плазменный цветок», — определил эксперт и указал на распахнутую дверь. — Вы позволите?
— Разумеется! — разрешил брат Петр и обернулся к Варламову. — Вы ничего не трогали внутри?
— Ничего, — подтвердил дружинник. — Только осмотрели тело.
Эксперт достал из саквояжа какой-то сканер и с порога обвел им комнату.
— Следов посторонней активности не обнаружено, — сообщил он руководителю следственной комиссии, прошел внутрь и просунул в спусковую скобу коротышки-чаромета карандаш. — Думаю, стреляли из этого.
Наумов повернулся к нам.
— Видели его раньше?
Мы с Климом синхронно покачали головами.
И тут я нисколько душой не покривил. Раньше видеть дядю Мишу с оружием и в самом деле не доводилось.
— Чаромет сертифицирован, — определил эксперт, убирая оружие в пакет из антистатического пластика. — Серийный номер на месте. Но модель очень старая, лет семь назад с производства снята. Мог не через одни руки пройти.
— Мы заберем это, — предупредил Варламов. — Перепишите номер, если хотите.
Петр Наумов недовольно глянул на него, потом отвернулся и спросил:
— Причина смерти?
