До этой его фразы все лишь согласно кивали, благо командный голос Эльгенхауэра-младшего выработан поколениями, мы и реагировали соответственно. Но после последнего предложения я пошёл багровыми пятнами, наёмница, наоборот, побледнела, как брюхо жабы, гномы сунули бороды в рот, чтоб не заржать, а эльфята беззастенчиво ударились в визг и хихиканье! Остроухий самоубийца чуть покривил губки и полез на пальму, Эшли продолжал размахивать ручками, призывая всех к порядку, но, пока за нас не заступилась Эйвин, дети не успокаивались. Её всё-таки уважали…
– Чё вы как эти?! Кто обзывается, сам на себя называется! – И серьёзно добавила уже нам: – Ну а чё вы встали, как маленькие? Поцелуйтесь где-нибудь и возвращайтесь.
– Я… мы не… – закипая, начала Сун, но эльфийка подёргала её за подол и, когда та наклонилась, громко прошептала:
– Иди, не бойся. Ты ему нравишься, я знаю… Все знают!
Самая уродливая наёмница молча погладила малышку по голове и подняла на меня пылающий взгляд из серии «ты не жилец, Малыш!» Я-то тут в чём виноват, да я сам сплошная жертва! Всё маме расскажу…
Мы двинулись в обход лагеря едва ли не под ручку, сопровождаемые одобрительными взглядами, умеренным свистом и чуточку завистливыми аплодисментами. Потом Сун вырвалась на шаг вперёд, а я плёлся сзади, не зная, как завязать разговор, но будучи абсолютно уверенным, что сказать хоть что-нибудь надо, иначе совсем уж дискомфортно. В смысле глупо…
– Я никому ничего не говорил. – Идиотское начало! Почему не говорил, о чём, ей-то какое до всего этого дело?! – Не сердись, а? – Тьфу, с чего я взял, что она сердится, она даже не оборачивается! – Но мне действительно приятно пройтись с тобой вдвоём… – Ага, дозором вокруг лагеря, под общим обзором, в ожидании нападения врагов! Романти-ка-а… – Прости. – За что? – Всё равно прости. – Я тупею на глазах… – Всё глупо. Гр-р…
– Малыш, я могу тебя спросить? – не оборачиваясь, бросила самая уродливая наёмница. – Всего один вопрос, не хочешь – не отвечай. Как ты ко мне относишься?
– Хорошо, – придушенно выдавил я.
– Насколько хорошо? – Она развернулась ко мне лицом.
Я вновь покраснел так, что оранжевый рефлекс упал на маску наёмницы, добавив ей дополнительный колер.
– Понятно… – Сун снова повернулась спиной и молча ушла вперёд.
Я дурак и дубина. Эшли опять прав. Надо было сказать ей всю правду, надо было… пока она в настроении, хотя бы… А-а, поздно… Ну и всё! Ну и…
Мы с наёмницей замерли одновременно – издалека по остывающему песку в нашу сторону медленно двигалась фигура в чёрном плаще. Жрец Зла! Реальный, живой, не призрак и не фантом. Он шёл уверенной походкой, подметая песок длинными полами одеяния, что могло бы показаться даже комичным, если бы не явственная волна угрозы и непоколебимой самоуверенности, исходящая от него на приличное расстояние. Я потарабанил пальцами по рукояти меча…
– Нет. – Наёмница положила свою ладонь поверх моей. – Возвращаемся, вдвоём у нас нет никаких шансов.
– Совсем никаких? – Мне осталось лишь повесить голову, позорно бормоча: – Ты права, мы разные, но… может быть, хотя бы попробовать? Я и ты… мы могли бы…
– Малыш, ты о чём?!
Гр-р-р! Я бухнут себя кулаком в лоб, романтические бредни мигом вылетели и, упав на песок, испарились быстрее дождевых капель. Всё-таки необходимо иногда напоминать самому себе, что ты – ааргх!
Надеюсь, мой хозяин успел хоть как-то подготовить наш лагерь к осаде. Или правильнее сказать, к короткому бою. Помирать никто из нас не собирался, кроме Эландера, разумеется, а Жрец Зла, как бы ни был силён, всё равно смертен. И били их неоднократно, и побеждали, и брали живьём, и показательно казнили не раз. Так что мы тоже попробуем…
К лагерю бежали так быстро, как только это было возможно при беге по песку в доспехах и с оружием. Нас встретил самый примитивный форт – квадрат песчаного вала, небольшой ров, утыканный кинжалами нетопырей, бдительный эльф на пальме и напряжённые дети. Испуга или паники не было, эльфята не рождаются трусами, но опасность предстоящей схватки понимали даже они.
– Идёт? – скорее кивнул, чем спросил мой боевой хозяин. – Что ж, мы готовы. Гномы прикроют детей, повезло, что они с ними одного роста, вдруг противник ошибётся, приняв, например, Турома за эльфёнка с привязанной бородой? Нападёт в ожидании лёгкой победы, а там… Хряпс! Бейруби-рубибей!
Я не стал разубеждать его в том, что не только Жрец Зла, но и не один пьяный вдрызг орк-переросток в полной темноте за десять шагов не спутает сурового гнома с девочкой-эльфийкой, даже если гном наденет платьице… Наш аристократ просто перегрелся.
– Да, кстати, ты не в курсе, как убиваются Жрецы Зла? – как ни в чём не бывало уточнил Эшли.
Я отрицательно покачал головой. Сам не убивал ни разу, а всякие бредни завсегдатаев харчевни Трувора пересказывать не хочется…
– Ну и ладно, – юный граф утешительно похлопал меня по плечу, – подождём этого шарлатана фокусника и разберёмся на месте. Эта малышка Эйвин вроде говорила, что ему нужна только она?
– Гр-р-р, – на всякий случай рыкнул я.
– Мне тоже показалось, что она и тебе нравится, – не моргнув, согласился он. – Поэтому, мой герой, прими самое трудное задание – возьми её под свою защиту и спаси, несмотря ни на что. Даже если моя жизнь будет в опасности, спаси ребёнка! Я могу валяться раненый в луже крови, могу умолять тебя, приказывать, жалобно кричать. А ты не слушай, забудь обо мне, брось своего друга и хозяина, но спаси её! Пусть я гибну в муках, пусть моё бедное тело разрывают на тысячу…
– Гр-р-р. – Я быстро прикрыл ему рот, наш остроухий наблюдатель вовсю сигналил с пальмы, что противник приближается. – Ааргх всё понять. Хозяин молчать и биться. Моя его хвалить. Моя пошла спасать Эйвин.
– Малыш, ну какого ты…
– А нечего мне сто раз талдычить одно и то же! Иди командуй обороной! Я сберегу эльфийку, но если ты потеряешь хоть одного бойца из наших – на глаза мне не показывайся!
– Это угроза или намёк на разрыв наших любовных отношений? Шутка-а, – пискнул Эшли, когда я поднял его за шиворот и перевернул вверх ногами.
Больше вопросов племянник главнокомандующего не задавал, он попросил поставить его на место и занялся своими делами. Впрочем, как и все – в панику и суету жители фронтира впадают редко и по совсем уж особо торжественным случаям. Например, при делении материков… и ничем иным наших просто не проймёшь.
А десять минут спустя маленький оазис превратился в поле боя! Начали, разумеется, мы. Как сторона, подвергшаяся агрессии, право превентивного удара было у нас по всем писаным и неписаным правилам войны. Эландер молча и без предупреждения спустил тетиву! Звонкая эльфийская стрела насквозь прошила капюшон чуть удивлённого Жреца Зла. А чего удивляться? Неужели он всерьёз думал, что мы сложим лапки и добровольно примем мученический венец групповой жертвы?!
