К будущему супругу Мередит предъявляла еще одно требование, пожалуй, самое существенное: у него должно быть желание иметь детей. Она ему ясно даст понять, что хочет их. Если уж намерена пойти на все эти мучения ради повторного брака, то стоит получить в ответ хотя бы что-то в награду за все треволнения.
Дворецкий провел двух леди в гостиную.
– Ее светлость вскоре выйдет к вам, – поклонившись, сказал он и покинул комнату.
– Она и впрямь должна быть весьма важной особой, – тихо произнесла тетушка Элеонора. Глаза старушки метались между разнообразными предметами богатой обстановки гостиной. Тетушка погладила морду большого фарфорового бульдога, который стоял на полке огромного камина. – Как живой, – молвила старушка, с опаской разглядывая статуэтку. Отступив, Элеонора уселась на диван, обитый полосатым мебельным ситцем.
Мередит, кивнув, присела в большое кресло с подголовником.
– Интересно, где лорд Брукшир мог познакомиться с леди Дэрринг? Они, должно быть, давно знают друг друга. В противном случае она не согласилась бы стать моей патронессой.
Развитое воображение уже подсказало ей возможный ответ на ее вопрос, что, признаться, вызвало прилив непрошеной ревности. Мередит не сомневалась в том, что леди Дэрринг – опытная, зрелая женщина, одна из тех, кто соответствует вкусам Ника. Она, без сомнения, популярная в обществе утонченная белокурая красавица, искушенная в светских интригах.
Звук открываемой двери отвлек графиню от размышлений. В дверном проеме возникла темноволосая девушка в очках. Стояла она подбоченясь – совсем не подобающая поза для леди.
– Вы леди Брукшир?
На модную светловолосую красавицу она вовсе не походила. Могла ли это быть леди Дэрринг? Вряд ли девушка давно покинула школьную скамью. Быть может, она является ее родственницей…
– Да.
– Вы красивее, чем он говорил.
Мередит залилась краской смущения, сразу поняв, кто этот он. От мысли, что он обсуждал с другими ее внешность, а вернее, все ее недостатки, графиня готова была провалиться сквозь землю.
Девушка вошла в комнату широкими, уверенными шагами.
– Неприязнь к вам совершенно ослепила его.
– Лорд Брукшир сказал, что ему не нравится моя племянница? – воскликнула неприятно пораженная тетушка Элеонора. – Как грубо!
– Тетя! – предостерегающе произнесла Мередит.
– Но так оно и есть, – шепотом молвила тетушка Элеонора, будто стоящая напротив них девушка ничего не могла расслышать. – Меня не беспокоит, что ты сделала. Это неслыханная дерзость обсуждать тебя с чужими людьми. Я непременно скажу ему об этом в лицо, когда мы вновь увидимся.
– Не думаю, что это случится в ближайшее время, – напомнила тете Мередит.
Граф с самого начала дал понять – он презирает высшее общество. Женщина полагала, что, получив право на доступ в свет, Ник не воспользуется им и не станет выезжать на балы в этом сезоне. Мередит считала, так будет лучше, по крайней мере для нее. Она бы не смогла сносить его холодное презрение во взгляде всякий раз, когда они встретятся на рауте или балу.
– Нет, он прямо так не выразился, но со слов графа это легко было понять. По правде говоря, он не выказал даже тени приязни.
– Уверяю вас, наши чувства взаимны, – молвила Мередит, тщетно стараясь сохранить видимость равнодушия.
– Меня зовут Порция. Вы совершенно правы: матушка обожала Шекспира, – сообщила девушка так, словно у нее спрашивали. – Бабуля считает сие занятие весьма противоестественным и неженственным. Леди не должна увлекаться чтением. Бабушка всегда недолюбливала маму, называла ее аномалией среди женщин из-за того, что мама была ученой… – Порция умолкла, переводя дыхание. – Полагаю, мы с вами подружимся, ибо, как я понимаю, она собирается выставить нас на аукцион вместе. Ей всегда удается достичь того, чего она хочет… – Порция издала театральный вздох.
– Бабушке? – переспросила тетя Элеонора, у которой из-за нервного жестикулирования девушки начала болеть голова.
– Конечно бабушке… А кого вы здесь надеялись увидеть? Моя бабушка – вдовствующая герцогиня Дэрринг.
– Герцогиня! – охнула тетя Элеонора, переведя радостный взгляд на племянницу. – Какое везение быть представленной ко двору герцогиней!
– Да уж… Вот только меня удивляет, что лорд Брукшир смог этого добиться, – молвила Мередит.
Любовниками, по крайней мере, они быть никак не могли, так что первоначальные подозрения Мередит оказались лишены оснований, если, конечно, Ника не привлекают престарелые леди. Лично Мередит полагала, что предпочтение более опытных и зрелых в его случае означало не заходить слишком далеко. Как же ему удалось добиться, чтобы ей оказывала покровительство герцогиня?
– Шантажом, – словно прочитав ее мысли, ответила Порция на незаданный вопрос.
– Как? – в один голос воскликнули Мередит и ее тетушка.
Прозвучало это, пожалуй, громче, чем следовало бы. Порция заморгала, решив, по-видимому, выразить мысль по-другому.
– Ну, это был не вполне шантаж, скорее, обоюдовыгодная сделка.
– И в чем эта сделка заключается? – принялась допытываться у нее Мередит.
– Ну… лорд Брукшир поступил вполне порядочно. Он предложил вернуть нашей семье имущество, практически все, что проиграл мой брат, взамен на бабушкино покровительство вам.
– Ну, – не вполне уверенно произнесла тетушка Элеонора, – лорд Брукшир повел себя достойно…
– Какой ужас! – сверкнув расширенными от гнева глазами, воскликнула Мередит. – Это обыкновенный шантаж! Он навязал меня вашей несчастной бабушке. Должно быть, ей все это весьма неприятно.
– Не скажу, что она в восторге от происходящего, но ее неудобства, если уж начистоту, – сущая безделица по сравнению с тем, что нам вернули наше имущество. И не надо называть бабушку несчастной. Она настоящая старая ведьма. Не стоит ее жалеть. Она собирается продать меня, ее единственную внучку, на аукционе, не считаясь с моими желаниями. Бабушка ненамного лучше работорговца.
– А о каком таком аукционе вы тут говорите? – поинтересовалась озадаченная тетушка Элеонора.
– Многие называют это ярмаркой невест, но на самом деле все похоже, скорее, на работорговлю, – сказала девушка, приняв воинственную позу. Сжатые в кулаки руки она уперла в бока. – Дебютантки разве что лишь зубы свои не позволяют внимательно осматривать потенциальным женихам.
Мередит почувствовала, что улыбается, возможно, впервые за несколько недель.
– Можно на все это посмотреть с иной точки зрения, – предложила она.
– И как же? – Порция непокорно тряхнула головкой.
– Это не нас, а мужчин выставляют на аукцион. Мы всегда имеем право отказать претенденту.
Порция невесело рассмеялась.
