– Почему?
– А! – Он махнул рукой и шмыгнул носом. – Не нравится мне там!
– В подвале лучше?
– Ага! Лучше.
– Знаешь, что с тобой было бы, если бы я вызвала милицию?
– Знаю. В колонию отправили бы. Но вы же не вызовете ментов?
– Еще подумаю, – ответила я и только теперь заметила, что до сих пор стою, держа в поднятой руке клюшку. Я ее опустила и оперлась на нее.
– Зовут тебя как?
– Колька. А вас?
– Ну ты даешь! – Я хмыкнула. – Залез грабить мою квартиру, а теперь хочешь со мной познакомиться.
– Хочу. А что? – Он посмотрел на меня своими голубыми невинными глазенками.
– Есть хочешь?
– Хочу! Я сегодня еще не ел.
– Ладно. Мой руки, а то все в соплях, – и я кивком указала на раковину.
Колька быстро открыл кран, сунул руки под струю воды, потер их одна о другую пару раз, не намылив, и вытер полотенцем, оставив на нем темные полосы грязи.
– Садись за стол, – сказала я, поставив свое орудие в угол.
Он уселся и уставился на холодильник.
– Шапку сними, воришка! – сказала я, накрывая на стол.
Колька стянул с головы шапку, скомкал ее и сунул в карман, дав свободу взлохмаченным, давно не стриженным светлым волосам.
– Ешь. – Я придвинула к нему тарелку с колбасой и сыром.
– Спасибо, – сказал он, запихивая в рот кусочек колбасы. – Я люблю такую колбасу. Она настоящая, не соевая. Дорогая?
– Ешь, раз дают. У тебя родители есть?
– Ага, есть. Мамка и папка. Они бухают.
– Врешь ведь.
– Вру. – Колька вздохнул и сунул в рот очередной кусочек колбасы. – Никого у меня нет. Отказной я.
– Это как?
– Не знаете? – Он растянул рот в улыбке и посмотрел на меня так, словно я свалилась с Луны. – Какая-то шлюха родила меня и сразу же, в роддоме, отказалась.
– И где ты слов таких нахватался? Нельзя так про свою мать говорить, она ведь дала тебе жизнь.
– Жизнь! – Он ухмыльнулся. – Ей бы дать такую жизнь! Я для своих детей буду хорошим отцом. Я их ни за что не брошу, в театр буду водить, в цирк, игрушки покупать и все такое.
– Ешь уже, папаша! – улыбнулась я.
– А компотика или киселя нет запить? Я люблю кисель. Нам в детдоме давали на полдник кисель. Несладкий, правда, но с ягодами, – сказал он, вытирая рот рукой.
– Сок подойдет?
– Давайте. Сейчас зима, витамин в организме не хватает, а в соке их много.
– Витаминов, – поправила я.
– Чего? А, какая разница! – махнул он рукой. – Есть апельсиновый?
– Ты, я смотрю, от скромности не умрешь, – заметила я, наливая сок в большую кружку. – Яблочный. А апельсины есть в натуральном виде. Будешь?
– Спрашиваете!
Я смотрела, как Колька залпом выпил сок, вытер губы и заглянул в пустую кружку, чтобы убедиться, что там ничего нет.
Взяв пустой пакет, я стала складывать в него продукты из холодильника.
– Это мне?! – не веря своему счастью и бесцеремонно заглядывая в пакет, спросил Колька.
– Тебе. А кому же еще? Подарок к Новому году.
– Класс! Я люблю подарки! Тетенька, если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь ко мне. Спасибо, что ментов не вызвали.
– Не лазь по квартирам, а то поймают и посадят, – сказала я, протягивая ему пакет с продуктами.
– За мной теперь должок, а я не люблю быть должным, – совсем по-взрослому сказал паренек. – Обращайтесь, если понадобится моя помощь.
– Какая помощь?
– А кто его знает? Всякое может случиться. Запомните: я в соседнем подъезде, в подвале.
– Я помню. Бери продукты и дуй отсюда, пока нас с тобой вдвоем не застукали.
– Я пойду?
– Иди. – Я открыла ему дверь.
– Спасибо вам, тетенька.
Я помахала ему рукой на прощанье, и Колька побежал вниз по ступенькам. А я задумалась, говорить Юре о воришке или нет. Немного поразмышляв, я решила, что пока ничего не буду ему рассказывать.
День рождения
Когда все уселись за стол, я вручила Юре свой подарок. Следует заметить, что выбрать его оказалось делом непростым. В моем понимании подарок должен служить не один день, приносить какую-то пользу и быть символичным. Я потратила много свободного времени, бесцельно шатаясь по магазинам, в эти предновогодние дни запруженных покупателями, пока не увидела подсвечник «Окошко». Он был сделан из дерева в виде окна, внутри было место для свечи, и когда ее зажигали, сквозь стекло лился мягкий свет. Я решила, что льющийся из окошка свет ассоциируется с теплом и домашним уютом. Мне захотелось, чтобы этот стильный подсвечник стоял на прикроватной тумбочке Юры и всегда напоминал о том, что, где бы он ни был, его ждут дома, и свет в окне не даст ему сбиться с дороги. Это я сказала Юре, вручив ему свой подарок, которому он несказанно обрадовался.
– Милая, спасибо тебе! – Он обнял меня. – Я никогда не потеряюсь и не забуду, что ты меня ждешь. Обещаю.
Юра обнял меня крепче, и меня переполнила нежность.
– Точно не забудешь? – шепнула я ему на ухо.
– Никогда! – тоже шепотом произнес он.
– Ну хватит вам шептаться! – вернул нас в гостиную голос Ольги. – А то еще сексом начнете сейчас заниматься!
Я покраснела, а Юра, сглаживая ситуацию, взял в руку бутылку и сказал:
– Предлагаю разлить шампанское и выпить за меня и Васька.
– Стойте, стойте! – Оля поднялась со стула. – Я еще не поздравила именинников.
– Я весь в ожидании, – шутливым тоном сказал Юра.
– Юра, разреши поздравить тебя с двадцативосьмилетием!
– Разрешаю!
– Не перебивай! Я подумала, что этот чайный сервиз будет кстати. Пусть он собирает здесь еще больше друзей и еще чаще! – Оля достала из-под стола увесистый коробок и торжественно преподнесла его Юре.
– Спасибо, спасибо! Думаю, что сервиз пригодится, так как чашки у меня почему-то постоянно норовят выскочить из рук, – сказал Юра, принимая подарок.
– И не только у тебя, – заметила Оля, переводя взгляд на Васю. – У меня есть друг, у которого тоже руки выросли из одного пикантного места.
От этих слов нам всем стало неловко, но, чтобы не портить праздник, мы постарались не обращать внимания на глупую шутку Ольги. Такой же сервиз Ольга подарила Васе. Видимо, на что-то другое у нее не хватило фантазии и ума.
– Васек, у тебя в комнате до сих пор висит лампочка Ильича, – заметил Юра.
