– Ты так пойдешь? – Он презрительно осмотрел меня с головы до ног и ехидно усмехнулся.
– Нет, конечно.
– Где же твое платье?
– К выпускному будет готово. Его еще шьют, – ответила я, удивляясь своей сообразительности. Даже не подозревала, что могу так ловко врать!
– А-а-а, – протянул он и опять уткнулся в телевизор.
Оставалось только избавиться от отца в день моего отъезда. Для этого мама берегла заранее выписанный рецепт на таблетки феназепам. Их можно было купить только в городской аптеке. Планировалось отправить отца в город утром на машине, и тогда я могла бы спокойно проститься с мамой и уехать.
Никогда не забуду тот день. Я ждала его столько долгих лет, мечтала о нем по ночам, готовилась к нему. Он был для меня как прекрасный сон, и я думала, что, когда он наступит, я буду чувствовать себя на седьмом небе от счастья. Наступило утро, и отец уехал в город, а мне стало почему-то ужасно грустно и страшно. Пугала неизвестность, и новая жизнь, такая долгожданная и желанная, казалась не такой уж радужной. Я верила, что она будет прекрасной, но теперь подумала, что, возможно, меня ждут и новые испытания. А еще я не представляла своей жизни без мамы. Как же мне не хотелось оставлять ее здесь, с этим зверем, больную, запуганную и такую одинокую!
– Ты не беспокойся обо мне, – сказала мама, словно прочитав мои мысли, – со мной все будет в порядке.
– Я заберу тебя отсюда, – твердо и уверенно сказала я.
– Хорошо, но только когда закончишь учебу.
– Нет, раньше.
– Как только сможешь. Договорились?
Я энергично покивала.
– Идем за вещами? Деньги я уже положила на дно сумки.
– Надеюсь, не все?
– Все, – ответила мама, и я больше ничего не сказала: было понятно, почему она отдает мне свои сбережения.
Мы взяли сумки и вышли из дома. До железнодорожного вокзала было далеко, и мы поймали такси. Я с опаской оглянулась, боясь увидеть сзади машину разъяренного отца.
– Доченька, прежде чем распускать волосы, купи бальзам для волос, он укрепит их, придаст им блеск, – давала последние наставления мама.
– Хорошо, мама, хорошо.
– А туфли на высоком каблуке сразу не надевай на улицу. Во-первых, сначала надо дома научиться в них ходить – есть риск подвернуть ногу, а во-вторых, помнишь, как должна женщина ходить?
– Конечно. Красиво, грациозно, словно модель по подиуму.
– Хорошо питайся, не экономь на еде.
– Мамочка, не беспокойся обо мне. Я помню все-все, чему ты меня учила, – улыбнулась я, стараясь не показать волнения, охватившего меня.
Мы недолго ждали поезда. Он заявил о своем прибытии громким протяжным гудком и громыханием колес по рельсам.
– Доченька, тебе пора, – сказала мама и взяла одну сумку.
Мы подошли к нужному вагону.
– Видишь, мама, я даже поеду в седьмом вагоне, а семерка – счастливое число. Значит, все будет о’кей.
– Я это знаю, знаю.
– Мамочка, как бы то ни было, знай, что я тебя очень люблю. Ты – самая лучшая мама, и я… я заберу тебя, – сказала я, ставя сумки в тамбур. – Я обязательно тебя заберу отсюда.
Я обняла маму и прижала ее к себе.
– Мне пора, – прошептала я, проглотив комок, застрявший в горле.
– С Богом! – сказала мама и поцеловала меня в щеку.
Я поднялась в вагон, и проводница закрыла дверь. Поезд издал длинный гудок и плавно тронулся. Я забежала в свое купе и высунула голову в открытое окно.
– Мамочка, до свиданья! – закричала я, пытаясь переорать стук колес.
На перроне осталась стоять моя мама. Она махала мне рукой, а я смотрела, как ее одинокая худенькая фигурка отдаляется от меня, становится все меньше и меньше. На глазах у меня выступили слезы, и мамина фигурка стала расплываться, а когда слезинки полились по щекам, ее уже не было видно – она исчезла за поворотом, осталась в прошлой жизни. Я мысленно навсегда попрощалась с детством, и домик на колесах повез меня в далекую, неведомую, новую, взрослую жизнь.
Чудесное превращение Гадкого утенка
Прямо на перроне толпа женщин предлагала выходящим из вагонов пассажирам снять у них квартиру. Я хотела снять однокомнатную квартиру с минимумом комфорта, но чтобы жить там одной. Меня совершенно не смутило то, что люди на перроне провожали меня любопытными и удивленными взглядами, принимая то ли за чокнутую, то ли за староверку. Мне было абсолютно все равно, что они обо мне думали.
Устроившись в скромной квартирке, где было только самое необходимое, я довольно осмотрела свое жилище, смакуя вкус свободы. Не переодеваясь, я сбегала в ближайший магазин и купила продукты. Приготовив суп, с удовольствием поела.
Подойдя к зеркалу, висевшему в коридоре на стене, я в последний раз окинула взглядом Гадкого утенка.
– Ну что, Андерсен, пришло время превращения в прекрасного лебедя? – произнесла я.
Выйдя на улицу, я пошла по проспекту, рассматривая вывески и таблички на всех зданиях. Наверное, я прошла два или даже три квартала, прежде чем увидела у двери на первом этаже многоэтажки табличку «Салон красоты “Афродита”». Уверенным шагом я вошла внутрь, и о моем появлении оповестил звонкий колокольчик, висевший над дверью.
Вышедшая мне навстречу крупногабаритная дамочка сказала:
– Женщина, если вы по поводу работы уборщицей, то уже поздно. Мы взяли человека.
– Это же салон красоты? – ничуть не робея, спросила я, отстраняя ее со своего пути легким движением. – Так значится на вывеске у входа.
– Девушка, что вы хотели? – спросила меня миловидная блондинка, подошедшая сбоку.
– А что вы можете предложить?
– Все, что пожелает клиент.
Я сняла очки, вытащила шпильки из волос, распуская их, и посмотрела ей прямо в глаза.
– Это салон красоты, и я хочу быть красивой, – чеканя каждое слово, сказала я и добавила: – Очень красивой. Или я не туда попала?
– Пожалуйста, пройдемте со мной.
И вскоре начались чудесные превращения. Сначала мне подравняли волосы, сделали челку и стали колдовать с волосами, чтобы придать им блеска и шелковистости. Волосы, явно истосковавшиеся по свободе, вскоре порадовали меня. Они стали пушистее и сверкали на солнце. При ходьбе они отплясывали в такт моим движениям, отливая необыкновенным бронзово-рыжим цветом.
Мне выщипали мои густые рыжие брови, придав им красивый изгиб, и покрасили в черный цвет. Мои прямые пушистые и густые светло-рыжие реснички тоже были покрашены и красиво закручены.
– Вам не придется пользоваться тушью – у вас изумительные, густые и длинные ресницы, – объяснили мне.
