Триста шестьдесят четыре дня в году я и не вспоминаю про то, сколько Чарли лет. Вот только его день рождения всякий раз застает меня врасплох».
Примерно в это время писателю Иэну Флемингу довелось отобедать с Чаплинами в Мануар-де-Ван. «Поразительное это зрелище, когда двое так естественно согревают друг друга взаимной любовью», – подытожил Флеминг свои впечатления. Застенчивые и скрытные во всем остальном, Чаплин и Уна без всякого смущения обнимались и целовались на глазах у других.
Оксфорд, а затем и Даремский университет присудили Чаплину почетную докторскую степень. Церемония вручения диплома состоялась в Дареме 6 июля, и Чаплин сразу поспешил в Швейцарию, чтобы успеть к рождению восьмого ребенка. Он вернулся в воскресенье 7 июля, лег спать, но в три часа ночи его разбудили, чтобы срочно везти Уну в лозаннскую частную клинику. Через два с половиной часа она разрешилась мальчиком, которого назвали Кристофером Джеймсом. На этом кончилось прибавление семейства.
Чаплину было пятьдесят пять лет, когда родилась Джералдина, его первый ребенок от Уны; когда появился последний, Кристофер, ему было семьдесят три. Поднять на ноги столь многочисленное потомство было делом отнюдь не простым.
Чаплин по-прежнему был предан своей работе, и она, как всегда, была для него самым главным. Дети хорошо усвоили первейшую домашнюю заповедь – ни в коем случае не мешать папе работать. Сам Чаплин утверждал: «Мне никогда не бывает в тягость, что дети все время рядом. Они не только не мешают работать – напротив, их общество идет мне во благо. Я, прямо скажу, расцветаю, когда вокруг веселье и молодость».
Все дети Чаплина ощущали свою обособленность от сверстников. Они жили в роскошном доме с парком, у них были слуги. Разбогатев, Чаплин с подозрением встречал любые приглашения к дружбе или сближению. Друзей своих детей Чаплин всесторонне проверял и редко одобрял. Во взаимоотношениях между родителями и детьми установились известные сдержанность и уклончивость.
Первой покинула родительский дом Джералдина, уехав из дома учиться в Королевской балетной школе в Лондоне. Вскоре ее примеру последовал Майкл. Он поступил в Королевскую академию театрального искусства, снимался в кино, записывал шлягеры, женился и наградил Чаплина с Уной их первым внуком. Майкл был человеком незаурядным, обаятельным и сердечным; незадолго до смерти отца он полностью помирился с семьей.
В конце жизни почести сыпались на Чаплина одна за другой. Американская академия киноискусства присудила почетного «Оскара» и направила ему приглашение. Чаплины решили несколько дней отдохнуть на Бермудах (где Уна родилась и где у нее сохранилась завещанная отцом недвижимость), а оттуда отправиться в Соединенные Штаты. 2 апреля 1972 года супруги прилетели в Нью-Йорк, в аэропорту Кеннеди их приветствовало около сотни репортеров. Великий Чарли приготовился к нападкам, но появление его на церемонии вызвало бурные овации. Пораженный таким приемом, он с трудом подбирал слова и продемонстрировал знаменитый трюк с котелком.
Чаплин был неверующим, никогда не ходил в церковь, однако смерть его не страшила. «Когда уйду, так уйду», – часто говорил он. Чарли часами просиживали с Уной, взявшись за руки и изредка перекидываясь парой слов. «Она способна делить с ним его непонятное одиночество», – заметил Юджин.
В хорошую погоду шофер Ренато или дворецкий Джино отвозили Чаплина и Уну в тихий уголок у озера, где оставляли на час-другой, а потом возвращались за ними. Был куплен электромобильчик, чтобы возить Чаплина по парку.
15 октября 1977 года Чаплин в последний раз выбрался из Мануар-де-Ван.
Силы Чаплина быстро таяли, теперь он нуждался в постоянном уходе. Несколько недель Уна никого к нему не подпускала, пока родные и домочадцы не начали всерьез тревожиться уже о ее здоровье и не уговорили ее разделить заботы с сиделкой. Под Рождество вся семья, за исключением Джералдины, занятой на съемках в Испании, по традиции собралась на вилле встретить праздник. У Чаплина набралось уже порядочно внуков. Подарки от детей отнесли к Чаплину в спальню и оставили дверь открытой, чтобы он слышал, как юное поколение веселится у елки.
Этой ночью, в предрассветный час Рождества 1977 года, в возрасте 88 лет Чарлз Чаплин тихо скончался во сне. Его похоронили на кладбище при англиканской церкви в Веве. Но двое вандалов выкопали и украли гроб. Полиции удалось найти негодяев, и великий Чаплин был перезахоронен…
Федерико Феллини и Джульетта Мазина
Год 1938-й. В Рим приезжает 18-летний юноша, прозванный друзьями «Ганди» за свою худобу. Сын коммерсанта из Римини, он уже успел зарекомендовать себя как талантливый художник-карикатурист. («Я был тогда бледен и романтичен. Работал секретарем в «Пополо ди Рома», занимался там разборкой почты и был вообще на посылках».) Помимо газетной работы, он рисует во множество газет и журналов, пишет скетчи и куплеты для варьете, сочиняет рекламные тексты и сценарии для небольших радиопостановок.
В 1943 году Феллини написал для римского радио серию забавных передач о жизни двух влюбленных – Чико и Паллины. Комические злоключения молодоженов имели успех; одному из кинопродюсеров пришла мысль показать их на экране. Феллини, которому предложили взять на себя постановку, позвонил исполнителям ролей в радиоварианте.
Встреча с «Чико» его разочаровала – он оказался пожилым господином. Феллини решил, что «Паллина», должно быть, под стать своему партнеру. В кафе, где было назначено свидание, он явился, опоздав на целый час. За столиком его ждала маленькая светловолосая девушка, ее звали Джульетта Мазина. Она родилась под Болоньей в семье учительницы и служащего. После окончания начальной школы Джульетту отправили к тетушке в Рим учиться. В университете Мазина прилежно изучала литературу и археологию, играла в драмкружке.
Много лет спустя Джульетта вспоминала об этой встрече: «Я увидела худенького мальчика в черной шляпе и слишком коротких брюках. Он показался мне славным и застенчивым и очень интеллигентным. Он пригласил меня в шикарный ресторан, и я подумала: «Ему нечем будет платить». Тогда я съела только овощной суп, а он ветчину, равиоли, жаркое, пирожки… А под конец он вытащил кучу лир. Наша встреча была волшебной, он говорил, что будто родился в этот момент. И я тоже научилась смотреть на мир другими глазами, когда он держал меня за руку».
Фильм «Чико и Паллина» не состоялся. Зато страсть между Феллини и Мазиной разгорелась вовсю. Оглядываясь назад, «Фефе», как позднее станут называть Феллини друзья, так описывал рассвет их любви с Джульеттой: «Мы оба были молоды и вместе постигали жизнь. Я ввел ее в мир любви. Ни у одного из нас не было еще сколько-нибудь значительного опыта – ни в жизни, ни в любви. Я, правда, был все же поопытней…»
Феллини не чувствует себя созревшим для семейной жизни. И хотя он любит Джульетту, жениться не спешит. «Она была хрупка и нуждалась в защите. Милая и невинная, добродушная и доверчивая. Я властвовал над нею, был рядом с нею великаном. Она всегда смотрела на меня снизу вверх – и не только в прямом смысле слова. Я ее ошеломлял, она была мною очарована».
