Летом этого года (в августе) впервые за многие годы курс юаня резко упал. За один день падение составило почти 2 %. Вашингтон назвал это падение «запланированной» Пекином девальвацией юаня. Мол, у Китая возникли проблемы с дальнейшим поддержанием темпов экономического роста и наращивания экспорта, и он прибег к хорошо подзабытой тактике «валютного демпинга». Некоторые эксперты, правда, оправдывали это событие тем, что ФРС США готовилась в сентябре повысить базовую процентную ставку (с 0-0,25 %), и это спровоцировало резкий отток капитала из Китая, что, в свою очередь, привело к «проседанию» юаня. Но трудно поверить, что при гигантских валютных резервах НБК (более 3,5 трлн. долл.) НБК не мог поддержать курс юаня. Думаю, что падение юаня было «пробным шаром» НБК, который вызвал бурную реакцию Вашингтона.
И вот 14 декабря НБК объявил о новации в области формирования валютного курса юаня. Как следует из сообщения на сайте НБК, власти КНР решили отказаться от привязки юаня к доллару, заменив его корзиной из 13 валют. В «корзину» должны войти доллар США, евро, японская иена и еще 10 других валют. Целью введения нового валютного индекса (корзины) ЦБ Китая называет попытку «сместить отношение рынка к курсовым движениям юаня, подчеркивая важность более широкого взгляда на спектр валют в противовес одностороннему движению против доллара».
Табл. 12. Изменения номинального курса юаня по отношению к доллару США (юани за 100 долл. США, среднегодовое значение)
В «корзине», безусловно, должны находиться валюты тех стран, с которыми Китай имеет наиболее тесные торговые связи. А в некоторых случаях и связи, основанные на обмене капиталом. Как видно из табл. 11, на десять ведущих партнеров КНР в 2014 году пришлось 54,1 % всего товарооборота Китая с зарубежными странами, 56,1 % экспорта, 53,9 % импорта.
На долю главного торгового партнера Китая-США (доллар США) пришлось 12,9 % всего товарооборота Китая, 16,9 % его экспорта и 8,1 % импорта. На четырех ведущих партнеров Китая из Европейского Союза с валютной единицей евро (Германия, Франция, Италия и Голландия) пришлось 8,3 % всего товарооборота Китая. Примерно такой же была доля указанных четырех стран в экспорте и импорте Китая. С учетом более мелких стран из зоны евро на страны с указанной валютой придется около 10 % китайского товарооборота. Япония (иена) в 2014 году была третьим торговым партнером Китая, занимая в его товарообороте 7,3 %; доли Японии в экспорте и импорте Китая равнялись соответственно 6,4 и 8,3 %. Великобритания (фунт стерлингов) среди торговых партнеров Китая занимала лишь 12 строчку, ее доля в общем товарообороте была 1,9 %; доли в экспорте и импорте Китая соответственно 2,4 и 1,2 %. Таким образом, страны с четырьмя официальными резервными валютами (доллар США, евро, японская иена и британский фунт стерлингов) занимали в общем товарообороте Китая долю, примерно равную 1/3.
2/3 всего товарооборота приходилось в 2014 году на страны с валютами, которые не входили в «корзину СДР» Международного валютного фонда (список официальных резервных валют). Это, прежде всего, Гонконг, денежная единица которого называется гонконгский доллар. Другие важные торговые партнеры Китая, имеющие денежные единицы без статуса официальных резервных валют: Южная Корея (южнокорейская вона); Тайвань (новый тайваньский доллар); Австралия (австралийский доллар); Малайзия (малазийский ринггит); Российская Федерация (российский рубль); Бразилия (бразильский реал); Вьетнам (вьетнамский донг); Сингапур (сингапурский доллар); Таиланд (тайский бат); Индия (индийская рупия); Индонезия (индонезийская рупия); ЮАР (южноафриканский рэнд); Канада (канадский доллар); Филиппины (филиппинское песо); Новая Зеландия (новозеландский доллар).
Через некоторое время НБК опубликовал список всех 13 валют, которые будут включены в «корзину», а также их «веса». Доля доллара в ней составит 26,4 %, евро – 21,39 %, японской иены – 14,68 %. Кроме того, в корзину войдут австралийский, канадский, гонконгский, новозеландский и сингапурский доллары, британский фунт, швейцарский франк, тайский бат, малазийский ринггит, а также – с долей 4,36 % – российский рубль. За пределами «корзины» оказались такие валюты стран БРИКС, как индийская рупия, южноафриканский рэнд, бразильский реал. Не попали в «корзину» также следующие валюты ведущих торговых партнеров Китая: вьетнамский донг, южнокорейская вона, индонезийская рупия, новый тайваньский доллар, филиппинское песо.
Чем же продиктована запланированная реформа НБК?
Некоторые эксперты усмотрели в новации китайского Центробанка попытку организовать валютное сотрудничество Китая со странами, осуществляющими эмиссию упомянутых 13 валют. Цель такого сотрудничества – выравнивание и стабилизация обменных курсов для развития взаимной торговли и инвестиционного обмена. В принципе контуры такого сотрудничества просматриваются в многочисленных соглашениях по валютным свопам между НБК и центральными банками других стран (http://www.fondsk.ru/news/2014/09/24/nastuplenie-juanja-valjutnye-svopy-29643.html).
Такие соглашения – необходимое, но не достаточное условие для нормальных торгово-экономических отношений между Китаем и другими государствами. Необходимо, чтобы центральные банки стран, объединенных «валютной корзиной», заключили двух– и многосторонние соглашения о стабилизации обменных валютных курсов. Пока валюты многих стран, находящихся за пределами зоны «золотого миллиарда», имеют крайне высокую волатильность. Достаточно вспомнить обвал рубля в России, который произошел ровно год назад.
А вот шесть ведущих Центробанков Запада имеют долгосрочное (по некоторым данным, бессрочное) соглашение о стабилизации своих валют. Фактически действует негласный картель ФРС США, ЕЦБ, Банка Англии, Банка Канады, Национального банка Швейцарии и Банка Японии (http://www.fondsk.ru/news/2014/09/19/valjutnye-svopy-v-sovremennommire.-rozhdenie-globalnogo-valjutnogo-kartelja-ii-29553.html).
Итак, некоторые эксперты полагают, что своим решением от 14 декабря НБК сделал шаг к формированию подобного валютного картеля с участием Центробанков, выпускающих 13 валют, включенных в «корзину». Может быть, НБК имел в виду и эту задачу. Но, следует сказать, что она крайне сложна и потребует много времени. Вместе с тем есть другая, более понятная и «приземленная» причина валютной реформы НБК.
Пекин устал от постоянных претензий со стороны Вашингтона, его обвинений в том, что он, мол, осуществляет валютный демпинг на американском рынке. Теперь Пекин можно заявить Вашингтону, что он при формировании юаня ориентируется на широкую «корзину» валют, а не только на доллар США. Поскольку почти 3/4 наполнения «корзины» приходится на 12 валют, которые имеют тенденцию обесцениваться по отношению к доллару США (исключение составляет швейцарский франк), то юань также будет иметь понижательную тенденцию по отношению к доллару США. Но в этом случае все претензии Вашингтона Пекин может переадресовать другим государствам, валюты которых представлены в «корзине».
