– Минёров я выслал, теперь ждите, когда они появятся, и организуйте дополнительную охрану прохода.
В ответ я коротко произнёс:
– Будет сделано!
А потом спросил:
– Тут у меня ещё теплушка на лыжах. Как, пройдёт она по этому проходу?
– А-а-а! Помню я эту собачью будку. Нет, капрал, придётся оставить свою конуру.
– Как оставить? Это же моя личная собственность.
– Хватит, капрал, мне полоскать мозги. Подумаешь, собственность! Да этой будке в базарный день цена – одна крона. Ничего, не обеднеешь! Тут страна несёт такие потери, а ты о своём дерьме беспокоишься. Ты хоть знаешь, что русские с Хяюхя сделали?
– Что, неужели Симо убили?
– Убили не убили, но ранили очень серьёзно. Когда увозили его в Хельсинки, он был всё ещё в коме. Понял! А ты о своей сраной собственности беспокоишься.
– Да я за Симо Хяюхя этим красножопым… Сейчас свистну своим ребятам, чтобы перерезали им горло. Если мою теплушку здесь оставим, то зачем эти рюсся? Только лишние рты для нашей родины.
– Успокойся, Урхо! Если бы ты сам не доложил капитану Лархинену, что у тебя шесть пленных русских, то тогда бы мог их прирезать. А так это уже попало в сводку, и в штабе их ждут на допрос. И, кстати, не вздумай жечь свою будку, пусть она напоследок послужит Финляндии. Используем её как приманку для красножопых. Я тут нацелю парочку снайперов, чтобы они опекали твою будку. Наверняка рюсся обрадуются, что получили такой трофей, и постараются её утащить, тут-то наши ребята и поквитаются с ними за Симо. Поэтому поставь свою теплушку на открытом месте, дверью в нашу сторону. Всё, Урхо, жди проводников. Надеюсь, что встретимся с тобой после этой войны и посидим в каком-нибудь кабачке за бутылочкой доброй финской водки. Кстати, зовут меня Кари Бутинен.
После этих слов телефонную трубку на другом конце провода повесили. Я тоже положил трубку и засунул телефон обратно в дупло. Потом посмотрел на часы – все эти телефонные переговоры заняли без малого сорок минут. Ещё через сорок минут появились и наши ребята. Я их сразу заставил установить теплушку так, как приказал по телефону этот Бутинен. Мне было жалко оставлять оружие, взрывчатку и боеприпасы, но делать было нечего, пока нужно было подчиняться всем требованиям финнов. На невидимой со стороны укрепрайона стене теплушки я распорядился выцарапать надпись: «Осторожно, это приманка финских снайперов».
Проводник появился только в 2-10, когда мы уже порядком намёрзлись и все издёргались от ожидания. Вернее, это был не один человек, а целых пятеро финнов. Один из них подошёл к нам, а остальные, настороженно приготовив оружие, стояли в сторонке. Подошедший, даже не здороваясь, спросил:
– Кто тут – Урхо Кайконен?
Я вышел вперёд и протянул ему руку. Он пожал её и представился:
– Сержант Матти Пролинен.
Потом оглядел нашу группу и сказал:
– Капрал, расставьте людей в цепочку по одному и предупредите, чтобы шли точно по лыжне. Шаг в сторону, и можете готовиться к встрече с создателем. И пускай особо присмотрят за пленными, от этих красных фанатиков можно ожидать чего угодно.
– Да ладно, Матти, не волнуйтесь, мои пленные, как паиньки, и шага в сторону без спроса не сделают. Те, которые были непослушные и упёртые, уже давно кормят ворон да волков своими морожеными телами.
– Ну смотри, капрал, моё дело – предупредить. Расставляй давай людей и – пойдём. А то рюсся могут очухаться от артналёта и устроить нам пробежку по минному полю.
Я отошёл к стоящему невдалеке комвзвода-2 Климову и по-немецки, а Серёга понимал этот язык, довольно громко произнёс:
– Господин обер-лейтенант, проводник требует двигаться друг за другом по одной лыжне. Мы будем проходить минное поле, поэтому нужно строго выполнять это распоряжение. Пожалуйста, предупредите своих подчинённых об этом требовании.
Потом вернулся к ожидавшему меня финну и сказал:
– Ну что, Матти Пролинен, мы готовы, давайте показывайте дорогу.
Сержант повернулся к ожидавшим приказа другим финнам и прокричал:
– Как только мы пройдём вперёд, сразу же закрывайте проход в минном поле.
После этой команды, уже ничего не говоря, финн в довольно быстром темпе покатил в сторону прохода через минное поле. За финном двигался я, вслед за мной Шерхан. Замыкал нашу длинную цепочку Перминов с ручным пулемётом, который висел у него на спине.
Так мы двигались минут двадцать. Я с напряжённым вниманием пытался разглядеть проплывающие мимо нас финские укрепления. Но пока ничего стоящего для нашего нападения не видел. Все эти дзоты были маловаты для всё возрастающих моих амбиций. Хотя всего лишь час назад я был готов захватить хоть самый занюханный дзот, лишь бы он был за минными полями и проволочными заграждениями. Для небольших сил нашего батальона даже это было бы грандиозным успехом и сразу прославило бы моё имя на всю нашу Седьмую армию.
Когда мы остановились, я сразу же почувствовал сильный запах гари. Пахло точно так же, как и от сожженных нами в Суомиссалми танков. Я злорадствовал: «Ну что, чухонцы! Получили подарочки от наших красных соколов! А то, совсем обнаглели за своими минными полями. Думали, на их артиллерию мы не найдём управу? Сосунки, мля!»
За этими мыслями я чуть не прозевал появление ещё одного финна. Я-то, быть может, и прозевал бы, но наш проводник, Матти Пролинен, перед появлением этого человека сказал:
– Всё, капрал, на этом мои функции проводника заканчиваются. Передаю вас лейтенанту Армасу Лохинену, уже он и отведёт вас к штабу нашего укрепрайона. Там с вами и с вашими пленными желает побеседовать командование укрепрайона. Так что, капрал, готовься к встрече с большими чинами.
Подошедший финн услышал последние слова сержанта и добавил:
– Да, да, капрал, вы там не теряйтесь. Покажите, какой вы герой, и, как знать, может быть, оттуда выйдете с достойной наградой. Наш генерал – человек щедрый, кто ему понравится, для того он на награды не скупится.
Я, уже обращаясь к подошедшему финну, спросил:
– Господин лейтенант, а неужели генерал не спит в столь поздний час? Неужели всё работает?
– Вот-вот, капрал, именно работает. Это только в окопах думают, что в штабах отсиживаются в тепле. А на самом деле там кипит работа и днём, и ночью. Ладно, капрал, пойдёмте, нельзя заставлять начальство долго ждать. И ещё, когда подъедем к штабу, вы всей толпой туда не лезьте. В сорок пятый дот пройдёте только вы, обер-лейтенант и пленные с двумя конвоирами. Остальные, чтобы не замёрзли, переждут вашу аудиенцию в соседнем пулемётном доте – дежурный там уже предупреждён.
Сказав это, лейтенант повернулся и покатился по хорошо наезженной лыжне, в глубь укрепрайона. Я только успел ему вслед крикнуть:
– Господин лейтенант, сейчас мы вас нагоним. Я только передам ваши распоряжения своим людям, и мы сразу тронемся.
