Закончив свой диалог в лицах, Головешка скабрезно заржал. Естественно, мне жутко захотелось съездить ему по морде. По той причине, что он полностью это заслужил. Заодно и Гаспар получит хоть какую-то компенсацию за свой желвак под глазом, который, достигнув полного размера, принялся украшать себя всяческими цветами и оттенками, начав с багрово-красного.
Рука у меня дернулась, но не от того, что мне не удалось себя сдержать. Гаспар, посчитав, что честь дамы задета, а у меня самого защитить Рейчел возможности нет, поскольку руки мои по-прежнему были заняты, решил помочь. Хотя, возможно, им двигало чувство мести, а тут прекрасный повод отплатить за удар ударом. И лететь бы Головешке после оплеухи Гаспара куда-нибудь прочь, если бы та самая моя рука, дернувшая его, не помогла Теодору избежать справедливой кары. Мощная длань Гаспара промелькнула над самой макушкой Теда, чего он даже увидеть не смог, поскольку занимался тем, что ловил равновесие. Не поняла ничего и Рейчел, ведь я заслонял ее от происходящего. И потому она посчитала, что я специально дернул Головешку, чтобы свалить его с ног.
– Не надо, Лео, – сказала она. – По сути, он прав.
– По какой еще сути?
– По той, что он как будто бы озвучил мои мысли.
«И мои. Но разве это хоть что-то меняет?»
– Теодор, снимай перстень, – потребовал я.
– А как же те аборигены, что захватили наш корабль? – Блез с сомнением покачал головой.
Отчасти он был прав. Когда Головешку покинет его смелость, мы лишимся бойца, получив взамен человека, которому наплевать на все, кроме собственной жизни. Но теперь, когда нам удалось избавиться от плена троборов, трусливый Головешка устраивал меня куда больше.
Оставалось только надеяться, что не права Рейчел, утверждая, что перстень излечил Теда от трусости навсегда.
– Снимай-снимай! – повторил я, видя, что тот колеблется. – А заодно свой «ночник»: для начала я один туда спущусь, чтобы осмотреться. Вполне возможно, спускаться всем вместе уже и смысла нет.
– Да ладно тебе, Лео, не мечи глазами молнии, – ухмыльнулся тот, протягивая мне устройство для ночного зрения. Затем потянул перстень с пальца и отдал его Рейчел.
Я внимательно проследил за тем, чтобы девушка тут же его не надела: неизвестно, чем все может закончиться. А заодно хорошенько запомнил узор. На всякий случай, вдруг он и мне когда-нибудь понадобится.
Лишившись перстня, внешне Головешка не изменился нисколько. Вздохнув и незаметно указав на него глазами Гаспару – присматривай, мол, за ним, и я полез вниз.
Вернулся я быстро. Оглядел приготовившихся к тяжелому бою товарищей и заявил:
– Расслабьтесь, драться нам не придется.
– Что, дикари угнали наш корабль с сокровищами? – первым вопрос задал Головешка.
– Нет.
– Они забрали сокровища, но оставили лодку? – Судя по виду Гаспара, он подготовил себя к такому исходу, заранее смирившись с потерей золота.
– Нет.
– Дикари побоялись напасть на лодку и ждут нас теперь на выходе из грота? – выдвинул свою версию Блез.
– Нет.
– Головешка был прав, никаких дикарей там не было, и Барри просто лаял на птичек? – предположила Рейчел.
– Нет.
– Но, по крайней мере, Барри-то живой?
Я уже по привычке едва не ляпнул очередное «нет», когда вовремя себя одернул.
– Живой. И даже царапины на нем нет.
– Так что же там произошло?
– Пойдемте, и сами все увидите: долго объяснять. Оружие можно не вынимать – оно нам не понадобится.
Картина, которую я наблюдал несколько минут назад в одиночку, не изменилась нисколько. Все так же палуба «Принцессы Рашель» была завалена телами туземцев, и прямо по ним, изредка порыкивая, важно расхаживал наш пес Барри. Порыкивал он больше для профилактики, потому что никому из дикарей даже в голову не приходило не то чтобы подняться на ноги, но даже пошевелиться. Лгу. Тот из них, который находился у статуи богини Элекии, стоял на ногах и мало того – двигался. Особенно активно в тот момент, когда Барри оказывался рядом с ним: дикарь начинал натирать статую с удвоенной энергией. Судя по всему, занимался он этим долго, поскольку от юбочки из птичьих перьев, которой он и доводил богиню до зеркального блеска, остались лишь жалкие остатки, а сама Элекия сияла так, что, казалось, светится изнутри. Платье Рейчел, в котором прежде щеголяла богиня, было аккуратно сложено у ее ног. Косынка с вуалью лежали сверху.
Некоторое время мои спутники созерцали молча. Затем, прочистив горло, Гаспар сказал:
– Получается, Барри их в плен взял?
– Получается, – ответил ему не меньше ошарашенный Блез.
– Убить их всех надо, – деловито заявил Головешка. – Нам лишние рты ни к чему.
– Зачем? – накинулась на него Рейчел. – Что они тебе плохого сделали?
– А что, Теодор дело говорит, – неожиданно легко согласился с ним Гаспар. – На вот, держи, – попытался он сунуть ему в руки свой топор. – Ты же теперь настоящий мужчина, а у тех принято так: предложил что-нибудь – сам и сделай. Поруби их на части, Бестрепетный Теодор! Или твоя смелость только на крокодилов с гадюками распространяется? – добавил он после того как Головешка, спрятав руки за спину, на всякий случай отступил от него на пару шагов назад.
Дикари видеть ничего не могли, поскольку лежали, уткнувшись лицами в палубу. Но слух у них от этого не пострадал нисколько, и потому, услышав разговор Гаспара с Головешкой, они попытались покинуть борт корабля. Правда, Барри сразу же навел порядок. И лишь перья в руках аборигена мелькали с удвоенной скоростью.
– Гаспар, ты чего?! Зачем их всех рубить?! Что мы, звери какие-нибудь?! Лео, скажи ему!
– Шутит Гаспар, – успокоил я Рейчел. «А заодно убеждается, что Головешка снова стал прежним».
Самого меня больше всего заботило то, что натирающий статую дикарь полностью остался без одежды, и стоит только ему повернуться!..
– Головешка, Рейчел, прикроете нас на всякий случай. Блез, Гаспар, пошли. – И, поймав на себе донельзя удивленные взгляды последних: – После объясню, – добавил я уже только для них.
Оказавшись на борту корабля, первым делом я заставил дикаря надеть на себя платье Рейчел.
То самое, что лежало у его ног. Но когда он потянулся за косынкой и вуалью, покачал головой: не надо.
– Ну так что, Лео, будем их всех рубить? – Гаспар перекинул топор из руки в руку. – Хотя можно и не всех, пару-другую: так сказать, для профилактики. Кого бы для начала выбрать?
– Да ладно тебе, Гаспар, – успокоил его Блез. – Пускай себе живут.
– И поскорее отсюда убираются, – вступил в разговор я. – Пока наш Барри не проголодался.
Тот, услышав свою кличку, гавкнул так оглушительно, что под сводами грота проснулось эхо, о существовании которого мы и забыть-то забыли.
