– Конечно, Вася. Спасибо вам большое.
Он вернулся с террасы и посмотрел на Полину. Полина вдруг застеснялась, как школьница, и покраснела. Давно, очень давно Полина Игоревна Киселева, начальница и стерва, не краснела, как школьница.
– А зачем, спрашивается, нам нужна гостевая комната? – спросил он.
– Не знаю, – растерялась Полина.
– Пошли – Он решительно взял ее за руку и повел к большим внушительным дверям. – Тут я, собственно, и живу. Вот здесь обувь надо снять. Там полы чистые. Не бойтесь, они теплые, можно босиком.
Он распахнул дверь, и Полина после мрака гостиной аж зажмурилась. Светлые полы из какого-то невероятно красивого дерева, светлые стены, огромное окошко с легкими светлыми, полупрозрачными занавесками. Окошко было открыто, и из него слышался гомон просыпающегося после зимней спячки леса. Полина сняла туфли и зашла в комнату. Полы, действительно, были теплыми.
– Я давно хотел это сделать, можно? – поинтересовался хозяин.
– Чего? – не поняла Полина.
– Вот это. – Он вынул шпильку из ее прически, и волосы Полины рассыпались по плечам. – Красотища, аж дух захватывает.
– Да ладно, – ухмыльнулась Полина.
– Хорош ухмыляться, вон уже морщинка образовалась. – Он провел пальцем по морщине, а Полина спохватилась, что за всеми этими ахами и вздохами так и не дошла до косметолога, чтобы извести предательские морщины.
Она машинально дотронулась до своей дурацкой морщины и вдруг совсем близко увидела его глаза. Какие-то бездонные и сумасшедше красивые. Она даже рот открыла, и тут он ее поцеловал. Конечно, сразу же все мысли из головы Полины не просто улетучились, а вылетели со свистом. Больше Полина не только думать, она вообще соображать не могла. Только чувствовала. Чувствовала себя каким-то древним и очень мощным животным. Причем диким и необузданным. Это был не просто секс, а невероятный, волшебный танец. Внутри Полины звучала странная музыка, и она двигалась ей в такт. Казалось, что Чемпион прорастает в ней, в каждой ее клеточке, и, как дерево, переплетается с ней ветвями и корнями. Полина чувствовала, что происходит нечто очень важное. Как будто бы даже крылья у них обоих выросли, и они кружатся в воздухе как одно целое.
Потом она уже ничего не чувствовала, кроме идиотского блаженства. Так и заснула на плече Чемпиона с глупой улыбкой на лице.
Проснулись они от стонов Агаты под дверью.
– Иду, иду, – сказал Чемпион, исчезая в ванной комнате. – Не стони.
Полина села в кровати и потянулась.
«Интересно, – думала она, глядя на лес за окошком, – я вот только что была совершенно диким древним животным. То ли динозавр, то ли саблезубый тигр. Да еще и с крыльями. Птеродактиль, что ли? Неужели это лес за окном так подействовал? Разбудил генную память. Может быть, когда-то давно я была страшной зверюгой?»
Тут из ванны вышел Чемпион.
«Нет, не лес, это он на меня так действует! – сразу же поняла Полина, почувствовав, как в ней опять просыпается дикая сила. – Надо же, а у него ведь совершенно нет никакого живота, ни капельки. И мускулы….»
Додумать Полина не успела, так как все повторилось с новой силой.
– Ни фига себе, – все-таки смогла выдохнуть она из себя, когда они оторвались друг от друга.
– Точно, – согласился Чемпион. – Я себя каким-то зверем почувствовал. Странно ты на меня действуешь. И голодный теперь, как зверь.
– Так у нас же есть мясо!
– Шашлык-башлык, ура!
– Ура! Я уже готова целого слона съесть.
– Я сейчас сполоснусь и пойду угли заготавливать, а ты одевайся спокойно и приходи к елке. Все-таки не зря я ее наряжал. Думаю, нам есть, что отпраздновать.
Когда Чемпион ушел, Полина еще немного повалялась в кровати и пошла в ванную. Там, как и в спальне, тоже было чисто, и протирка канделябрам не требовалась. Из ванной дверь вела еще в одну комнату. Полина потихонечку приоткрыла ее, вспоминая почему-то сказку про замок Синей Бороды. Убиенных жен в комнате не обнаружилось. Там была большая гардеробная, где стройными рядами висели темные мужские пиджаки, брюки и светлые рубашки. Пол и в ванной и в гардеробной тоже был теплым. Полина зашла в гардеробную и посмотрела на этикетку ближайшего пиджака.
– Ё! – Она не смогла удержаться. Эту марку дорогой мужской одежды Полина знала. Петрович как-то хвастался, что у него есть костюм этой фирмы. Так у Петровича был один костюм, а тут, похоже, их штук двадцать.
Тут Полина сообразила, что даже не знает, чем Чемпион зарабатывает себе на жизнь. И по всему видать, нехило так зарабатывает.
Она быстро вернулась в ванную, приняла душ, оделась, причесала волосы и заколола их шпилькой. Когда она спустилась во двор, Чемпион уже вовсю орудовал над мангалом рядом с беседкой. Пахло фантастически вкусно. Полина подошла к нему, обняла его сзади и уткнулась носом ему в спину. Спина была мускулистой, и у Полины тут же по спине пробежали мурашки, и что-то екнуло внизу живота.
– Ты рискуешь остаться голодной. Сейчас как прыгну, – сказал Чемпион, на секунду замерев.
– На это я пойти никак не могу. – Полина отошла от Чемпиона на безопасное расстояние. – Очень кушать хочется. Говори, что мне делать.
– Овощи режь, там на столе. И бокалы достань. Они в буфете. Пора бы уже выпить за наш праздник. Кстати, у меня и фейерверк в плане праздничных мероприятий имеется.
Полина достала из буфета бокалы. Чемпион открыл бутылку и разлил вино.
– Ну, с праздником тебя.
– С праздником. Знаешь, я так люблю салют. Мы в детстве с бабушкой ходили на Кронверкскую набережную у зоопарка. Смотрели, как стреляют с Петропавловки.
– А мы с мамой ходили на набережную Кутузова. Мы тогда на Чайковского жили.
– Здорово. Мы с тобой салют смотрели с разных сторон Невы.
На столе в беседке Полина обнаружила миску с замечательными рыночными помидорами и огурцами. Она взяла нож и стала резать помидоры, красиво выкладывая их на тарелку.
– Вов, скажи честно, зачем тебе такой огромный забор? – Полина все-таки решилась спросить то, что вызвало у нее недоумение с самого начала. Надо же выяснить, почему у настоящего чемпиона во всем, а в том, что он настоящий чемпион во всех областях, Полина уже не сомневалась, самый большой в мире забор?
– О-о-о! – Чемпион сделал свирепое лицо. – Видела бы ты эту Марго! Глазищи – во! Губищи – во! Красные на все лицо! Усищи – во! Ходит и лает на своего Абрека. Я ее боюсь, ей-богу!
– А Абрек это кто?
– Абрек – сволочь! О, слышишь? Опять залаяла.
Полина прислушалась. Издалека донеслось:
– Абрек! Стоять сволочь! Стоять, кому говорю!
Далее последовала череда непечатных выражений.
