– Я тоже не могу поверить, что Вани не стало, – поддерживал его Шевцов. – Порой мне кажется, сейчас откроется дверь и он скажет: «Привет, мужики, вы чего сидите? Работать надо». Ей-богу, он жив. Чувствует моё сердце, Ваня не погиб.
– Ну, если бы он был живой, уже добрался бы давно до общаги. Да и вообще он не пил много. Так себе, баловался…
– Может, поселенцы завалили? – подхватил кто-то из компании. – Случайно, так сказать, попал под раздачу. За ними не заржавеет.
– А Ивана-то за что? Дорогу он не переходил никому, а с поселенцами никогда не вязался. Ну, разве что и правда где-то пересёкся. А так вроде не за что.
– Как не за что? Он же получил приличную зарплату. Знаете, сколько денег дали ему за полгода?
Кто-то почесал затылок, а кто-то тяжело вздохнул.
– Ну, тогда ты, скорее всего, прав: ведь его деньги не нашли. Все вещи на месте, а денежки как будто испарились.
Выписанную премию геологи пропили за спасение его души. Месторождение олова, открытое его геологической партией, вскоре начали разрабатывать, а первооткрывателем стал начальник экспедиции и главный геолог, оформившие заявку на себя. После этого про Брукса больше не вспоминали. Зачем тревожить покойника – в этом мире ему больше ничего уже не нужно. Но Иван остался жив и, забрав с собой Настю, благополучно добрался до Ленинграда. Там его никто уже не искал.
Книга третья. Последний переход
Глава 26. Научная конференция
На пороге стояла зима. Иногда пролетали редкие снежинки, как бы напоминая о скором похолодании. Замёрзшие лужи, оттаивали только к полудню, а ночью их снова заковывало льдом.
В голове у Закатова крепко засела мысль о золоте, которое Ян привёз из Китая. С ним могло быть связано что угодно, но самое неприятное – не было известно, откуда оно, поэтому так же, как золотой песок Охлопкова, «китайский подарок» завис в его базе данных. Подсознательно Фёдор ожидал от результатов анализов чего-то необычного. Чего именно, он не смог бы сказать никому, но в то, что полученные данные должны пролить свет на что-то важное, твёрдо верил.
Разобрав привезённые пробы и сдав их в лабораторию, он засел за информационный отчёт, а параллельно готовил доклад к научной конференции в Иркутске. С заявкой и тезисами он безвозвратно опоздал, из-за чего не попал в число участников, но, созвонившись с организаторами, получил «добро» на выступление без публикации тезисов.
В Иркутске ещё стояло бабье лето, дул лёгкий тёплый ветерок, деревья шелестели жёлтой листвой. Только войдя в институт, Закатов ощутил атмосферу крупного научного форума. Организатором конференции, имевшей статус международной, выступало Сибирское отделение Академии наук. В большом конференц-зале Института земной коры собрались геологи, физики, химики и специалисты других отраслей знаний, занимавшиеся исследованиями минерального вещества. Результаты их работ помогли бы повысить эффективность поисков, прогнозирования и разведки твёрдых и жидких полезных ископаемых.
После пленарного заседания все разошлись по секциям. Фёдора интересовали физические методы определения золота. Именно это направление стало самым слабым звеном в поисках золотого оруденения, которым он занимался. Он ждал прорыва, и не ошибся. С докладом о применение какого-то незнакомого ему сцинтилляционного анализа
[44] выступал старший научный сотрудник Института геохимии Сергей Иванович Прокопович. Он сообщил, что разработал принципиально новый метод, позволяющий фиксировать мельчайшие содержания золота в породе любого состава. Причём, в отличие от других методов, им можно определять количество частичек пяти классов крупности начиная с одного микрометра
[45]. Так же, как при спектральном анализе, тонко измельчённую породу сжигали при температуре в несколько тысяч градусов. При этом приборы расшифровывали до десяти химических элементов, включая золото.
Полученные результаты сразу распечатывались на принтере.
Фёдор слушал и не верил своим ушам – это оказалось как раз то, чего ему не хватало в своих исследованиях. Метод можно было считать экспресс-анализом, позволяющим оперативно получать результаты проанализированных проб. К тому же он получился намного дешевле всех существующих.
«Интересно, как же он дошёл до этого? – думал он, осмысливая услышанное. – Ведь до него никому не пришло в голову ничего подобное».
В перерыве Фёдор подошёл к разработчику метода. На вид он дал бы тому лет сорок. Прокопович был среднего роста, по-спортивному подтянутым, с серыми глазами и короткой стрижкой. Этот просто одетый молодой человек сразу показался ему увлеченным своей идеей, на решение которой не жалел ни сил, ни времени.
– Я хотел бы попробовать ваш метод при поисках золота в древних породах, – сказал он, представившись. – Это малоизвестный и, соответственно, слабо изученный тип золотого оруденения. Содержания золота настолько низкие, что другими методами практически не определяются. Попадают за предел чувствительности анализов, – уточнил Фёдор.
Прокопович устремил на него свой взгляд и, улыбнувшись, виновато сказал, что пока это невозможно.
– У меня расписана буквально каждая минута на год вперёд, поэтому при всём моём желании я вам ничем не помогу.
Фёдор не мог скрыть своего разочарования. Есть новый метод, который может дать положительный результат при поисках золота в породах его района, но, к сожалению, это не про его честь – прибор загружен.
– Неужели вам не хочется проверить, будет ли ваш метод работать на этих породах? – с надеждой в голосе сказал Фёдор. – Если вы настоящий исследователь, то вам должно быть интересно.
– Не буду скрывать, мне действительно очень интересно, но я, правда, не в силах вам помочь.
* * *
В последний день конференции слово предоставили Фёдору. О его докладе предварительно сообщил ведущий секции и даже повесили объявление в холле института. Как на защите полевого отчёта, Фёдор рассказал о проблеме и, обозначив цели и задачи, перешёл к изложению материала. Он говорил о сложности выделения зеленокаменных поясов, о поисках в них золота, о несовершенной аналитической базе и о принятой им методике исследований. Сказал он и о северном участке площади, который выделили благодаря пробам Брукса с единичными знаками золота, определённым в 1950-х годах. После выступления посыпались вопросы и комментарии к его докладу. Неожиданно для себя Фёдор узнал, что с этой проблемой многие знакомы не понаслышке, а кто-то даже знает пути её решения.
– На какой тип оруденения вы нацеливали свои работы при разработке методики поисков? – задал вопрос невысокого роста пожилой человек в сером костюме с полосатым галстуком. Это был Иван Семёнович Семёнов из Новосибирска. Насколько Фёдор запомнил его регалии – старший научный сотрудник, доктор геолого-минералогических наук.
