Вышли, когда немного подсохло. Сразу началась марь, под ногами зачавкал напитанный влагой сочный зелёный мох-сфагнум, брызги полетели в разные стороны. От непомерной нагрузки у Наташи стали деревенеть мышцы ног, на лице выступили капли пота. Хотелось встать на твёрдую почву, и Фёдор, будто угадав её желание, прижался ближе к склону. Пошёл молодой лиственничный подлесок, под ногами зашуршала щебёнка, покрывавшая рыжий суглинок. Идти стало легче, только мешал разросшийся стланик, преграждавший дорогу. Пришлось опять подойти к ключу и идти вдоль русла. Через десяток шагов Фёдор встал на звериную тропу. На ней были видны едва заметные следы сохатого, когда-то пробежавшего к реке. Зверь никуда не спеша, бежал по своим звериным делам, известным только ему одному.
Тропа привела к развалу белого кварца и ушла дальше. Фёдор остановился. Кварц лежал на горе, и молодой человек сразу взял к крутому склону. Обломки кварца поднимались выше. Неожиданно путь преградила полуразрушенная скала чёрных базальтов. Не доходя, Фёдор свернул в узкую долину бокового ручья. Лохматые ветки цеплялись за одежду, лезли в лицо. Над головой по голубому небу неслись копны белоснежных облаков и, натыкаясь друг на друга, громоздились над вершинами высоких гор, видневшихся вдали. За развалом камней пошла седловина, поросшая редкой ольхой. В нос ударил терпкий запах багульника, наполнивший окружающее пространство. Фёдор остановился и, дожидаясь Наташу, посмотрел назад. Внизу, откуда они только что пришли, петляя по долине, бежал ручей, зеленели мари, напротив – стеной стояли лес, а выше виднелись горы с заметно поредевшим лесом.
– Красота! – невольно вырвалось у Фёдора. – А на перевале будет ещё интересней, оттуда далеко видать.
– Надеюсь, мы туда не полезем, – тяжело дыша, сказала подошедшая Наташа. – Полюбуемся лучше отсюда.
Фёдор только улыбнулся и, повернувшись, чтобы идти дальше, замер от неожиданности. Впереди виднелась тёмная скала, которую рассекала светло-серая трещина. Эту скалу можно было бы увидеть с противоположной стороны ключа, по которой они проходили вчера, но помешал высокий лес, стоявший в пойме.
– Это, кажется, она, – сказал он задумчиво. – В такой полости можно спрятать что угодно. Но где же кварц?
Подойдя ближе, они увидели, что трещина заполнена молочно-белым кварцем, который покрывал лишайник. Из-за этого она не бросалась в глаза. Жила впечатляла: её ширина превышала метр, а в раздувах было и того больше. Фёдор предположил, что после образования жила претерпела значительные изменения, и из некогда монолитной стала разбитой на крупные глыбы и мелкие обломки. Виной тому были деформации вмещающей породы, возникшие в результате разных геологических процессов. Хорошо присмотревшись, можно было заметить, что в верхней части образовался уступ и на нём как-то неестественно навалены обломки кварца.
Фёдор поднялся наверх, провёл рамкой металлоискателя. В наушниках загудело, стрелка прибор зашкалила.
– Ого, вот это аномалия! – воскликнул он от неожиданности. – Значит, тут много металла – целое месторождение.
Подбадриваемый Наташей, он стал разбирать камни.
– Федя, ты сначала сбрось здоровую глыбу, а потом вытаскивай мелочь. Видишь, она их держит. Ею, как будто специально, придавили те камни. Бросай её вниз, я отойду.
Как только Фёдор столкнул глыбу, дело пошло быстрей и вскоре под обломками белого кварца показался полотняный мешок.
Глава 41. Утренняя заря
Щипач с Косым шли вдоль ручья. Постепенно долина стала сужаться, впереди замаячил первый приток, впадавший справа от них. Этот ручей был тем ориентиром, который ожидал увидеть Сашка. На мысу должна была стоять чёрная скала, с нависающей лиственницей. За изгибом долины Щипач увидел скалу. От радости он остановился и до боли сжал ствол автомата, висевшего на груди.
«Всё правильно, вот она. Дед не обманул».
Неожиданно радость сменилась разочарованием: дерева на скале не оказалось. Он помнил каждую строчку описания и ошибиться не мог. Огромная лиственница с перекрученными ветвями должна была расти в ложбинке за скалой с наклоном в сторону ручья. Дед даже указал её примерную высоту и толщину. Из записки следовало, что такие деревья здесь почти не встречались, следовательно, лиственница была очень старой. Чтобы убедиться в своих догадках, Сашка обошёл скалу по ручью и поднялся на уступ, где, по его предположению, должен был увидеть ту лиственницу. О том, что она тут когда-то росла, говорили полусгнившие ветки, валявшиеся повсюду. Сам ствол он нашёл недалеко от скалы. Тяжёлый груз упал с его плеч.
– Ещё немного потерпи, – вытирая пот с лица, сказал он сидевшему на камне Косому. – Это точно здесь. Дерево упало в ручей и его унесло вниз. Сейчас полезем на гору. Идти надо очень тихо, вдруг там кто-то есть. Без моей команды не стреляй.
* * *
Вытащив мешок, Фёдор запустил туда руку и сразу почувствовал рыхлую массу. Пошевелив, он набрал целую горсть, рука ощутила необычную тяжесть. Такая высокая плотность могла быть только у благородных металлов. Он открыл мешок и увидел жёлтый песок. Это было золото. Оно лежало в берестяном коробе, по форме напоминающем прямоугольное корыто, сверху его закрывала какая-то полуистлевшая светло-серая шкура. Столько золото Фёдор не видел никогда. Золотой песок блестел на солнце, слепил глаза.
– Наташа, смотри, вот это золото. Мы его нашли! Теперь оно наше, всё это принадлежит только нам с тобой. Нам, и больше никому…
То ли от счастья, то ли от волнения, а может, просто от мощной энергетики, исходившей от драгоценного металла, она растерялась и только моргала глазами, не в силах вымолвить ни слова.
– Да, да, это наше, только наше, – быстро придя в себя, защебетала она, как птичка. – Вот это удача! Ты знаешь, я до конца не верила, что мы его найдём, Ну, теперь заживём! Долой нищая жизнь, да здравствует богатство! Я уже знаю, как им распоряжусь. Можем и твою долю там же пристроить.
– Интересно, с какого прииска это золото, есть ли в моей базе данных? – задумчиво сказал Фёдор.
«В такой момент он ещё думает о своей базе данных! Ну, чудак! От науки у него, наверное, поехала крыша».
– Это не всё, должен быть ещё один мешок, – дошло до её сознания. – Сейчас я его раскопаю.
Как дети, они играли золотым песком, пересыпая с ладони на ладонь, и строили планы на будущее, когда из-за скалы показались вооружённые люди. Их было двое. У одного Фёдор увидел автомат Калашникова, второй был с пистолетом. Оружие смотрело прямо на них. Фёдору бросилось в глаза, что на вид они были моложе его. По одежде их можно было принять за обычных туристов, каких немало повидал он на своём веку, или за продвинутых поселковых парней, изображавших из себя опытных таёжников, но в руках у «туристов» было оружие, направленное на них, а на лицах – неприкрытая ненависть. Они были незнакомы, ничего плохого им не сделали, значит, этих парней интересовал только клад. Именно из-за него они их ненавидели. Незнакомцы выбрали самое подходящее время, когда золото извлечено из тайника, а счастливые кладоискатели, позабыв об осторожности, резвятся словно детвора.
