– Обходим! – крикнул старшина на ходу. – Я захожу справа.
Они рассредоточились и, пригибаясь, побежали к зимовью. На ходу старшина послал автоматную очередь. В кого он стрелял, сержант не увидел, но тоже выстрелил из своего табельного «макарова». На мгновенье наступила тишина, но неожиданно выстрелы разорвали тишину, рядом с ним пуля ударила по земле и со свистом рикошетом ушла в сторону.
Стреляли из-за угла зимовья, потом ружейный выстрел раздался из-за дерева. Тяжёлая пуля прошла рядом с головой старшины. Тот в ответ разрядил автомат.
До зимовья оставалось ещё метров двадцать – двадцать пять. Старшина присел, застучал его автомат. Пули кучно легли в дерево. Оттуда снова раздался выстрел.
Не добегая зимовья, старшина резко рванул в сторону, сержант спрятался за деревом. Он увидел, как один бандит, выскочив из-за зимовья, побежал навстречу старшине. Второй его прикрывал.
– Бросай оружие! – услышал сержант голос старшины. В ответ раздался звучный хлопок и всё стихло.
– Старшина! – крикнул сержант и, не выдержав, побежал вперёд, стреляя на ходу. Его голос эхом отозвался в лесу, вернулся назад.
«Ох, мне бы сейчас автомат! – мелькнуло в голове. – Что этот “макаров”?»
Раздались два одиночных выстрела, и опять наступила тишина. Стало слышно, как шумит река, да ветер раскачивает деревья.
* * *
Утром дождь кончился, к обеду всё вокруг просохло. Так же, как прежде, светило солнце, пели птицы, да снова появились полчища комаров. Ничто не напоминало о трагедии, произошедшей ночью.
Тела убитых милиционеров бандиты бросили в ближайшую промоину и закидали плавником. Тут они были едины во мнении, а из-за катера чуть не подрались. Щипач собрался его утопить, но у Косого были свои далеко идущие планы. На нём он хотел дойти до Алдана и, прикрываясь милицейскими полномочиями, приватизировать первую попавшуюся моторку. Однако, когда выяснилось, что в баках пусто, его упорству пришёл конец. В итоге катер оказался на дне реки.
– Ты здорово придумал с этими консервными банками, – собираясь с силами для очередного броска, сказал Лёнька. – Если бы не твой «звоночек», нас бы уже повязали. Кто это тебя надоумил?
– Кино надо смотреть, – с важным видом бросил Сашка. – Нам в зоне боевиков не показывали, там была одна война с фашистами…
От зимовья во все стороны разбегались набитые тропы. Было видно, что здесь бывали не только зимой. Вскоре подошли к своему ручью, как сказал Щипач, хорошо изучивший план местности. Оставалось совсем немного – подняться вверх и забрать золото. После этого можно было сматываться назад.
«В конце концов, соорудим плот и на нём доплывём до какой-нибудь деревни, – думал Сашка, – а там ищи ветра в поле: “Мой адрес – не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз”. Правда, Союза, уже нет, но теперь это неважно. С такими бабками, которые мне светят, можно будет махнуть за бугор. Главное – их найти».
Он тяжело вздохнул и от того, что увидел замер на месте.
– Ё… – от удивления Щипач чуть не потерял дар речи. В устье ручья стояла загруженная резиновая лодка. Он не верил своим глазам – такое могло привидеться только во сне, но это было наяву. «Резинка» с мотором была рядом и о том, что она настоящая и у него не пошли глюки в голове, он убедился, обойдя вокруг неё и даже попинав носком ментовского сапога. – Просто невероятная удача.
– Это, наверное, лодка того мужика с пацаном, который стоял перед нами, – сказал подошедший Косой. – Ура, мы спасены, – засиял он от накатившей радости. – Теперь о катере можно навсегда забыть. Ты был прав, он нам не нужен, от него может потянуться ниточка к ментам, а так мы не при делах. Голова у тебя варит.
Сашка про себя усмехнулся. В знак признания Косой бросил ему леща. При других обстоятельствах на этом можно было бы поиграть, показывая, какой он хваткий и, не в пример некоторым, сооброжалистый. Только время для этого пока не пришло. В любом случае похвала напарника его подбодрила и добавила злости.
«Ничего, ты у меня ещё не так запоёшь, – подумал он о Косом. – У кого в руках автомат, тот и прав».
– Ну, что же, мир тесен, – сказал он вслух. – Там, наверху, вспомнили о нас с тобой и специально подогнали эту «резинку».
Проверив бачки, он остался доволен: один под крышку был залит бензином, в двух других было пусто. Думая, как им здорово повезло, следом в голову пришла другая мысль, заставившая на мгновенье забыть о возникшей радости.
– А что они тут делают? Уж не за нашим ли золотом пожаловали? Вот ублюдки!
– Да ты чё, офигел? – приземлил его Косой. – Откуда они о нём знают? Столько лет оно лежит – и вдруг ни раньше, ни позже, а именно сейчас. Может, ты проболтался, кому-то рассказал? – посмотрел он на Щипача. – Давай колись!
Тот зло сверкнул глазами и сразу ответил:
– Да никому я не говорил, я что – того?! – Он покрутил пальцами возле виска и плюнул под ноги.
Косой не спрашивал, откуда тот сам узнал об этом золоте. Его даже не посетила мысль, что кто-то другой мог воспользоваться той же информацией. Главное было в другом: как они узнали? И это не укладывалось в его голове.
«Так не бывает, – думал он, буравя напарника глазами. – Что-то здесь не так. Щипач просто паникует. Испугался, видите ли, думает, что кто-то его опередил. Пугаться надо было раньше, а теперь-то чего…»
Перерыв весь груз, Сашка теперь знал, что на этой лодке приплыл молодые мужчина и женщина. Скорее всего, это были туристы, сбежавшие из города в поисках приключений. В лодке он увидел всё, что было нужно для комфортного путешествия. Это его очень обрадовало, но, когда на глаза попался чехол от металлоискателя, он потерял покой. Подтверждались самые невероятные предположения: эти люди приехали за его золотом, за золотом, которое им не принадлежало, но они хотели им завладеть.
«Каким-то образом этот мужик и баба узнали и, возможно, уже нашли моё золото».
Разумней было бы дождаться их возвращения возле лодки, но Сашка не мог ждать ни минуты – он весь горел от нетерпения: его могут опередить и забрать то, что принадлежит только ему одному.
* * *
Ветер рвал тучи, поднимался вверх туман. После прошедшего дождя было сыро. На ветках висели капли воды. Они попали в паутину и мелкими алмазами заискрились на солнце. Под его лучами ожил паук, спрятавшийся под скрюченным листом ольхи, и по тонкой ниточке-паутинке побежал проверять задрожавшую ловчую сеть.
После вчерашнего перехода у Наташи с непривычки болели ноги, ныла спина. Ей казалось, что сегодня она не ходок, но, как только погода выправилась и на небе снова появилось солнце, от невесть откуда взявшегося прилива энергии захотелось даже петь. Сразу вспомнилось, что она на Севере и идёт по следам своего отца. И не просто идёт, а занимается поисками спрятанного клада.
«Если мне повезёт, то я вылезу из этой ямы, в которую попала не по своей воле. Только бы найти…»
