Мысль пошла зигзагом: отказаться – пойти, сейчас ему больше всего на свете хотелось именно пойти к ней, но с другой стороны, получалось: она только поманила, и он тут же побежал. И он решил выдержать характер.
– Сейчас не могу, – стараясь говорить как можно мягче, отказался он. – Мы с Николаем на Релку поедем. Надо с жильем определиться. На свадьбу-то пригласишь?
– Ты знаешь, я тебе забыла сказать. Сегодня умер дед Евсей. Крышу разбирали, ему плохо стало. Так что, Сережа, свадьба откладывается. Может, и к лучшему.
Сергей ничего не почувствовал, услышав о смерти деда Брюхина. Два слова «свадьба откладывается» ярко вспыхнули в сознании и затмили все остальное.
Они опять зашли в институт, разыскали Кольку. Вдвоем проводили Аню домой и поехали на Релку.
На том месте, где стоял дом, зияла дыра, точно кто-то в пьяной драке вышиб улице зуб. Так вот о какой крыше говорила Аня. Еще оставался забор, стояли ворота, но дома не было. Над ямой, что когда-то была подпольем, склонила ветви яблоня. Но не пожалели и ее, та часть, что лежала на крыше, была обрублена и валялась неподалеку под забором. В углу двора, составленные в кучу, стояли диван, шкаф, кровать, стол – все, что осталось от прошлой жизни, от родителей.
Сергей присел на краешек дивана. Лицо, руки покалывал летящий откуда-то из темноты и тут же тающий снег. Подполье почему-то напомнило ему могилу, куда должны были опустить покойника. Этим покойником было его детство. Сколько раз он лазил сюда за картошкой. Раньше было страшно, он думал, там живет домовой. Нет, нечистая сила жила рядом, по соседству, и домовому, так же, как и ему, наверное, сейчас, бесприютно и одиноко. Нечего и некого охранять – порушен дом. Если бы не смерть деда Евсея, он бы сейчас пошел и устроил Брюхиным веселую жизнь, пусть потом разбираются.
Посидев немного, Сергей двинулся к воротам, где, прислонившись к забору, ждал его Колька. Под ноги попала брошенная балалайка, она, точно живая, жалобно брякнула, тоненько, почти неслышно, простонали струны. Он поднял ее, обтер рукой от налипшего мокрого снега и протянул Русяеву.
– Отцова, – грустно сказал он.
Колька взял балалайку, начал перебирать струны.
– Коротка дорога, не хандри, Серега. Может, и правда, начнем сочинять песни? – вдруг предложил он. – Ни кола, ни двора, лишь в заборе дыра. Бараба, Бараба, до чего ты меня довела. Как тот парень. И хоть с шапкой по вагонам. Подайте израненным ветеранам афганской войны. А что, я думаю, будут подавать?
– Будут, будут, – сердито буркнул Сергей. – А потом уж точно в дурдом.
– Пошли к деду Федору, – предложил Николай.
– Мы с ним подполье засыпали, надо посмотреть. А твой дом хотели разбирать, еще когда вы были на охоте. Бабка Марья не дала. Говорит: «Тронете дом у сирот – Господь покарает». Не веришь? – Колька испытующе поглядел на Сергея. – Вот тебе крест. Как это у Тряпкина?..
А мы прижмемся,
А мы попросим
Летучий снег,
Чтоб даже лоси
В густом заносе
Нашли ночлег.
От Барабы, расталкивая перед собой темень, к дому Брюхиных подъехало такси. Из него выскочил Дохлый, следом Аркадий Аркадьевич, Петр с Ритой; уступая друг другу право первым открыть ворота, остановились, брякнула защелка, и тут же глухо, будто из-под земли, завыла собака, но ее заглушил шум двигателя, машина начала разворачиваться. Свет от фар резанул забор, через дыру, которая образовалась на месте их дома, во двор ворвался слепящий снежный сноп; причудливо изогнувшись, упала в подполье и ушла вверх к мокрым крышам домов похожая на летящую удавку тень от яблони.
– Слушай, у меня есть одно предложение, – сказал вдруг Сергей. – Ты только не перебивай и заранее не отказывайся. Надо все хорошо обдумать. Мы тут на охоту с Анютиным отцом ездили. Он председатель старательской артели. Может, махнем в Бодайбо к нему, там-то тебя точно искать не будут? Он приглашал.
– Так он, Сережа, тебя приглашал, а не меня. К тому же какой я сейчас работник – документов нет, прописки тоже. Вроде бы я есть, и вроде бы нету.
– Ничего, давай поговорим, – настаивал Сергей. – Попытка – не пытка. Не выйдет – будем искать другие варианты.
Глава 19
Самолет вырулил на взлетную полосу, точно пробуя голос, взревел, легко сорвался с места и, отсчитывая колесами бетонные плиты, помчался вперед. В грузовой кабине напряглись страховочные тросы, которыми были закреплены ящики с яблоками, колбасой и картонные коробки с обувью.
Последняя плита оказалась самой мягкой, спружинив, она отпустила от себя самолет, колеса поползли по дуге вверх, в металлическое брюхо двигателя, набежали крыши домов, голые, уходящие к земле, ветки тополей, переулки, впереди показалась Ангара. Она разрезала город надвое. Но за Кайской горой огромным желтым брюхом путь ей преградила намытая Иркутом болотная низина, и река круто ушла вправо, к Веселой горе.
Сергей отыскал Барабу, от нее круто вдоль Курайки свернул на грязную расхлябанную дорогу, вдоль которой крохотными домиками и огородами, гаражами и сараями лепилась Релка. Он отыскал дом Брюхиных, рядом с ним темную яму – место, где раньше стоял его дом. Вновь тихо, будто крадучись, вошла в него ноющая боль, но задержаться надолго ей не позволил гул моторов. Самолет начал разворот. Сергея прижало к сиденью, а Бараба, Релка, вся жизнь ухнули куда-то вниз, в бездну.
Решение лететь в Бодайбо возникло на улице, когда он увидел, что его дома нет, когда понял – оборвалось последнее, что связывало его с этой землей. И, пожалуй, помогла та десятка, которую ему дал на мелкие расходы брат. Верно говорят: не деньги портят человека, а их отсутствие. Если начинать жизнь, так не с унизительных просьб одолжить очередную десятку до получки или аванса. Какой запев, такая получится и песня.
Приняв решение, Сергей хотел попросить брата, чтобы он переговорил с Аркадием Аркадьевичем, но его отправили в командировку. Помогла, чего Сергей совсем не ожидал, Рита. Дело осложнялась тем, что у Русяева документы остались в психбольнице, но Рита сумела уговорить Аркадия Аркадьевича взять в артель обоих.
Галеева они разыскали на Барабе у Хановых. Он протянул запечатанный конверт Сергею.
– Прилетите в Бодайбо, разыщите артель, там должен быть заведующий базой, отдадите ему письмо и далее, как говорят военные, будете в его распоряжении. Он все сделает.
– Вы знаете, у меня нет документов, – напомнил Русяев.
– Слышал. Плохо, конечно, – вздохнув, ответил Аркадий Аркадьевич. – Ну да ничего, решим как-нибудь и эту проблему. Чего не сделаешь для хороших людей. Ты, Сергей, поговори с братом, пусть подсобит улететь ему в Бодайбо. Без документов билет на самолет на продадут. Да, кстати, вот вам на дорогу. – Он достал бумажник, отсчитал сто рублей. – Прилетите, начальник базы поставит вас «на котел». А это потом с вас вычтут. И еще, Сергей, я тебя попрошу: разыщи Ахмета. Уговори поехать вместе. Пропадет парень, вот уже неделю дома не появляется. И так висит на волоске, еще одно неосторожное движение – и снова за решетку.
