27 октября, пятница
Утром командующий флотом проводит брифинг в ДОФе. Собрались все, кому надо и не надо. Прогноз по-прежнему плохой. Море 6–7 баллов. Но как только наметится улучшение, работы будут немедленно продолжены.
Адмирал Попов дает примерное развитие событий в кормовых отсеках после катастрофы: «Личный состав кормовых отсеков чуть больше часа боролся с пожаром и поступлением воды в своих отсеках и только затем все перешли в кормовой девятый отсек (отсек-убежище). Текущая обстановка говорит о том, что люди были живы, по крайней мере до тринадцати пятнадцати, то есть спустя три часа сорок пять минут после взрыва. Точное время определят судмедэксперты. Я же это время предполагаю как подводник. Причина смерти собравшихся в девятом — утопление. Ведется следствие. Полностью обследован восьмой отсек, начатые работы в седьмом сейчас приостановлены из-за погоды. Все усилия теперь будут направлены на девятый. Водолазы входят в девятый через восьмой отсек, тела же эвакуируются через аварийно-спасательный люк девятого отсека. Обстановка в отсеках сложная, есть признаки возгорания. Всюду сорванные со своих штатных мест ящики ЗИПа, приборы. Девятый отсек очень стеснен даже конструктивно. Даже в нормальной обстановке в РБ можно в некоторые места протиснуться только боком. В девятом располагается электромотор. Особенность отсека — выходящие за пределы прочного корпуса линии валов. Один из погибших подводников сильно обгоревший. Всех поднять из девятого, видимо, не удастся. Не везде водолазы могут пройти: завалы, узкие проходы. Дальнейший план работы будет сформирован к вечеру. Над ним работают наши и норвежские водолазы, и представители ЦКБ “Рубин”. Взаимодействие с норвежцами хорошее. Полное взаимопонимание. Никаких взаимных претензий. Норвежцы постоянно повторяют, что восхищены высоким профессионализмом наших водолазов. Внутри “Курска” работают только наши, норвежцы обеспечивают. Вся конкретная информация о поднятых подводниках — достояние следствия. Окончательное опознание будет происходить после доставки тел на берег, в госпитале. Мы обязаны соблюдать закон!
Проблема поднятых тел очень деликатная. К сожалению, большая часть СМИ подходит к освещению темы недостаточно тактично и даже беспощадно к людям, для кого это очень близко… Лично я уже получил более двухсот писем. Я бы вызвал на дуэль того негодяя, который совал в лицо убитой горем женщины микрофон и спрашивал: “А что вы сейчас чувствуете?” Как можно на человеческом горе делать имя, приобретать какие-то дивиденды? Это аморально! Я обращаюсь ко всем, кто связан со СМИ. Будьте тактичны, берегите сердца людей! Кто ответит за то, что, прочитав, посмотрев вашу работу, умрет, не выдержав всего, человек? За каждое слово надо морально отвечать. Словом и картинкой можно убить!
Предположительная причина катастрофы — столкновение. У меня есть на этот счет свое личное мнение. Я его объявил еще в августе. Я доложил его в правительственную комиссию и не изменил этого мнения до сегодняшнего дня. Истинную причину определит правительственная комиссия».
После обеда отправляюсь на «Петр Великий». Заместителем командира по воспитательной работе там Анатолий Зелинский. Он выпускник нашего родного КВВМПУ, только окончил его чуть позже. Он рассказывает о событиях августа. Именно «Петр» первым обнаружил лежащий на грунте «Курск». На нем располагался и штаб спасательной операции. На «Петре» все возмущены тем, что некоторые средства массовой информации распускают слухи о том, что якобы именно «Петр» утопил «Курск».
— Это не просто ложь, — говорит Анатолий Зелинский. — Это чудовищная ложь, и она оскорбляет весь наш экипаж до глубины души! Как можно так бесстыдно врать?
С заместителем командира крейсера нельзя не согласиться. Что-что, а врать у нас сегодня журналисты действительно умеют.
Из отчета водолазной операции:
«Одновременно с водолазными работами осуществлялось обследование дна с помощью необитаемого подводного аппарата ROY “Venturer-3”. Управление осуществлялось с дистанционного поста управления “Регалии” по кабелю. Обследованию подвергались следующие районы:
1. — от носовой оконечности на дистанцию 100 метров, шириной 100 метров;
2. — от носовой оконечности на дистанцию 100 метров, шириной 100 метров;
3. — район радиусом 35 метров с центром на расстоянии 170 метров от кормовой оконечности.
При обследовании использовался способ параллельных галсов через каждые пять метров. При этом обзор камеры составляет по 5–6 метров по горизонту. Наблюдение велось четырьмя камерами. Фиксация предметов производилась оператором. Определение координат производилось с ходового мостика “Регалии” с использованием системы динамического позиционирования “Kovcberg ADP 503MKLL”. Поиск фрагментов осуществлялся станцией активного излучения SIMROD 900 f = 675 kHz на оптимальных дистанциях 10–30 метров. Фрагменты меньшего размера обнаруживались телекамерами на дистанции 5 метров.
В ходе водолазной операции осуществлялся непрерывный радиационный контроль. Ответственность за организацию и качество проведения радиационного контроля несла Норвежская служба радиационного контроля. На борту “Регалии” постоянно присутствовали два представителя данной службы, которые выполняли комплекс мероприятий, определенных стратегией радиационной защиты. Основными мероприятиями являлись:
— во время работы вблизи или на борту подводной лодки водолазы должны использовать дозиметры, которые постоянно регистрируют дозы облучения;
— водолазы, а также и некоторые члены экипажа судна в течение проведения всей операции имели при себе персональные дозиметры. По окончании операции данные о полученных дозах должны быть обобщены;
— дистанционно управляемый аппарат был оборудован для измерения доз облучения;
— периодически берутся пробы воды, донных отложений и воздуха для проведения детального анализа на радионуклиды в лаборатории на борту “Регалии»;
— особое внимание уделяется взятию проб при первичном вскрытии прочного корпуса отсеков, измерению уровня радиации на костюмах водолазов, работающих в отсеках».
28 октября, суббота
Утром узнаю, что траурная церемония перенесена на воскресенье. Около музея К-21 встречаю ребят с РТР и ОРТ. Они расположили свою тарелку прямо на набережной и по очереди выходят с ее помощью в эфир. Все замерзшие и усталые. Аркадий Мамонтов говорит, что надо бы снять хороший фильм о «Курске», давай делать вместе. В его словах есть свой смысл. Аркадий был в самое тяжелое время на «Петре Великом» в августе, был с нами на «Чабаненко». Для него боль «Курска» уже как своя собственная. Договариваемся вернуться к этому разговору в Москве. Прощаемся и желаем друг другу удачи.
Иду на «Свирь». Там сейчас проживает боцман «Курска» Мизюк. Боцман чудом остался жив. Командир отпустил его в Харьков встретить семью. В Североморск Мизюк приехал для опознания тел. Разговор недолог. Боцману пора ехать в госпиталь.
В штабе Северного флота развернут своеобразный штаб технической мысли — КП ЦКБ «Рубин». Мы знакомимся. Огромный стол завален всевозможными чертежами и описаниями. Взгляд останавливается на огромной схеме лежащего на грунте крейсера. Корабль как бы уткнулся носом в грунт. Видны огромные разрушения носовой части. По существу, ее вообще не существует. Рядом на столе подробная схема разбросанных вокруг корабля частей корпуса и механизмов. Обилие обломков поражает воображение. Дно ими практически усеяно на десятки и десятки метров вокруг. Какова же должна была быть сила взрыва?
