– Спаси боже! Что ты. Я супротив тебя не полезу никогда. Крест на пузе! – при этих словах шеф-повар размашисто перекрестился. – Тут у нас, кроме меня говна всякого – полная чаша!
Федоров засмеялся, но этот разговор запомнил. Действительно, фигура Каемкина вызывала подозрения. Было непонятно, почему службой безопасности отеля руководит аж цельный отставной генерал. Хватило бы и начальника охраны. Это место занимал нормальный толковый мужик, военный подполковник в отставке. Дело свое он знал хорошо. Охрана была организована вполне прилично, и чем в отеле занимался Каемкин, было неясно. Кроме того, жена Каемкина главврач Тамара Федоровна в отсутствие в отеле медицинских услуг вообще была – не пришей, не пристегни. Она совала свой нос везде и терроризировала персонал своими придирками. Федоров попытался было узнать у Каменецкого на хрена козе баян, но Сема странно завращал глазами и сообщил, что Каемкины – люди Петра. Уволить их пытались все директора, но ничего не вышло. Петя стоит за них горой. Люся даже высказала предположение, что Каемкин со времен работы в КГБ имеет на Петра какой-то крюк. При этом лицо у Люси сделалось многозначительным и им с Семой стало сразу понятно, на какой такой крюк она намекает.
С Тамарой Федоровной Каемкиной Андрею Ивановичу пришлось столкнуться совершенно случайно. Она вопила на несчастного вида горничную прямо в холле Альбатроса на глазах у отдыхающей публики. Федоров взял Тамару Федоровну под локоток, включил все свое обаяние и зашипел:
– Шшшш! Девушки, вы тут так нам всех отдыхающих распугаете.
Тамара Федоровна моментально заткнулась.
– Пойдемте обе ко мне в кабинет и там выясним, что стряслось, – он подхватил обеих под ручки и повлек к своему кабинету.
Там он усадил их за стол для переговоров, попросил секретаря налить всем кофе и сам уселся в свое кресло под «Девятым валом».
Горничная, неказистая узбекская девушка, опасливо покосилась на картину и вдруг разревелась. Тамара Федоровна пошла красными пятнами.
– Прекратите истерику! – взвизгнула она.
Горничная зарыдала пуще прежнего.
– Тамара Федоровна! Будьте любезны успокойтесь и расскажите, в чем дело, – Андрей Иванович вскочил из-за стола и сунул горничной одноразовые носовые платки. У себя в кабинете он обнаружил целую упаковку и только теперь понял, для чего они предназначались. Тамара Федоровна выхватила из пачки платок и с чувством высморкалась.
– Наши отдыхающие очень недовольны ее уборкой! – она ткнула пальцем в сторону несчастной девушки.
– В чем это заключается?
– Ой! Вы бы видели! Мне наш постоянный клиент Станислав Павлович такую ржавчину в унитазе показал! И окна немытые. При этом он меня, как сопливую девчонку отчитывал. А я ведь главврач!
– И вы решили обиду свою передать дальше по инстанции?
– При чем тут моя обида? Да, я обиделась, но он ведь прав. Не дай бог, кому из владельцев нажалуется! Сергеев от нас с вами мокрого места не оставит.
– Вы свободны, – Федоров повернулся к горничной. – Идите и работайте, мы тут без вас дальше разберемся.
Горничная вскочила и кинулась к дверям.
– Как это без нее? Это же ее этаж! – засуетилась Тамара Федоровна, но горничная уже выскочила за дверь.
Федоров нажал кнопку селектора и попросил секретаря вызвать к нему Андреева.
– Тамара Федоровна! Вы правильно заметили, что вы главврач. Вы получили сигнал от клиента, пусть даже и в очень обидной форме. Вы не должны вступать в разборки с рядовым персоналом, особенно на виду у отдыхающих. Этот вопрос необходимо решать на вашем уровне, то есть, с руководителем подразделения.
Тамара Федоровна захлопала глазами и приосанилась. Видимо она пыталась понять, отругал ее Федоров или, наоборот, сказал, что она большой начальник.
В кабинет влетел перепуганный Андреев.
– Чего у нас опять? Станислав Павлович заехал что ли?
– Он что, известная фигура? – поинтересовался Федоров.
– Да всем уже печень проел. Если не нравится в Альбатросе, то зачем приезжать-то регулярно? Чего на этот раз?
– Вот, Тамаре Федоровне выговор сделал за плохо вымытый унитаз и грязные окна.
– Унитаз не плохо вымытый, а ржавый. Там течь постоянная, девчонки трут, а вода из нашей скважины с большим содержанием железа. Все моментально ржавеет, – ясно было, что как хороший руководитель, Толик уже в курсе скандала. Этим он очень нравился Федорову.
– А вы бы, Тамара Федоровна, прежде чем на девочку кричать, разобрались бы сначала, – продолжил Толик. – Окна мыть снаружи в ее обязанности не входит. Это бухгалтерия на осенней мойке окон в этом году сэкономила. Денег мне не дали.
– И на ремонт унитаза денег не дали? – Федоров сделал строгую рожу.
– Там ремонтировать нечего. Таких унитазов уже не делают, их выбрасывать надо, а новые только в процессе общего ремонта устанавливать будут. И, вообще, Тамара Федоровна, я с вами давно поговорить хотел. То вы на горничных бросаетесь, то на отдыхающих. У меня заявление лежит от клиента нашего, а копию он Семен Семенычу Каменецкому отправил, они знакомые, – при этих словах Толик дернул шеей и кивнул головой в сторону потолка. – Он так и сказал «Я не на помойке найденный!».
– И про что заявление? – поинтересовалась Тамара Федоровна.
– А про то, как вы девушку не пустили в бассейн на основании того, что у нее не было справки от гинеколога.
Тамара Федоровна открыла рот и взялась за сердце.
– Не было такого, Анатолий, как вам не стыдно! – сказала она, глядя на Федорова, как бы ища у него поддержки.
– Толик, ну-ка покажи заявление, – распорядился Федоров.
– Ща! – Толик побежал к дверям.
– Тамара Федоровна, не волнуйтесь, сейчас во всем разберемся, – Федоров попытался успокоить Каемкину.
Но Каемкина не даром была генеральская жена.
– А я и не волнуюсь! – отрезала она. – Моя совесть чиста. Это пусть другие волнуются.
В этот момент вернулся Андреев. Он положил на стол Федорова бумагу и с торжественным видом плюхнулся в кресло. Федоров стал внимательно читать заявление, отметив отличный стиль автора и красочность изложения. Прочитав, он передал его Тамаре Федоровне. Та небрежно взяла документ и стала читать. По мере прочтения лицо ее наливалось свекольным цветом.
– Это грязный пасквиль и инсинуация! – воскликнула она.
– Пасквиль не содержал бы паспортных данных автора, его телефона и требования разобраться и сообщить ему, – злорадно ответил ей Андреев.
– Тамара Федоровна, как же так? – поинтересовался Федоров. – Поясните, пожалуйста.
– Я ничего такого не делала! Ясно вам? Это все ваши интриги. Учтите, просто так это вам с рук не сойдет! – Каемкина встала и гордо вышла из кабинета.
