Когда три пики были готовы, с улицы донесся нахальный прерывистый гудок.
– Ворота замкнуты на цепь, Аркадий Петрович, – напомнил Вестовой. – Надо пойти и открыть, а то не въедут.
В данном случае фраза «Ну так пойди и открой», адресованная кому-то персонально, могла вызвать резкое неприятие. Мужикам пришлось отодвигать стол-преграду и медленно выходить на свежий воздух.
А лучше бы в туалете спрятаться. Серьезно, там ведь безопасно.
Вместо машины «Скорой помощи» в конусе тусклого света фонаря стоял джип непонятной марки с острыми контурами кузова.
Отряд, вооруженный пиками и ружьями, стал медленно подходить к калитке.
– Вова, они там с ума посходили, – проговорила Рыжова, сидящая рядом с водителем, начальником службы безопасности всего многопрофильного холдинга.
«Отпирай!» – хотел было по-барски рявкнуть Макаров, но увидел выражения лиц людей, приблизившихся к нему.
Его мыслишки и настрой сразу поменялись.
– Что у вас случилось, мужики? – осведомился он.
Вестовой стал отпирать замок, висящий меж звеньев цепи и сковывающий створки ворот.
– Пока не выходите из машины, – ответил Ковальски. – Сколько с вами человек? Оружие привезли?
– Привез, – беспокойно сообщил Макаров, начиная вникать в ситуацию.
Поляк подошел к машине, увидел начальника охраны в спортивном костюме и хорошо одетую ненакрашенную женщину в джинсах и в светлой курточке. Больше в салоне никого не было.
Охотник оставил в покое дипломатию и без обиняков поинтересовался:
– Вы кто?
Рыжова аж языком подавилась.
– Я ваш спонсор, дружочек. Отойдите с дороги, мы проедем к крыльцу. – Она сделала отработанный жест из восемнадцатого века.
Мол, трогай, кучер. Не хватало только кружевного платочка.
– Погоди, – остановил водителя охотник.
Из-за его спины появился Иртышный.
– Здравствуйте, Виктория Яковлевна.
– Здравствуйте, Аркадий. – Она приосанилась, но разумно доверила мужчинам действовать по ситуации. – Скажите, с Коленькой все нормально?
«Да, сука, вурдалак твой очнулся».
Шутка, конечно. Никто так не отвечает женщинам, тем более ничего не подозревающей несчастной матери. Где же ваша совесть, Аркадий Петрович, так и думать-то нельзя, не то чтобы говорить.
– Да, конечно, он спит, – успокоил ее Иртышный.
– Где оружие? – настаивал Ковальски.
– В багажнике. – Макаров хотел было оторвать зад от сиденья, но охотник достаточно грубо захлопнул дверцу и заявил:
– Подождите. Просто откройте багажник.
– Что вы себе позволяете! – взвилась дама, ничего не понимающая, напуганная, но не хотевшая подавать виду.
Визитеры глядели на то, как Вестовой и Ковальски молча рылись в багажнике, а Иртышный и Неверов прикрывали их с копьями наперевес. Дорогие гости начали обретать второе, особое дыхание. Они поняли, что благополучный мир, где все решали деньги, остался за горами, за долами.
– Патронов только три пачки. – Егор Федорович Вестовой покачал головой, разомкнул ружье и загнал заряды в стволы.
Два автомата Калашникова с парой рожков к каждому и «сайга» быстро разошлись по рукам.
Ковальски с автоматическим дробовиком в руках вернулся к водителю и сказал:
– Вы вовремя. Почему людей не привезли?
– Пацаны в бане, – пробубнил под нос седой Макаров.
В обычной ситуации данная фраза произносится с налетом гордости. Но в данный момент она прозвучала совершенно иначе.
Иртышный подошел к Рыжовой и заявил:
– Макаров пусть останется, а вы садитесь за руль и уезжайте.
– Что у вас случилось? Пока я не увижу Николая, никуда отсюда не поеду! Почему у вас столько оружия?
Доктор сдался и позволил Ковальски распоряжаться.
– Сейчас мы проводим вас, – сказал тот Макарову. – Подъезжаешь вплотную. Женщина должна выйти и сразу же подняться на крыльцо больницы.
Теперь Рыжова сидела, вжавшись в спинку и крепко стиснув переплетенные пальцы.
«Да какая я ему женщина, этому молокососу! Да вы знаете, кто я! У меня сейчас истерика начнется. Что здесь происходит?!»
– Что вы натворили, Иртышный?!
Ей никто не ответил.
Машина тронулась. Четыре человека по периметру сопровождали ее, вглядываясь в темноту. Получив в руки огнестрельное оружие, мужчины не побросали самодельные пики, удерживали их при себе вместе со стволами. Если Коленька внезапно бросится на кого-то из темноты, есть вероятность, что он все одно напорется на пику, даже если жертва, намеченная им, не успеет нажать на курок.
Дорогу они преодолели без приключений.
Заходя в клинику, Ковальски и Вестовой переглянулись и поняли, что они не бойцы, а лохи. Все на радостях побежали к машине как последние идиоты. А вход кто будет охранять, медсестра Рябинова?
– Ай! – вскрикнула Рыжова, увидев труп санитарки, прикрытый простынкой, лежащий прямо тут, в коридоре. – Что у нее с рукой?!
Иртышный молча поднял белую ткань и носком ботинка, чтобы не касаться заразы, подтолкнул руку поближе к телу.
– Надо будет сжечь потом, – буднично сообщил он своей команде.
– Как?!
– Виктория Яковлевна, не волнуйтесь.
– Ведите меня к Николаю немедленно! Ужас!
«Да, ужас самый настоящий», – вынужден был согласиться с богачкой Вестовой, поглаживая родное ружьишко, теперь заряженное.
Санитар Семен глянул на трясущуюся дамочку и подкатил к ней вплотную, плохо скрывая сатиру за личиной верного подхалима. Когда еще простому мужику выпадет возможность пообщаться на короткой ноге с сильными мира сего, да еще в столь дерганой обстановке. А какая ухоженная кожа у этой барыни. Вы бы видели!
– Как доехали? Позвольте мне быть рядом с вами и охранять вас. – Вряд ли Семен так поступил, если бы побегал с мужиками по больничке, но пока в нем был переизбыток энергии.
Человек только на смену пришел. Он так и не понял до конца, что тут творится. Разве что Коленька ожил. Пусть и агрессивный. Так ведь оклемался!
Дамочку передернуло.
– Спасибо, не надо. – Она сморщила носик и сразу же добавила санитара в черный список. – Скажите, а где Карпатова? – обратилась женщина ко всем сразу. – Что здесь все-таки происходит?
Иртышный проигнорировал вопрос. Все остальные в эту тему тоже не лезли. Чур меня.
«Маман, сынулька теперь не ваш. Он стал лучше нас, хилых и сирых», – подумал доктор.
