– Короче, – перебил Зиганшин, – я сопоставил факты и решил, что это как-то многовато. Слишком похожие случаи, и достаточно частые, чтобы их можно было списать на спорадические эксцессы психически больных.
– А как тогда? Наемные убийцы, умело косящие под сумасшедших? Но ведь всем известно, что принудительное лечение гораздо хуже зоны.
– Не спеши с выводами. Давай сначала соберем информацию, сколько сможем, а потом уже будем думать, почему у нас за год четыре психа сошли с ума абсолютно одинаковым образом. Вот смотри, – Мстислав Юрьевич, расхаживавший по кабинету в своей манере, вдруг подошел и очень по-учительски обвел ручкой монитор, – у тебя открыта сводная таблица по потерпевшим, на которую твой покорный слуга потратил все предыдущие сутки. Что общего? Трое мужчин, одна женщина, возраст от сорока до шестидесяти лет. Все с высшим образованием, трое – медики, один журналист. Трое прямо или косвенно связаны с психиатрией, но Наташа была терапевтом и никакого отношения к этой специальности не имела. Все окончили разные вузы и потом работали в разных учреждениях. Скорее всего, Крашенинников с Кривицким водили знакомство, но Наташа никого из этих троих не знала лично, это я могу точно сказать. Шишкин был довольно известным журналистом, пусть в прошлом, Кривицкий – целый проректор, Крашенинникова тоже с небольшой натяжкой можно назвать успешным человеком, а вот Наташа – обычная мать-одиночка без всяких карьерных перспектив.
– Мстислав Юрьевич, простите, но мне кажется, вашу сестру не нужно включать в этот… Сюда.
– Еще раз повторяю, не надо щадить мои чувства! Я и так все время думаю о ней, хочу знать, почему она погибла, и отомстить за ее смерть.
– Ваши чувства тут совершенно ни при чем, – Лиза энергично крутанулась в кресле Зиганшина, – просто обстоятельства гибели вашей сестры совсем другие. В трех других случаях убийца подстерегал свою жертву на ее привычном маршруте, то есть шел целенаправленно, с заранее обдуманным намерением и адресно. Он не выскакивал из дома в бреду и не наносил удар первому попавшемуся человеку. С вашей сестрой произошло совсем иначе. Убийца не мог знать, вызывая «Скорую», что приедет именно она, и приедет одна. Я думаю, у Карпенко развилось острое психическое расстройство, которое иногда начинается с предвестников. Он растерялся и, не зная, что делать, вызвал «Скорую», искренне надеясь, что ему помогут. Пока машина шла в адрес, состояние усугубилось, ну и…
Лиза смешалась, понимая, как жестоко напоминать Зиганшину обстоятельства смерти его сестры.
Начкрим пожал плечами.
– Возможно, ты права. Не было таких людей на свете, которые хотели смерти Наташи, это я могу точно сказать.
Тут голос Мстислава Юрьевича пресекся, и Лиза деликатно сделала вид, будто изучает таблицу на мониторе. Составлена таблица была очень толково, и она снова подумала, что из начкрима получился бы прекрасный ученый, не предпочти он силовое предпринимательство.
Справившись с волнением, начкрим сказал, что про Наташу можно будет решить после, когда появится побольше информации. Сейчас они вынуждены опираться на официальные данные, хотя всем известно, насколько они могут отличаться от реальности. Наташа, сказал Зиганшин, делилась с ним, поэтому он знает почти все о ее жизни.
Некоторые сведения удалось почерпнуть у подруги Крашенинникова, хотя она была больше озабочена собственной судьбой и, мечтая стать примерной женой, особо в жизнь своего сначала клиента, а потом жениха не лезла. Знала только, что он давным-давно развелся, детей нет, живет один и, видимо, имеет со своих пациентов что-то помимо зарплаты, раз позволяет себе услуги высококлассной проститутки.
– Но надо будет еще потрясти ее как следует, – резюмировал Мстислав Юрьевич и, перегнувшись через Лизу так, что она невольно вдохнула еле слышный терпкий запах его одеколона, вывел на монитор следующий файл, – теперь перейдем к убийцам. Ребята как под копирку, различия очень несущественные. Полная-неполная семья, бедный средний класс или средний бедный. Трое из четверых нигде не работали, только Скролибовский трудился в школьной столовой, но, думаю, это по документам, а на деле лоботрясничал так же, как остальные. Подобных парней сейчас полно, и далеко не все бездельники, сидящие на шее своих родителей, психически больны. А эти вот…
Лиза кивнула. В таблице, составленной Зиганшиным, одинаковость молодых людей проявлялась весьма убедительно. Все же в деле начкрим очень хорош, пусть и слишком вольно трактует законы и обязанности полицейского.
– Нет никаких указаний, что хотя бы двое из них были знакомы между собой, – продолжал Мстислав Юрьевич, – жили в разных районах, окончили разные школы, в армии отслужил один только Скролибовский. Не знаю, где они могли пересечься и договориться убивать людей? Хотя шизофреник с нормальным человеком не может договориться, а уж два психа между собой и подавно…
– Верно.
– И все же здесь что-то есть! Не знаю что, не знаю как, но есть какое-то связующее звено у этих эпизодов.
– Мстислав Юрьевич, вы не думаете, что это просто совпадения? Жизнь бывает на них щедра.
Зиганшин промаршировал по кабинету в быстром темпе.
– Нет, Лиза, я не думаю, что это совпадения. И знаешь почему?
– Почему?
– Потому что я поднял статистику не только за последние двенадцать месяцев. Так вот, например в четырнадцатом году не было ни одного подобного случая. Ни единого! Нет, психи, конечно, без дела не сидели, но характер их действий был совсем другим. Для гарантии я проверил еще восьмой год: тоже ничего похожего.
– Убедительно.
– Я тебя позвал не за тем, чтобы ты тут оценивала мои наработки, – рявкнул Зиганшин, – тоже еще, истина в последней инстанции. Я спрашиваю, со мной ты или нет? Поможешь размотать?
Лиза усмехнулась. Все, что нужно порядочному человеку для спокойной жизни, – это держаться подальше от Мстислава Юрьевича, но фабула неожиданно заинтересовала ее. Особенно будоражило, что в голову не приходило никаких вариантов того, что может скрываться за этой чередой общественно опасных действий психически больных.
– С вами, – робко пискнула она.
– Тогда первое условие – строгая тайна. Представь, как над нами будут ржать, если узнают, чем мы занимаемся.
– Ага! Куча нераскрытых дел, а они раскрытые расследуют, – засмеялась Лиза.
– Вот именно. Пусть лучше думают, что у нас роман.
– Спасибо…
Зиганшин хмыкнул:
– А что! Представь, как тебя сразу все начнут бояться!
– Я думаю, – Лиза решила отойти от этой скользкой темы, – нам нужен консультант, разбирающийся в вопросах психиатрии. Вы еще не обращались к профессору Голлербаху?
– Даже не собирался.
– Давайте его привлечем. Все же он мне обязан кое-чем и с радостью нам поможет.
– А, это тот хрен, которого ты отмазала от обвинений в убийстве? Блестящее раскрытие, кстати, давно хотел тебе сказать. Что ж, если он действительно такой профессионал, как ты говоришь, давай привлечем.
