– Он должен был быть за границей. – Алек наконец-то повернулся к ней. – Надо Елене сказать. Коммутатор проверить. Сотовые. Вдруг Швед сам звонил?
Он тут же резко вскочил и направился к двери.
– Да что все это значит? – не выдержал Влад.
– Видишь, картина какая? – спросила Наташа. – Что о мастере скажешь?
– У него есть способности, – ответил Влад, сразу поняв, о чем его спрашивают.
– Именно. И эту картину подарили Алеку.
– И женщина его, – продолжал Женька. – По-настоящему. Ее Швед Алеку тоже подарил. Сказал, так они будут ближе. Пока Алек не встретит ее в реальности.
– И эта женщина Алеку снится, – перехватила Наташа. – И она плакала.
Влад встревожился. Но совсем по другой причине.
– Елена со Шведом знакома?
– Елена считает его своим братом. Названым, – нахмурившись, ответила Наташа. – Мы все его знаем. А что?
– Она плакала, – повторил Влад со значением.
– Блин! – До Женьки дошло сразу. – Звони Елене домой. Сотовый она наверняка здесь бросила. А если это по вашему делу?
Влад уже набирал номер. Но не Елены.
Когда-то Алек терпеть не мог Шведа. Почти ненавидел его. Потому что Швед был редким раздолбаем. Веселый. Озорной. Почти без комплексов. Но – безответственный, транжира и пьяница. Помнится, и наркотики в жизни Шведа тоже были. Слава богам, недолго. Но Алеку приходилось его терпеть. Естественно, из-за Елены. Швед любил ее до безумия. Дорогие подарки на последние гроши, любые капризы, хоть звезды с небес, только бы она улыбалась. А со Шведом Елена улыбалась всегда. Потому что тоже его любила.
Алек помнил их безумные выходки. Однажды, например, когда Швед открыл первую свою выставку, он продал пять картин за приличные, кстати, деньги и накупил цветов для Елены. Не миллион алых роз, конечно, но… Потом они вместе вырядились уличными торговцами в стиле «Элизы Дулитл» и продавали эти цветы на улицах. Приставали к прохожим, пока не нарвались на наряд полиции. Алеку пришлось вытаскивать их из районного «обезьянника».
А в другой раз они вдвоем залезли на телепередающую вышку. Елена боялась высоты и, естественно, звонила Алеку, чтобы он приехал и снял ее оттуда. Он тогда долго бегал вокруг вышки. Рассмотреть Елену на башне было практически невозможно, лезть за ней казалось чистым безумием.
А однажды Елена со Шведом собрались ехать в Мурманск наниматься в торговый рыбный флот. Ехать почему-то им надо было обязательно «зайцем». Алек чуть не довел до инфаркта водителя такси, пока тот мчал его на вокзал. Алек надеялся, что успеет их остановить. Весь в мыле, вылетел на перрон. Елена стояла одна и смеялась.
Да. Так было. Но давно. А лет шесть назад Швед пропал. Елена переживала, звонила, искала. Без толку. Он появился через несколько месяцев. Серьезный, немного усталый, на новой шикарной тачке, при деньгах и с обручальным кольцом. Он изменился. Стал элегантным, сдержанным, даже, можно сказать, интеллигентным и стильным. Он только рисовал. Он бросил пить, а о прошлых похождениях вспоминал с улыбкой. Но по-прежнему души не чаял в своей «сестренке». Тогда Алек понял, что может к нему привыкнуть. И привык.
Год назад, когда они открывали «Бюро», Швед примчался из Франции с кучей драгоценностей и шмоток для Елены. И с картиной – для Алека.
Теперь Шведа не стало. Алек сидел в «эмке» Влада и никак не мог привыкнуть к этой мысли. Просто в голове не укладывалось. Казалось, только что закончилась какая-то часть его собственной жизни, что у него отняли что-то очень важное. Он чувствовал несправедливость происшедшего, боль потери и страх. Швед был близким ему человеком, по-настоящему близким. Теперь Алек вспоминал их долгие разговоры «по душам», посиделки в студии Шведа, совместные поездки на природу. Когда они все втроем – он, Елена и Швед, чувствовали себя по-настоящему свободными и счастливыми. И в этом, Алек понимал, была заслуга именно их безумного гения. А ведь Швед и правда был гением.
– Алек, – обратился к нему Влад успокаивающе тихим голосом, продолжая смотреть на дорогу. – Я Елене сам скажу, хорошо?
– Нет, – подумав, ответил он. – Я сам. Ты прости, но тебе лучше посидеть в машине, лады?
– Могу в другой комнате подождать.
– Она сейчас гуляет с Иришкой в парке.
– Ну… Я пройдусь там, где-нибудь.
– Хорошо. Я потом тебе позвоню.
– Алек, – через некоторое время опять заговорил Влад. – Уговори ее куда-нибудь семью отправить, а? Как-то неспокойно тут.
Влад понимал, что было бы хорошо отправить куда-то и Елену. Но предлагать это наверняка даже не имело смысла.
– Я тоже так думаю, – согласился Алек. – Она и сама это понимает. Если, конечно, это наш случай.
Влад в этом не сомневался. Он уже знал все подробности. И хотя ничто не указывало, что Шведа убила та же женщина, что убивала остальных. Он знал это. И Алек тоже наверняка знал. И Елена… Она поймет…
Парк был небольшой: полупрозрачный, слякотный, но все же с ровными асфальтированными дорожками, аккуратно подстриженными кустами, лавочками, урнами, забитыми сейчас талым снегом, и клумбами, утонувшими нынче в грязи. Влад бродил минут двадцать. Вернее, метался по аллейкам. Ему было неспокойно. Он хотел оказаться там, с ними, хотел как-то помочь, разделить… Он жалел, что не знал этого Шведа, еще больше жалел, что теперь и не узнает. Он боялся. За Елену. За Алека. За всех, с кем уже успел познакомиться в этом маленьком странном городке.
Наконец, он не выдержал. Решительно направился к ним, сидящим рядом на одной из лавочек в самом центре парка. Они курили, молчали. Иришка бегала вокруг круглой клумбы вместе с каким-то мальчишкой.
Елена первой подняла глаза, кивнула, даже улыбнулась уголками губ, печально, растерянно. Алек молча протянул ему пачку сигарет.
– Дай сотовый, – попросила Елена. – Мой я оставляю на работе. А ты мне должен.
Влад улыбнулся, протянул ей телефон. Он заметил, что она плакала. Глаза у нее не покраснели, но на щеках были видны уже высохшие дорожки слез. Она набрала номер, встала с лавочки и отошла в сторону, прислушиваясь к далеким гудкам в трубке.
– Как она? – тихо поинтересовался Влад у Алека.
– В ярости.
– Но она же плакала…
– От злости. Она вообще плачет только от злости.
– Что решила с Иришкой?
– Вон, видишь, договаривается.
– Правильно. Надо нам ехать… – Влад затушил сигарету в луже. Там уже валялось около десятка окурков.
– Она с нами. – Алек тоже выкинул сигарету и поднялся с лавочки. – Теперь Елена все хочет видеть сама. Вживую, так сказать. Отчетов ей мало. И… Она хочет видеть его труп.
Влад поморщился. Черт. Нет, проблем с этим не будет. Их пропустят в морг. Им все покажут, все расскажут. Просто ей этого видеть не надо. Наверное, Елена еще не осознала потери, не поверила. И незачем ей видеть подтверждение в холодном кафельном зале.
