Держа револьвер в правой руке, я смотрел назад через левое плечо. Чтобы выстрелить, мне нужно было повернуться и этим выдать себя. Я наблюдал за Эндрю, зная, что он может быть быстрым, как кошка, малейшая неосторожность, и он выстрелит первым. Рисковать не хотелось, поэтому лежал затаившись, надеясь, что Эндрю меня не заметит.
Он сделал шаг вперед, взглянул на коня, затем снова стал искать.
Что ж, придется действовать. Как только он переведет взгляд на дальние скалы, я перевернусь и выстрелю. Пусть не из лучшей позиции, но выбора нет. Либо он меня, либо я его.
Мустанг переступил, и Эндрю посмотрел в его сторону. Не сводя с него глаз, я переместил руку под левое плечо и приподнялся, потом подтянул правую. Не представляя, смогу ли повернуться. Тело вот-вот могло подвести меня, каждое движение давалось с трудом, каждое движение могло стать последним. Я осторожно перенес левую руку направо через себя. Не отводя взгляда от Эндрю, начал поднимать правую — тут он меня увидел.
Должно быть он не верил своим глазам. А может быть, тени под деревьями были настолько густыми, что в них нелегко было что-либо разглядеть. Он на секунду застыл, затем винтовка метнулась к плечу.
В то же мгновение я перевернулся, резко отжавшись левой и выпрямив правую. Наверное, он поторопился нажать на спусковой крючок, потому что пуля с глухим чмоканьем воткнулась в землю в том месте, где я только что лежал.
Мой выстрел пришелся чуть выше, чем следовало, пробороздив его плечо, и Эндрю дернулся, сбив прицел. Он дослал патрон в патронник, но мой второй выстрел разворотил ему лицо. Я целился в грудь, однако пуля попала под глаз и вышла из затылка.
Он рухнул в заросли опунции. Винтовка вылетела из его рук и приземлилась на песок перед скоплением кактусов. Я не опускал револьвера, готовый к новому выстрелу, даже после того, как осознал, что Эндрю снесло полголовы.
Лихорадочно работая пальцами, вынул из барабана две стреляные гильзы и вставил новые патроны. Прислушался, но до меня не донеслось ни звука. Ухватившись за свисавшие ветки дерева, выпрямился, с удивлением отметив, что на это ушло не так уж много труда. Парализовавший меня шок, видимо, начал проходить.
Первым моим желанием было подобрать винтовку, поскольку моя лежала в чехле у седла мустанга, а братец Ральф мог появиться в любую минуту. Шатаясь, подошел к винчестеру, поднял его и внимательно огляделся.
Все снова было спокойно. Я не знал, сколько ушей уловили звуки выстрелов и сейчас старались определить, откуда они исходили. Надеялся, что и Пенелопа была способна их услышать.
Голова раскалывалась от боли, я шагал осторожно, поскольку не имел представления, как тяжело ранен. На ходу ощупал череп. Над ухом и почти до затылка оказалась глубокая рваная рана. Сейчас я уже был в состоянии забраться в седло, но продолжал вести коня в поводу — не хотелось становиться всем открытой мишенью. Спускаясь по пологому склону, время от времени останавливался, стараясь сберечь остатки сил.
Прежде чем уйти с поляны, я, конечно, внимательно осмотрелся, но не заметил ничего важного. Я не имел понятия о том, что происходит, не знал, где все остальные. И это меня очень беспокоило. Пенелопа убежала в скалы и пропала без следа. Где-то в зарослях бродил Ральф, не говоря уже о прекрасном, но ядовитом цветке по имени Сильвия.
По берегам ручья росли большие старые тополя и ивы. Оказавшись под деревьями, я тут же припал к воде и долго пил, не отрываясь. Мучил голод, но разжечь костер означало рискнуть головой. Лучше поголодать. Мне страшно хотелось найти укромное местечко и завалиться спать, но об этом не могло быть и речи.
Рядом рос огромный старый тополь, беспрерывно шелестящий листьями. Я посмотрел на его верхушку, на толстые сучья и кое-что придумал. Привязав коня к кусту, соорудил из пары сыромятных ремешков погон для винчестера и уцепился за нижнюю ветку дерева-великана. Его листва и стоящие поблизости деревья надежно укрывали меня. Я осторожно карабкался наверх, пока не оказался футах в двадцати над землей и не смог легко обозреть всю округу.
Первое, что заметил, было облако пыли. Оно висело вдалеке, ниже по течение ручья. Тех, кто его поднял, скрывали утесы. Предположительно сюда направлялось с полдюжины всадников.
Неподалеку виднелись выбеленные солнцем кости. Неужели это остатки грузового каравана Натана Хьюма? Я припомнил, что лет сто пятьдесят назад здесь разыгралась еще одна битва, когда армия испанских завоевателей разгромила огромный по численности боевой отряд команчей. Возможно, это их останки.
Вокруг стояла глубокая тишина. Только никогда не затихающий шепот тополей. Я уже собрался спуститься на землю, как вдруг верхом на гнедой индейской лошадке на склон горы из-за скал выехала Сильвия.
Интересно, где она раздобыла лошадь? Следом за ней появились Стив Хукер, Текс Паркер и двое других, которых я не узнал. Не слишком ли много действующих лиц для одинокого парня с теннессийских холмов, даже если его фамилия Сэкетт? Здравый смысл подсказывал: надо убираться отсюда, и поскорее.
Сильвия сама по себе была пострашнее банды диких индейцев, связываться с ней не хотелось. Когда они найдут тело Эндрю, — а я подозревал, что его пока не обнаружили, — у них появится еще одна причина, чтобы разделаться со мной.
Золото тяжело достать, еще трудней удержать. Когда Натан Хьюм скупал слитки у мексиканцев в горах Сан-Хуан, он и не представлял, какая за этим потянется цепь событий. Старатели тех времен предпочитали тайно продавать драгоценный металл торговцам вроде Хьюма, чем отдавать его в казну испанского короля или мексиканского правительства, либо сборщикам губернатора Нью-Мексико. То, что начал Хьюм, продолжалось здесь и сейчас.
Сильвия и сопровождавшие ее всадники выехали на небольшой луг примерно в четверти мили от ручья и спешились. Похоже, они собирались разбить лагерь.
Я осторожно слез с дерева. Шея почти не поворачивалась, в голове продолжала биться тупая боль, но тело слушалось лучше. Забравшись в седло, я шагом повел коня через ивняк и пересек ручей, глубина которого достигала лишь восьмидесяти дюймов.
Остаток дня мы с Серым провели в поисках тупикового каньона, который, как мне было известно, находился севернее двойной вершины Кроличьих Ушей. Сведения, скажем прямо, весьма расплывчатые. В течение всего дня я старательно объезжал стороной лагерь Карнсов. Теперь, когда они объединились со Стивом Хукером и парнями из банды Коу, мое положение резко ухудшилось. Но все же я не был таким жестокосердным, чтобы злорадствовать по поводу того, что шайка Коу связалась с Сильвией. Когда эта дама найдет золото, она, без сомнения, постарается потихоньку отправить на тот свет всю свою компанию.
Если, конечно, найдет.
К ночи я постарался убраться подальше, взяв направление к северу от горы. Лагерь разбил на маленьком ручейке, впадавшем в Норт-Канейдиан. Поскольку до Кроличьих Ушей было миль семь-восемь, я посчитал себя в безопасности и развел крохотный костерок, который уместился бы у меня в шляпе. Приготовил кофе и сварил кусок мяса, которого у меня теперь было хоть отбавляй, потому что по дороге сюда я застрелил годовалого теленка бизона.
