Хили задумался. Разумеется, он никому не говорил, что денег у них больше, чем требуется для такого путешествия. Сколько могут стоить фургоны со снаряжением?.. Ведь они не знают о припрятанных пятнадцати тысячах. Или знают?
А если их ограбят и убьют, кто станет их искать?
Они путешествовали уже больше недели и до сих пор не встретили ни единой живой души.
Том Хили посмотрел на Дыру-в-Стене. Шайенн и Дедвуд остались далеко позади. К западу, за этими воротами, созданными самой природой, лежали бескрайние дикие просторы. А дальше — Солт-Лейк-Сити.
Западный Вайоминг почти безлюден. Два фургона могут навечно затеряться в этом необъятном белом мире, среди заснеженных гор и рек, В Олдер-Галче их никто не ждал. Правда, в Батте их дожидался Магастр рассчитывавший получить от них весточку из Солт-Лейк-Сити, где Том должен был положить деньги в банк на его имя. Но если с ними здесь что-нибудь случится, пройдут месяцы, прежде чем их хватятся.
Хили нахмурился.
— Возможно, у меня просто разыгралось воображение, — сказал он наконец. — Во всяком случае пока все в порядке.
— Том, кому могли принадлежать следы?
— Понятия не имею.
— Кингу Мэбри?
— Возможно. — Он задумчиво посмотрел на Дженис. — Он тебе нравится?
— Не знаю. Я действительно не знаю, но думаю, что он не должен мне нравится. И все же… в нем что-то есть…
— Понимаю. — Он вздохнул. — Пора возвращаться. Уже темнеет.
По дороге к лагерю они собирали хворост.
— Мне он не нравится, — признался Хили, — потому что ему нравишься ты.
Она засмеялась.
— Но это же глупо, Том!
— Значит, я глуп.
— Том, я уверена, что ему нет до меня дела.
— Возможно. — Хили взглянул на стену песчаника, поднимавшуюся к серому, сумеречному небу. — Нравится он нам или нет, я бы отдал всю прибыль за десять следующих недель, только бы знать, что он сейчас где-то рядом. Стыдно признаваться, но этот край меня угнетает. Я здесь чужой…
Дженис промолчала. Да и что она могла ответить. Том Хили, изнеженный ирландец, привыкший к городской жизни на восточном побережье действительно был в этом мире чужаком. С ними еще и старик Гилфорд, похвалявшийся своими былыми приключениями и раскладывающий пасьянсы.
А Баркер — он опасный человек… С ним заодно хитрющий, вечно ухмыляющийся Бойл и глупый, звероподобный Уайкофф. Неприятные все это были мысли…
Они свалили хворост у костра. Бойл готовил ужин. Запах горячей пищи приятно щекотал ноздри.
В круг света вступил Уайкофф, вытирающий руки о штаны из оленьей кожи. Он уставился на Доуди; его глубоко посаженные глаза оставались в тени низко нависших над ними кустистых бровей.
Баркер, казалось, нервничал больше обычного; он долго расхаживал неподалеку от костра, наконец все же уселся.
В поведении погонщиков наметились кое-какие перемены: Уайкофф, проходя мимо Мэгги, задел ее плечом, — причем явно не случайно. Хили хотел было возмутиться, но в последнюю секунду удержался.
Док Гилфорд сидел в стороне от костра, привалившись спиной к фургону. Его живые глаза пристально смотрели на Баркера.
Поужинали молча. Мэгги поднялась первой и вернулась в фургон. Она сказала, что ей нездоровится. Однако казалось, никто не обратил внимания на ее слова.
Затем, собираясь уходить, поднялась Доуди. Бойл, развалившийся на одеялах, с ухмылкой оглянулся ей вслед.
— Останься с нами, дорогуша. Ночь только началась.
Не удостоив его взглядом, девушка направилась к фургону. Бойл сел, проворчав что-то сквозь зубы.
Дженис принялась чистить снегом чашку. Гилфорд по-прежнему сидел у фургона.
У Хили по спине мурашки пробежали. Возможно, его покоробила развязность Бойла… Или выражение звериной жестокости, написанное на лице Уайкоффа… Хили вдруг понял, что совершил ошибку. Но было уже слишком поздно…
Том Хили медленно поднялся, потянулся. В фургоне спрятанное среди одеял лежало заряженное ружье. Там же хранились патроны. Надо было завладеть оружием. И сделать это немедленно.
Он направился к фургону.
За спиной его Бойл проворчал:
— Чего мы ждем, Баркер? Черт возьми, я…
— Хили! — Окрик Баркера остановил ирландца в двух шагах от фургона.
Хили повернулся.
— В чем дело? Я устал. Хочу пораньше лечь.
Гилфорд не тронулся с места. Он настороженно наблюдал за происходящим.
Баркер вытащил из-под куртки револьвер.
— Иди сюда и сядь, Хили. Мы хотим с тобой поговорить.
— Мне и здесь хорошо. Я вас слушаю.
Баркер подбросил револьвер на ладони.
— Где деньги, Хили? Где твой ящик с деньгами?
Том Хили не спешил с ответом; он лихорадочно искал какой-нибудь выход. Если сейчас отказать Баркеру, тот пристрелит его, не задумываясь, а покойник женщинам помочь не сможет…
— Вы, ребята, ошибаетесь. У меня не хватит денег и на неделю пьянки.
— Он врет! — закричал Бойл. — Будь я проклят, Баркер. Ты говорил, он везет с собой тысяч пять.
— Да, мы все вместе не наскребем и восемьсот долларов! — вскричал Хили. — Поэтому-то и торопимся в Олдер-Галч! — Он вздохнул. — Ребята, не стоит злиться. Понимаю, что дорога трудная. Я заплачу вам на семьсот долларов больше, если довезете нас до места.
Баркер расплылся в улыбке, демонстрируя превосходные зубы.
— А что расскажешь о нас в Олдер-Галче? Какие мы замечательные парни? Сомневаюсь… Дальше мы не поедем, Хили.
— Во всяком случае, ты дальше не поедешь, — уточнил Бойл.
Уайкофф, усмехаясь, взглянул на Хили из-под густых бровей. Баркер поднял револьвер; палец его лег на спусковой крючок. Хили опрометью бросился в кусты.
Баркер выстрелил дважды. Хили, споткнувшись, упал лицом в снег. Однако тотчас же вскочил и побежал. Он надеялся, что, если ему удастся скрыться, бандиты будут вынуждены пощадить женщин; в противном случае он расскажет о них властям.
Хили внезапно остановился, сообразив, что хруст ломающихся веток выдает его. Погони не было. Из его укрытия в кустах была видна часть лагеря.
Хили стоял сейчас ярдах в пятидесяти от бандитов, однако в чистом морозном воздухе голоса их звучали так, словно находились рядом.
— Он выстрелил в меня, — стонал Уайкофф. — Старый дьявол выстрелил в меня.
Гилфорд лежал, привалившись к фургону. Он не шевелился.
— Старик стрелял в меня, — возразил Баркер. — Тебя просто случайно задело.
— Ну и что? — закричал Уайкофф. — Да не стойте же так! Дайте мне бинт! Я истекаю кровью!
