Вопросительные взгляды через плечо на хозяина не помогли: тот лишь разводил руками. Значит, точно не из их квартала, а то бы либо она, либо владелец «Белой мышки» узнали его.
Повторный осмотр ничего не дал — добротная обычная одежда, безо всяких знаков гильдий, нашивок, эмблем. Пальцы в перчатках, так что, увы, наличие перстня не проверишь.
Видя, что гоэта колеблется, заказчик назвал цену, которую готов заплатить. Двадцать лозенов и полный пансион.
Сомнения сейчас же отпали — коллеги за такие деньги удавятся.
Эллина согласилась, но потребовала заключить договор — так надёжнее, не приворотное зелье же! Хотя (гоэта никогда этого не скрывала) за последним к ней лучше не обращаться: получалось один раз из десяти. Что поделать, издержки образования! Проходили только в теории в составе длинного перечня всяческих снадобий. И внимание, разумеется, уделялось вещам полезным, вроде, заживителя ожогов или мази от облысения.
Господин Нардег не стал возражать, велев принести письменные принадлежности, и размашистым почерком привычно набросал на листе второсортной серой бумаги требуемый документ, прописав все обязательства сторон. В нём так же были упомянуты суммы общего вознаграждения и аванса гоэты.
Эллина с нетерпением ожидала, когда он поставит подпись, — она должна быть подлинной. Нет, расписался за Нардега — какой-то закорючкой.
А перчатки так и не снял.
Экзема у него, или действительно скрывает перстень? Аристократ? Тогда почему обратился не к магу?
Мучаемая вопросами, Эллина прочитала договор, оставила роспись возле своего имени и, свернув, убрала бумагу во внутренний карман.
Заказчик вытащил кошелёк, отсчитал аванс и протянул ей. Четверть оговоренной суммы. Щедро.
— Что ж, многоуважаемая госпожа Эллина, жду вас в четыре часа пополудни на углу Тенистой улицы и Аптекарского переулка, — поднимаясь, произнёс господин Нардег и, поцеловав даме руку, удалился, оставив после себя привкус недоумения.
Гоэта проводила его взглядом, затем подошла к заметно погрустневшему коллеге, поздоровалась и поинтересовалась, не знает ли тот её клиента. К сожалению, гоэт его никогда не видел и высказал те же предположения, что и Эллина: кто-то из знатных и богатых.
Гоэта корила себя, что не проследила, не вышла посмотреть, не ждёт ли господина Нардега слуга, конь, а то и карета. Но этот пробел она с успехом восполнила с помощью мальчишек, затеявших игру в разбойников на противоположной стороне улицы. Те в один голос утверждали, что вышедшего из «Белой мышки» человека никто не ждал, и что направился он в сторону храма.
Поборов желание потратить драгоценные силы на поисковое заклинание, Эллина вернулась домой, чтобы к трём часам быть во всеоружии.
Взяла сумку с баночками с агатовый пылью и прочими субстанциями для изготовления противоядий, походной ступкой, замусоленной до неприличия собственной книгой записей и, разумеется, хрустальный амулет на простом кожаном ремешке, ни разу не подводивший при определении наличия яда. Затем послала записку Урсуле с просьбой присмотреть за домом, привела себя в порядок и в половине третьего оседлала Звёздочку: хоть она и дама, не стоит заставлять себя ждать, лучше подождать самой.
Сидеть в дамском седле Эллина отвыкла, поэтому только радовалась, что не поддалась соблазну задержаться, апеллируя к тому, что место встречи всего в десяти минутах ходьбы от её дома.
Разумеется, лошадь можно было бы оставить, но гоэта не знала, где живёт заказчик, и не желала рассчитывать на его любезность. В конце концов, он не обязан не подвозить, не отвозить её. Да и вдруг повздорят, а живёт он за чертой города?
Как оказалось, старалась она зря: господин Нардег явился пешим, поэтому гоэте поневоле пришлось спешиться. С его помощью — мужчина галантно протянул руку. Заверил, что в лошади нет никакой необходимости, и отослал её обратно вместе с каким-то человеком, которого назвал своим слугой.
— Тут недалеко, госпожа Эллина, я не утружу ваши ноги, — улыбнулся он, забирая сумку.
Действительно, недалеко — на границе кварталов, в самом начале Тополиного проезда их ожидала скромная лёгкая повозка, запряжённая парой гнедых лошадей в такой же скромной упряжи.
Если господин Нардег что-то и скрывал, то всё предусмотрел: экипаж был наёмным.
Заметив, что Эллина внимательно рассматривает повозку, наниматель поинтересовался, всё ли в порядке. Гоэта смутилась, кивнула и, мысленно обругав себя за выказанные столь открыто подозрения, села в экипаж. Господин Нардег устроился рядом. Адреса вознице не назвал. Судя по тому, что извозчик его и не спрашивал, они обо всё договорились заранее.
Лошади затрусили по Тополиному проезду. Копыта дробью дождя прошлись по мосту, немного сбавив ход, простучали мимо одного из храмов и разошлись во весь дух.
Хорошо ориентируясь в Сатии, Эллина старалась отследить путь передвижения, но, очевидно, возница получил чёткие указания петлять, как заяц. То экипаж углублялся в торговые кварталы, то сворачивал на периферийные улочки квартала магов, а потом и вовсе покатился вдоль стен замка — самой старой части города, из которой он, собственно, и возник. Сейчас за мощными каменными стенами заседали чиновники.
— Простите, госпожа Эллина, но я вынужден попросить вас об одном одолжении, — господин Нардег извлёк из-за пазухи чёрный шёлковый шарф и протянул гоэте.
— Послушайте, господин, это переходит все границы! В договоре не было ни слова о том, что меня привезут в дом подобным образом, — возмутилась гоэта, велев остановить экипаж и решив сойти.
Но господин Нардег удержал её, набросил ещё пару лозенов сверх оговоренной платы.
— Госпожа Эллина, у нас есть два варианта: либо вы даёте мне честное слово хранить подробности поездки в тайне и не задавать лишних вопросов, либо согласитесь надеть этот шарф.
— Кто вы? — гоэта пристально вгляделась в лицо заказчика. — Правду, господин Нардег.
— Разве я плачу вам за эту правду? — усмехнулся он и, неожиданно порывисто наклонившись к ней, временно лишил зрения при помощи невесомого шарфа, приятно холодившего кожу.
Предупреждая бурные возражения Эллины, господин Нардег зажал ей рот рукой и обнял, фиксируя руки.
— Успокойтесь, госпожа Эллина, даю слово, что намерении у меня сугубо деловые. Пожалуйста, не кричите, сидите прямо. Около дома я сниму с вас повязку. Поверьте, так нужно.
Он отпустил её, отсев подальше.
Гоэта несколько раз возмущённо вздохнула, но промолчала.
Некоторые заказчики бывают со странностями. Хочется ему сохранить свой дом (а, скорее всего, не свой, а дом любовницы) в тайне — пусть так и будет. Лишь бы только оказался аристократом, а не ненавидящим магов всех мастей неврастеником или кем-то из тёмных. Они ведь неуравновешенны, перенимая черты существ, с которыми общаются, и вынуждены постоянно «сбрасывать» переизбыток энергии. Не все, разумеется, и не всегда.
