И все же я оставался в нерешительности. Шеф пятился назад, прижимаясь к моей ноге. Он будто хотел не дать мне пойти за ней. Умный пес что-то подозревал, и, как оказалось, не напрасно. Девушка остановилась у самого края кивы и, оглянувшись, увидела, что я все еще в нерешительности стою на пороге развалин. Тогда она снова поманила меня. Я отрицательно покачал головой. И тут мне показалось, что на ее лицо легла тень недовольства, хотя, возможно, мне это лишь почудилось. Девушка была не просто красива. Она была потрясающе красива. И все же было в ней что-то недоброе, нечто едва уловимое, но вызывавшее дурные предчувствия. Рассудок предупреждал меня, что от нее нужно держаться подальше и убраться отсюда как можно скорей, потому что это место порочно. Разглядывая девушку, я обратил внимание, что ее одежда была из того же материала, что и оставленный мне кардиган с подсолнухами. Но только этот был гораздо лучшей выработки, украшенный изысканным индейским орнаментом. Причем подобного по сложности я еще никогда не видел ни у одного из североамериканских индейцев. Наряд дополняли дорогие украшения из бирюзы высочайшего качества.
– Ты боишься меня? – тихо спросила девушка. Ее приятый голос словно завлекал и в то же время посмеивался надо мной. И тогда, не зная, как поступить, я сказал то, чего говорить, конечно, не следовало:
– Мне надо дождаться строителей. Я нанял их, чтобы построить здесь дом. – С этими словами я широким жестом обвел окрестности.
– Нет! – Ее тон стал резким. – Никто не должен приходить сюда! Никто!
– Мне очень жаль. Но это моя земля, – по возможности спокойно сказал я. – И я буду строить здесь дом.
– Что ты сказал? Твоя земля? Здесь всей землей владеет… – Она внезапно осеклась. – Пойдем! – Голос ее звучал уже повелевающе. – Я покажу тебе!
– Я не могу уйти, – повторил я.
Судя по всему, эта красавица не привыкла, чтобы ей отказывали, и в данной ситуации, очевидно, попросту не знала, как вести себя дальше.
– Следуй за мной. Или за тобой придут, – пригрозила наконец она. – Ты навлекаешь на себя гнев. – Задержавшись еще мгновение, девушка спустилась в киву и исчезла…
К этому моменту мое сознание прояснилось, и я понял, что должен немедленно выбираться отсюда, уходить подальше от этого места. И как можно скорее. Уже через десять минут, засунув в карман этот дневник, я торопливо спускался вниз. Джип я оставил невдалеке от того места, где кончалась дорога, на заброшенной тропе. Я был уже почти рядом с целью, когда из-за груды камней, заросших можжевельником, раздался чей-то тихий свист.
Резко обернувшись, я оказался лицом к лицу со стройной, миловидной девушкой с цветком подсолнуха в волосах.
– Они поджидают тебя! Не ходи! – предупредила она.
– Что им нужно? – вырвалось у меня.
– Они не хотят, чтобы здесь кто-то жил! Они захватят тебя. Добьются всего, чего хотят. Потом убьют.
– Кто ты?
– Каваси. Я убежала. Если найдут меня, то тоже убьют.
– Говоришь по-английски? – удивился я.
– Немного. Старик научил меня, – поспешно ответила она.
– Но ведь та, другая, тоже говорила по-английски! – Я снова попытался разобраться.
– У них есть четыре руки людей, которые говорят. Не больше.
– Четыре руки? – не понял я.
Девушка показала ладони, затем сжала пальцы в кулаки и раскрыла их вновь. Четыре руки, двадцать человек.
– Не будем терять времени. Надо идти. Я покажу. – Быстро обернувшись, девушка с подсолнухом проворно стала спускаться среди камней, увлекая меня за собой. Наконец, обогнув большой валун, вышла на древнюю тропу, узкую и крутую, ведущую вниз, к реке. В тени скалы она нерешительно остановилась: – Тебе нужно на другой берег. Или, дождавшись темноты, плыви вниз по течению к большому озеру.
– А что будешь делать ты? – Я с любопытством взглянул на нее.
– Я вернусь обратно – если смогу. Это не всегда возможно. Всегда можно только через киву, но мне туда нельзя.
– Ты проходишь сюда в другом месте? – решил я уточнить.
– Там не всегда. Только иногда. – Она взмахнула рукой. – Когда-то очень давно мой народ жил здесь повсюду. Потом настали плохие времена. Большая засуха. Пришли дикие, бродячие люди. Они убивали нас. Забирали наше зерно. Некоторые из наших людей умерли. Другие вернулись на старое место, откуда мы раньше пришли сюда. Там очень много зла.
– Но ты не злая, – попробовал я возразить.
– Я нет. Она – да. Она очень важная. Мы боимся ее. И ты бойся. Тот, кто спит с ней, умирает. Она Ядовитая Женщина.
– Ты из индейцев? – решил я выяснить.
– Что такое индейцы? Я не знаю индейцев, – ответила она.
– Где жил твой народ? Здесь?
– Здесь не жил никто. Это место для богов, – с испугом ответила она. – Жрецы приходили на эту гору сажать колдовские деревья – «ведьмин сад». Мой народ жил далеко. Большие пещеры, много домов. С Обратной Стороны у нас большой дом, много комнат. А здесь, я думаю, все разрушилось.
Скальные жители? Вполне возможно. У индейцев-хопи бытовала легенда, будто они пришли в этот мир сквозь дыру в земле. Из другого измерения? Того, что некоторые называют параллельным миром?
– Где твой народ сейчас? – продолжал я выяснять.
– Там. Многих уже нет. Они рабы или умерли. Там зло.
– Ты назвала ту девушку, что приходила за мной, Ядовитой Женщиной. А что это означает?
– Им с детства дают яд. Понемногу и не для того, чтобы убить, а чтобы они привыкли к яду. Это избранники богов. По их телам стекает яд тайных трав. Они не умрут. Но любой мужчина, кто ляжет с ними, умрет. Когда у человека есть враг, то он посылает к нему Ядовитую Женщину.
До наступления темноты мы скрывались среди каменных завалов и зарослей можжевельника. И хотя преследователи были совсем близко, они не смогли нас обнаружить. Затем, уже в кромешной темноте, мы стали пробираться старыми тропами на восток.
Пятница. Я возвратился. На какое-то время удалось скрыться от них. Я спрятал все, что только возможно, в том числе и карту.
Майк, если ты все же прочтешь это, то ради Бога, помоги нам! Каваси уговаривала меня переправиться через реку. Но я был уверен, что мы и без этого сможем убежать от них. Мы были более чем в двадцати милях от дороги. Но я хотел еще раз попробовать подобраться к моему джипу. Под покровом темноты нам удалось подойти совсем близко. Казалось, поблизости не было никого. Вскочив в машину, я сунул ключ в зажигание, и тут же мотор взревел. Послышался крик, из темноты кто-то бросился ко мне. Но машина уже рванулась вперед. Я ударил нападавшего по лицу, и мы стремительно укатили прочь. Проехав около мили, свернули на другую дорогу.
Город, до которого мы наконец добрались, находился от того рокового места более чем в шестидесяти милях. И мне казалось, что в нем было относительно безопасно. Мы ужинали в небольшом кафе перед самым его закрытием. Каваси задавала бесконечные вопросы о кафе, машинах, автобусах. Я объяснял ей, как нужно заказывать блюда, покупать билеты и одежду. Вытащив из кармана деньги, дал ей сто долларов и немного мелочи.
