После эвакуации Нобиле исполняющим обязанности начальника экспедиции стал старший лейтенант Вильери. Положение стало ещё более мрачным, чем до прилёта Лундборга – погода портилась, льдина постепенно разрушалась, к тому же её относило прочь от берега. Опять возникли разногласия – теперь Лундборг и Бегоунек предлагали отправиться по льдам на Шпицберген. Вильери был против, но формально иностранцы ему не подчинялись: Бегоунек был гостем экспедиции, а Лундборг – офицером шведской авиации. К счастью, они отказались от своего гибельного плана.
6 июля на льдине приземлился Шиберг на биплане «Мот» и забрал Лундборга. Обитатели льдины надеялись, что Шиберг вернётся. Но шведы, наученные горьким опытом, не хотели рисковать – ведь сами итальянцы почти ничего не сделали до сих пор для спасения своих соотечественников. Последней надеждой оставался ледокол «Красин».
Поход «Красина»
Так случилось, что почти все удачи в спасении «Италии» оказались связаны с Советской Россией. Радиолюбитель Николай Шмидт принял первый сигнал с льдины, Борис Чухновский увидел с воздуха Мариано и Дзаппи, хотя в том районе работало множество самолётов. И, наконец, всех, кого удалось спасти (кроме самого Нобиле), взял на борт «Красин». Ледокол также обнаружил Сора и Ван-Донгена, фактически обречённых на смерть.
В СССР следили за развитием событий с самого начала. 29 мая в Москве был создан Комитет помощи «Италии» под председательством И. С. Уншлихта
[119]. Организация помощи была возложена на общественное объединение – «Осоавиахим», и уже 1 июня в газетах появилось сообщение о подготовке советской экспедиции. На поиски Нобиле отправились несколько советских кораблей, среди которых наибольшие надежды возлагали на ледокольный пароход «Малыгин» и ледокол «Красин». Экспедицией на «Малыгине» руководил профессор В.Ю.Визе, в прошлом – участник экспедиции Г. Я. Седова. На борт был взят самолёт лётчика М. С. Бабушкина. «Малыгин» вышел из Архангельска 12 июня, «Красин» – 15 июня из Ленинграда, начальником экспедиции был профессор Р. Л. Самойлович – директор Института освоения Севера. Лётную группу возглавлял Б. Г. Чухновский.
Несмотря на то что погода в целом благоприятствовала плаванию, проблем было предостаточно. Особенно трудная ситуация сложилась 6 июля, когда «Красин» застрял во льдах совсем недалеко от Красной палатки и получил серьёзные повреждения. Самойлович даже планировал вернуться на Шпицберген для устранения неполадок и бункеровки. Этот момент был критическим во всей спасательной операции.
Как показали дальнейшие события, именно советская сторона выбрала правильную стратегию спасательных работ. Авиация 20-х годов была ещё слишком слаба и не приспособлена к работе в высоких широтах. Из 22 самолётов только два смогли сесть возле Красной палатки, причём риск таких посадок был крайне высок. В советской экспедиции основная часть спасательной операции возлагалась на ледокол, самолёты же использовались для ледовой разведки и поиска с воздуха. Деревянные суда оказались непригодны к работе во льдах: по словам Самойловича, норвежская «Браганца» не могла даже идти в канале за кормой «Красина». Попытки использовать собачьи упряжки закончились полным провалом, и спасать теперь пришлось уже самих спасателей.
Два человека и девять собак
Нобиле ясно осознавал риски, связанные с полётом на полюс. Он заранее просил итальянское правительство выделить ему самолёт для возможной помощи экспедиции. Однако ему было отказано. Вместо этого ему выделили девять альпийских стрелков – военнослужащих элитных итальянских частей под командованием капитана Дженнаро Сора. Они должны были помогать в устройстве базы в Ню-Олесунне, а при необходимости стать спасательной командой. Кроме них Италию на архипелаге представлял старый корабль «Читта ди Милано», предназначенный для прокладки кабеля, не способный работать во льдах, с двумя сотнями новобранцев на борту.
Губернатор Шпицбергена попросил помочь в поисках Нобиле двадцатилетнего погонщика собак, голландца Жозефа Ван-Донгена, много лет живущего на архипелаге. Ван-Донген, в свою очередь, привлёк к поискам местного инженера, датчанина Луиса Варминга. Джузеппе Романья, капитан «Читта ди Милано», выдал им предписание добраться до острова Фойн, чтобы найти группу Мариано, поскольку состояние людей в Красной палатке вызывало меньшие опасения. «Браганца» доставила небольшую спасательную команду, к которой присоединился капитан Сора, к северному побережью архипелага. Собак с ними было девять: две чёрные, четыре коричневые, одна жёлтая и две белые.
Группа отправилась в путь 18 июня и на следующий день дошла до мыса Платен. Дальше Сора и Ван-Донгену пришлось идти вдвоём – Варминг остался в лагере из-за снежной слепоты. Возможно, это был лишь повод – похоже, отношения Варминга и Сора не сложились [161]. Через несколько дней самолёт Лютцов-Хольма сбросил Сора и Ван-Донгену приказ прекратить движение к острову Фойн из-за неблагоприятного состояния льдов. Но Сора и Ван-Донген не получили послание или, по крайней мере, сделали вид. На неизвестном острове, названном Сора островом Альпийских Стрелков, им пришлось бросить одни сани и часть продуктов. Дальнейшее путешествие оказалось поистине ужасным (рис. 3–24). По пути к острову Брок, не выдержав трудностей перехода, погибли шесть из девяти собак, ещё одну пришлось съесть на острове Фойн. Сора и Ван-Донген надеялись найти Красную палатку в нескольких километрах восточнее Фойна, но к этому времени льды отнесли её далеко от острова. Впрочем, даже если бы они дошли до неё, пользы от двух обессиленных людей было бы немного. Сора и Ван-Донгену пришлось вернуться на Фойн без каких-либо результатов. Положение стало критическим, им вряд ли хватило бы сил на обратный путь. Последним ресурсом оставались две собаки. К счастью, 12 июля на острове Фойн терпящих бедствие заметили с «Красина». Ледокол не стал останавливаться, поскольку только что взял на борт Мариано и Дзаппи и теперь спешил к группе Вильери. Вечером того же дня два самолёта шведской экспедиции и один финский вывезли Сора и Ван-Донгена на Большую землю. Две собаки так и остались на острове Фойн: они не вернулись к отлёту самолётов
[120], а ждать было нельзя – канал, в котором приводнились гидропланы, мог сойтись в любой момент.
Рис. 3–24. Поход Сора, маршрут группы Дзаппи и дрейф Красной палатки [161]
