Теперь Райли поняла подсказку Хэтчера. Убийца подразумевал свою собственную версию часов судного дня. Телами женщин он предупреждал о том, что конец близок. По тому, как шло время на его часах, было понятно, что самое страшное случится в полночь.
Райли понимала, что выводы её ужасны: если убийца собирается придерживаться собственной схемы, ему нужно убить ещё троих жертв – одну для десяти часов, другую для одиннадцати, и последнюю для двенадцати. Теперь Райли поняла: по циферблату часов она сможет по карте определить то, где убийца оставит последних жертв.
«Но я не дам этому случится», – подумала она.
Она знала, что Шейн Хэтчер прав в одном: убийца – чистой воды сумасшедший с сумасшедшими иллюзиями. Но от кого же он на самом деле принимает приказы?
Она вспомнила слова Хэтчера: «Его сообщника не существует».
Почему-то ей это не казалось правдой. Ей это казалось слишком гладким, слишком простым. Райли знала, что мысли Хэтчера нельзя назвать непогрешимыми. И он мог ошибаться. В его значительных талантах криминалиста есть трещины. Он слишком циничен, слишком холоден, слишком интеллектуален. Он не способен на сочувствие, не может влезть в кожу убийцы, как может она.
И теперь ей как раз пора проделать это.
Она снова закрыла глаза и позволила себе проскользнуть в знакомые тёмные уголки собственного разума. Там она обнаружила его образ – образ, который он сам о себе составил. То была гротескная, сюрреалистичная картина, изображающая человека, который строит огромные часы, вместо стрелок используя женские тела.
Женщины были частью сообщения – не люди, но предметы, части часов. Он не питал к женщинам никакой враждебности, он их полностью обесчеловечивал.
Когда часы обрели форму, они начали тикать, руки трупов начали двигаться и зазвучал сигнал тревоги – сигнал, говорящий о том, что полночь апокалипсиса уже близко.
«Так он видит себя, – подумала Райли. – Но как он к этому пришёл?»
Перед ней сверкнула картина: маленький мальчик смотрит, как в тускло освещённой мастерской работает старик. С помощью тонких инструментов мужчина создавал часы из тысяч крошечных деталей. Мальчик внимательно наблюдал. Мужчина не желал ему добра, но от него зависела вся жизнь мальчика, которому жизненно важно было понять каждое движение старика.
Её тёмные мысли прервал оглушающий рёв сирены на лодке – он объявлял о том, что паром прибыл в Льюис, Делавэр.
Не успела Райли моргнуть, как картинка пропала. Но Райли не была разочарована: она получила именно то, что хотела.
Её следующая остановка будет в Ольмане – в центре часов, их сердце, их оси. И она знала, что должна сделать.
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
Въехав в Ольман, Райли нутром почувствовала, что убийца где-то рядом. Сайт магазина гордо гласил: «Единственная в Ольмане мастерская по ремонту часов». Она подумала, что и это могло быть притоном сумасшедшего.
Место, которое она искала, найти было легко. Она увидела знак «Ювелирия Горски», как только повернула на Мэйн Стрит, и припарковала перед ним машину. Когда она вылезла и подошла к двери, она попыталась угадать, есть ли в здании подвал, но снаружи было непонятно.
К сожалению, на двери висела табличка «ЗАКРЫТО».
Райли простонала. Она совершенно забыла, что сегодня воскресенье. В таком маленьком городке на Мэйн Стрит вряд ли открыт хоть один магазин. Практически все сегодня утром пошли в церковь, а вечера проводили с семьями.
Было странно думать о том ужасе, который таился в самом сердце этого здорового общества – возможно, в этот самый миг он находится прямо перед ней.
Она задумалась, религиозен ли убийца. Это было вполне возможно – шизофреники часто страдали от религиозных заблуждений. Если так, воздерживается ли он от пыток и убийств по воскресеньям? Райли сомневалась.
На двери висел номер телефона. Райли достала телефон и набрала его. Голосом пожилой женщины ей ответил автоответчик:
«Вы позвонили в «Ювелирию Горски», это Ирина Горски. Пожалуйста, оставьте сообщение после звукового сигнала».
После гудка Райли произнесла: «Если вы меня слышите, пожалуйста, возьмите трубку. Это очень важно».
Раздался щелчок и ответил женский голос:
– Очень важно? Что вообще происходит?
Сквозь стеклянную дверь магазина Райли увидела невысокую, убелённую сединой женщину в задней части магазина. Она держала телефон и смотрела прямо на Райли
Райли упала духом. Она искала не женщину, и уж точно не пожилую. Может ли Ирина Горски быть связана с убийствами? Надо это выяснить.
Райли постучала по стеклу и сказала в трубку:
– Пожалуйста, впустите меня, мисс Горски. Меня зовут Райли Пейдж, я…
Райли собиралась сказать, что она агент ФБР. Но тогда если женщина спросит её значок, ей нечего будет показать.
Вместо этого она просто сказала:
– Я ищу «часового убийцу».
У женщины широко открылись глаза от интереса. Она открыла дверь и Райли вошла внутрь.
– Вы детектив? – спросила она.
– Что-то в этом роде, – ответила Райли. – У меня к этому делу сильный эм… личный интерес.
Женщина внимательно посмотрела на Райли. Затем, подмигнув ей, она сказала:
– Что мне сделать, чтобы вы вычеркнули меня из списка подозреваемых?
Райли была уверена, что миниатюрная старушка не имеет с убийствами ничего общего. И всё же, она должна была задать ей один вопрос.
– У вас есть подвал? – спросила она.
– Нет, у меня один этаж, – сказала женщина.
Райли огляделась. Магазинчик был очень маленький, в нём не было видно дверей, которые могли бы вести в подвал. И всё же, её не покидало чувство, что она нашла правильного человека, который может снабдить её информацией.
– Вы не против побеседовать? – спросила Райли. – У меня есть несколько вопросов, может быть, вы сможете ответить на них.
– Конечно, – ответила женщина, проводя Райли за стойку, где стояла пара стульев. – Давайте присядем.
Райли села.
– Мисс Горски, скажите, знаете ли вы кого-нибудь в этом городе, кто был бы помешан на часах?
Ирина Горски задумчиво нахмурила брови.
– Это интересный вопрос, – сказала она. – Нет, никого. Но вот когда-то давно…
Она сделала паузу, как будто стала копаться в воспоминаниях.
– Был раньше в городе один очень странный тип, его звали Тирон Фиппс. Он сделал из своего дома мастерскую. Он был последним настоящим часовым мастером во всем районе. «Хорологист» – так он называл себя, как человека, который изучает и измеряет время. О, он действительно был на нём помешан.
