Остаток дня ушел на обустройство лагеря. Навесы натянули, как защиту от солнца и дождя, телеги полукругом составили. Жаль – мало их, весь небольшой лагерь окружить нельзя, тоже своего рода укрытие от нападения, особенно конницы. Кочевые степняки – скифы, половцы, татары – в походах всегда так делали, когда с обозами шли. Алексей кашевара назначил, караульную смену. Воинский порядок всегда поддерживаться должен, беспечность приводит к кровопролитию, потерям.
Сварили кулеш, быстрый в приготовлении и сытный. После многодневного перехода устали и люди, и кони. Стрельцы спать улеглись. Алексей сам вздремнуть успел, а после полуночи поднялся, к караульному подошел, службу проверить, а еще предупредить:
– Я на берег схожу, буду возвращаться – голос подам, не стрельни с перепугу.
– Я не из пугливых, Алексей Иванович.
Алексей к берегу подошел, наклонился, пальцы в воду опустил. Б-р-р! Холодно! Весна, она и на юге весна, вода в реках и ручьях не прогрелась еще. Все же от задуманного не отступил, разделся донага, медленно в воду вошел, чтобы не плеснуть. Ох и холодрыга! До острова посеред реки полсотни аршин, переплыл быстро. На берегу ил рукой зачерпнул, вымазался весь. На теле одежды нет, при лунном свете белое тело заметно. А вымазался – с пяти шагов в темноте не разглядишь. Алексей решил сам разведать обстановку на острове, укрепления староверов поглядеть, пощупать. Иначе, не зная конкретной обстановки, как составлять план штурма? Сначала по острову прошелся осторожно, перебегая от дерева к дереву, прислушиваясь. Остров в длину сто саженей, как не больше, но узок, двадцать пять-тридцать саженей в ширину. С обеих сторон протоки. Справа по течению, где стрельцы расположились, протока шире, слева в два раза уже. По всему острову деревья растут: граб, дуб, осина. На южной оконечности острова крепостица, причем основательная, добротно сделанная. На небольшом естественном возвышении тын, ворота дубовые, да еще железными полосами окованы. По углам две сторожевые площадки. Если защитники духом сильны, что у староверов в избытке, да оружием владеть умеют, потерь среди стрельцов не избежать. Кое-какие исходные данные есть, пища для размышлений собрана. Завтра направит он на берег двух глазастых стрельцов для наблюдения, пусть попробуют посчитать староверов, а сейчас назад, его и так уже трясло от холода. На своем берегу обмылся от ила, одежду натянул прямо на мокрое тело. Подходя к лагерю, окликнул:
– Прохор, это сотник.
– Проходи.
Алексей обогрелся у костра, подбросил в огонь веток. Слегка угревшись, уснул. Утром еще бы соснуть часок-другой, да от реки сыростью тянет, прохладой, легкий туман ползет. Стрельцы поднялись, что физиономии, что кафтаны стрелецкие мятые. На земле спали, только дерюжку подстелив. Пока кашевар завтрак немудреный готовил, Алексей снова к берегу спустился. При дневном освещении укрепления смотрелись более грозно. Не понравились Алексею две бойницы, которые больше других были. Не пушечные ли? А то будет неприятный сюрприз. В таких крепостцах устанавливались небольшие медные пушки, стрелявшие дробом, – каменным или свинцовым, вроде картечи. На небольших дистанциях выстрел из такого дробовика был очень эффективен, действовал не хуже пулемета. Но и минусы были. У крепостной пушки угол обстрела невелик, а перетащить ее на другое место мешкотно, да и не один человек потребен. А кроме того, заряжание долгое, в лучшем случае один выстрел в десять-двенадцать минут, если пушкари опытные. Только откуда им тут взяться? Однако противника недооценивать нельзя. Как подтверждение, со стороны крепости-монастыря прозвучал выстрел из пищали. Пуля рядом просвистела, выбив из земли при ударе фонтан грязи. Алексей приметил, откуда стрельба велась. Порох дымный, стрелок выдает себя густым черным облаком, не говоря о звуке выстрела и вспышке дульного пламени. Стреляли не из амбразуры, а поверх стены. Стало быть, по периметру стены изнутри смотровые площадки идут. Выстрел у монастыря стрельцов встревожил, несколько ратников примчались на берег, все при оружии.
– Сотник, не зацепило?
– Промахнулись.
За тыном виднелись головы староверов. Они выкрикивали в сторону стрельцов угрозы, показывали непристойные жесты, стараясь обозлить. Один из стрельцов вызвался:
– Алексей Иванович, дозволь пальнуть?
Алексей стрельца знал, один из немногих в сотне действительно метких стрелков.
– Один выстрел! Только не осрамись. Тратить попусту порох и свинцовые пули – непозволительная роскошь, ведь пополнить неоткуда. Что до Воронежа, что на север от острова, что до Черкасска, что южнее, далеко.
Матвей, как стрельца звали, к делу подошел обстоятельно. Бердыш подтоком в землю воткнул. На обух лезвия бердыша пищаль уложил стволом длинным, подсыпал на полку замка свежего пороха, взвел курок кремневого замка, приладил приклад к плечу. Стрельцы взгляды на крепость перевели. А староверы потешаются над стрельцами, прямо вакханалию устроили, руками размахивают, рожи корчат. Выстрел для всех грянул неожиданно. Дым в сторону легким ветром отнесло, но Алексей с подветренной стороны от стрельца стоял, видел, как взмахнул руками и рухнул один из мужчин на смотровой площадке. Староверы сразу попрятались, осознав грозящую опасность. А стрельцы удачный выстрел товарища приветствовали одобрительными криками, подходили, хлопали по плечу. Кому, как не им, знать цену точного выстрела. Гладкий ствол, круглая пуля и дымный порох – не самое лучшее сочетание для дальней и точной стрельбы. Всей гурьбой направились к лагерю. По случаю удачного начала боевых действий Алексей распорядился выдать по чарке вина из бочонка. Под кулеш вино было принято на ура. А честно сказать – дрянное винцо, яблочное, фактически – сидр. Не возделывали еще виноград в России, значительно позже в Крыму Потемкин заложит первые виноградники.
После сытного завтрака да под сухари Алексей распорядился двум стрельцам наблюдать за монастырем. Важно было узнать численность. А сам с проводником беседовать начал. Уж коли привел к острову, не исключено, что внутри бывал.
– Феоктист, ты обустройство монастыря знаешь? – обратился к проводнику Алексей.
– Бывал дважды, оба раза о прошлом годе летом.
– Как обитатели на остров добираются?
– Так лодки у них есть. На тыне, на дозорных башенках всегда дозорные есть. Кто в монастырь пришел, кричит с берега, за ним лодку высылают.
Лодок на острове, к своему стыду, Алексей во время ночной разведки не видел. Да и то сказать – темно, а может, в камышах замаскированы.
– Если помнишь, обскажи, а лучше нарисуй, где что у них внутри.
Проводник на земле веточкой чертить стал.
– Это у них церковь, по размеру мала, почти часовенка. В этой длинной избе – людская. Эта – для семейных. В углу амбар для припасов.
– Пушки видел ли?
– Не видел, врать не буду. Но пищали есть точно, а еще копья, сулицы, сабли.
– Хм, откуда же?
– Косой с казаками дружит. Они ему и оружие доставили, и провизию регулярно пополняют. Денежки-то у Кузьмы водятся, расплачивается с торговцами. Если долго здесь пробудем, сам увидишь. Как торговый обоз мимо идет, обязательно одна телега для монастыря разгружается.
