– Да, – усмехается Сет. – Тифон и есть
Скагганакская Пропасть. Он изгоняет Безымянное из Вселенной.
– Что такое Безымянное?
– Бог, – отвечает Сет, – древний бог, который
не допустил бы рядом с собой ничего божественного.
– Я не понимаю… – говорит Мадрак.
– Он шутит. Но что с Тифоном? Как договориться с ним?
– Этого не понадобится, – говорит Сет. – То,
что он сделал, вероятно, изгнало за пределы Вселенной и его самого.
– Тогда мы победили, Анубис! Мы победили! Тифон был
твоим единственным страхом, не так ли?
– Да. Теперь Средние Миры – мои, навечно!
– И мои, не забывай!
– Я и не забываю. Итак, Сет, – видишь, как сошлись
звезды, – присоединишься ли ты к нам? Ты будешь правой рукой Анубиса, а
твой сын может стать Регентом. Он сам выберет себе дело, ибо я ценю его
мудрость. Что скажешь?
– Я должен подумать, Анубис.
– Думай, я не тороплю. Но пойми, что теперь я
непобедим.
– А ты пойми, что в битве я победил Бога.
– Это не мог быть Бог, – кричит Мадрак, – или
Он не был побежден!
– Нет, – говорит Сет. – Ты видел Его. Ты
видел Его силу. И даже теперь Он не умер. Он только в изгнании.
Мадрак опускает голову и закрывает лицо руками – Я не верю
тебе! Я не могу…
– Но это правда, и ты сделал это вместе со мной,
трусливый святоша, нечестивый отступник!
– Замолчи, Сет! – лает Анубис. – Мадрак, не
слушай его! Он видит, что ты слаб, он видит слабости всех, с кем сталкивается.
Он старается вовлечь тебя в такое сражение, где ты будешь бороться с самим
собой и погибнешь, раздавленный виной, которую он тебе придумает. Не слушай
его!
– Но что если он говорит правду? Я был рядом, но
бездействовал, я даже получил выгоду…
– Вот именно, – говорит Сет. – Свою вину я
несу с гордостью. А ты был рядом и наблюдал, и подсчитывал, когда тот, кому ты
служишь, был поставлен на колени…
Страшный удар Анубиса оставляет кровавый след на его щеке.
– Я понимаю так, что ты ответил на мой вопрос. Ты
подумал и пытаешься натравить на меня Мадрака. Не выйдет. Он не столь
легковерен – не правда ли, отец?
Мадрак не отвечает, и взгляд его устремлен в пустоту
пространства за иллюминатором.
Сет пытается сбросить оковы, но освободиться не в силах…
– Анубис! За нами погоня!
Анубис отступает от Сета, исчезая в темноте. Огни
по-прежнему пронзают глаза.
– Это Колесница Десяти, – говорит Анубис.
– Леди Пепла? – спрашивает Мадрак. – Зачем ей
за нами гнаться?
– Сет когда-то был ее возлюбленным. А может быть, и
сейчас остается. А, Сет? Как у тебя с ней? Но Сет молчит.
– Колесница приближается, – напоминает
Мадрак. – Насколько сильна Красная Ведьма?
– Не так уж она и сильна, раз боялась своего старого
Повелителя, Осириса, веками избегая его – а ведь я никак не слабее Осириса.
Женщине нас не победить – тем более сейчас, когда мы зашли так далеко!
Мадрак что-то бормочет и вдруг, опустив голову, начинает
бить себя в грудь.
– Прекрати! Не становись смешным! Но Сет смеется, и
Анубис, рыча, поворачивается к нему.
– Вот за это я вырву твое сердце! Сет поднимает
кровоточащую левую руку, которую только что высвободил, и протягивает перед
собой.
– Попробуй, пес! Одна твоя рука против моей! Твой посох
и любое другое оружие против левой руки Сета! Подойди поближе! – глаза его
сверкают, как солнца, и Анубис отступает. Огни продолжают слепить.
– Убей его, Мадрак! – кричит Анубис. – Он нам
больше не нужен! На тебе Перчатка Энергий! Против нее ему не устоять!
Но Мадрак не отвечает, вместо этого он шепчет все громче: –
Прости меня, Кем-бы-Ты-ни-Был, где бы Ты ни Мог или не Мог Быть, за поступки,
совершенные или же не совершенные мной в этом деле, за которое я был проклят, а
мог и не удостоиться проклятая… – он продолжает бить себя в грудь. – И в деле,
которое…
– Тогда отдай мне перчатку! – кричит
Анубис. – Отдай ее!
Но Мадрак не слышит.
По кораблю пробегает дрожь, и, повинуясь волшебнику и поэту,
которые, как правило, искусны в подобных вещах, дверь, закрытая на двойной
замок, резко распахивается, и появляется Фрамин. Он покачивает тростью и
улыбается.
– Как поживаете?
– Возьми его, Мадрак! – кричит Анубис. Но Фрамин
идет вперед, а Мадрак все бормочет и смотрит в окно.
Тоща Анубис поднимает перед собой собственный посох.
– Падший Ангел Седьмой Станции, уходи!
– Ты использовал мой старый титул, – говорит
Фрамин. – Теперь я Ангел Дома Мертвых.
– Ты лжешь.
– О нет. Принц назначил меня на твою должность.
…Огромным усилием Сет высвобождает правую руку… Фрамин
играет кулоном Пеплы, и Анубис отступает.
– Мадрак, я приказываю тебе уничтожить его! –
вопит он.
– Фрамина? – говорит Мадрак. – О нет, только
не Фрамина. Он – хороший. Он – мой друг. …Сет высвобождает правую лодыжку…
– Мадрак, раз ты не хочешь убивать Фрамина, задержи
тогда Сета!
– …Ты, Кто мог быть нашим Отцом, Кто, возможно мог быть
на Небесах… – нараспев произносит Мадрак.
Анубис рычит и наставляет свой посох, как оружие. на
Фрамина:
– Не подходи, – и в голосе его страх. Но Фрамин
делает еще шаг.
На него падает вспышка света, и красные лучи кулона гасят
ее.
– Слишком поздно, пес, – смеется он. Анубис боком
отступает к иллюминатору, возле которого стоит Мадрак.
Сет высвобождает левую лодыжку, растирает ее и встает.
– Ты уже мертв, – равнодушно говорит он. Но в этот
момент Анубис натыкается на нож Мадрака, мягко входящий в его шею над ключицей.
– Я не хотел зла, —говорит Мадрак, – и пусть это
отчасти искупит мою вину. Шакал сбил меня с пути. Я раскаиваюсь. Я дарю вам его
смерть.
– Ты дурак? – говорит Фрамин. – Он был нужен
живым.
