Где-то звенит банджо, и Бронз встает на дыбы, когда Генерал
поворачивается, чтобы взглянуть на незваного гостя. Левая рука Генерала
указывает туда, и Бронз продолжает подниматься вверх на самые задние ноги и
прыгает затем из лодки Принца. Сделано только три шага, но скакун и его всадник
исчезли. Вспыхивает новая туманность, и звезды пляшут в ней, словно отраженья в
потревоженной заводи. Комета вовлекается в этот вихрь, вихрь Изменения, ее
очертания искажаются, она становится странно плоской и наконец гаснет. Обломки
разрушенного арбалета летят дальше, продолжая его путь. Корабль же устремляется
к поверхности планеты и исчезает в дыму, пыли и пламени. Некоторое время увидеть
ничего невозможно. Затем он поднимается из этого ада и улетает прочь. Но теперь
на нем трое.
Фрамин крепче сжимает руку на кристалле рубинового огня, и
Колесница Десяти бросается в погоню…
На планете длится битва. Шар ее кипит и клокочет, меняя
форму, выбрасывает фонтаны огня. Одна за другой происходят чудовищные вспышки,
н завершает их небывалый по силе взрыв. Мир распадается на куски. И там, где
была яркость, теперь царят распад и мрак.
Это видение – вне глаз Фрамина, в которых пляшут желтые
огни.
Пропасть
Скрестив на груди узкие ладони. Принц-Который-был-Тысячей
наблюдает за гибелью мира.
Под ним плывет в пустоте разрушенное тело планеты, ее
расщепленные и раздавленные части, сглаживаясь, вытягиваясь и догорая.
Теперь, кружа по орбите над руинами, он смотрит через
прибор, который похож на бинокль с розовыми линзами и антенной. Время от
времени раздается щелчок и антенна сдвигается на долю градуса. Он опускает его,
затем поднимает и всматривается снова.
– Что ты там видишь, брат мой? Принц оборачивается:
рядом с ним – тень черной лошади.
– Я вижу живую каплю огня, горящую среди
обломков, – говорит он. – Побежденную, обессилевшую, лишенную
энергии, но все-таки живую. Все-таки живую…
– Значит, наш отец снова потерпел неудачу.
– Боюсь, что да.
– Этого не должно случиться. И Тифон исчезает.
Преследуя скорлупку Анубиса, Фрамин видит в черноте космоса
нечто недоступное пониманию.
На взорванной груде обломков, которая некогда была миром,
появляется крохотное темное пятнышко. Оно растет посреди огня, пыли и распада,
растет, пока его очертания не становятся различимыми. Это тень черной лошади.
Она продолжает расти, пока не достигает размеров континента.
Поднимаясь на дыбы, темная лошадь встает надо всем. Она
увеличивается и растет до тех пор, пока обломки всей планеты не оказываются
внутри нее. Затем по ее контуру возникает огонь. И – внутри этого сверкающего
силуэта нет ничего. Вообще ничего.
Затем огни опадают, и тень съеживается и уходит, уходит,
убегая по бесконечному, абсолютно пустому коридору. Пустота.
Мира как не бывало. Он сгинул, окончился, уничтожен, и
безымянная Вещь-что-кричала-в-ночи – исчезла вместе с ним. Исчез и Тифон.
В голове Фрамина проходит давняя полузабытая строка: «Die
Loft ist kohl und es dunkelt, und ruhig fliesst der Rein»
[3]. Он
не помнит, откуда она, но ощущение ему знакомо.
Сжимая пламя рубина в поднятой руке, он преследует бога
Смерти.
Корабль дураков
Медленно, медленно пробуждается прикованный к стальной плите
Сет, и яркие огни возле самых глаз терзают его, словно раскаленные иглы… Он
слабо стонет и делает попытку освободиться.
Его доспехи исчезли, слабое сияние в углу может быть, а
может и не быть звездным жезлом, сандалий его не видно.
– Привет, Разрушитель, – слышит он голос. –
Считай, что тебе повезло.
– Мадрак?..
– Да.
– Я не вижу тебя. Эти огни…
– Я стою за твоей спиной, а эти огни – только для того,
чтобы ты не мог уйти в фугу прежде, чем мы тебе позволим.
– Не понимаю.
– Внизу сейчас битва. Я наблюдаю за ней через
иллюминатор. Кажется, ты берешь верх. Вот-вот опять ударит Молот-что-разбивает-солнца,
и ты, конечно, уйдешь от него, как и в прошлый раз, – ты же мастер фуги.
Вот почему мы смогли подобрать тебя несколько минут назад – именно так и
поступил Анубис в давно минувшие дни. И сейчас все повторится так же, как было
тогда. Смотри! Осирис бьет, и молот начинает падение… Анубис! Там что-то не
так! Что-то меняется!!! Молот… он исчез…
– Я вижу, – отвечает знакомый лай. – И Осирис
тоже исчез. Стальной Генерал постарался на славу.
– И что теперь будем делать?
– Ничего. Вообще ничего. Дело оборачивается даже лучше,
чем мы надеялись. Появление Сета посредством фуга свидетельствует, что вскоре
произойдет какой-то катаклизм. Не так ли, Сет?
– Так.
– Твой последний удар, несомненно, уничтожит этот мир?
– Вероятно. Я не остался досматривать.
– Да, да, мир гибнет, – подтверждает Мадрак.
– Прекрасно! Сет у нас, Осириса больше нет, а Стальной
Генерал не сможет нас преследовать. И положение Тога изменилось в нашу пользу.
Аве, Мадрак, новый Повелитель Дома Жизни!
– Спасибо, Анубис. Не думал я, что все окажется так
просто, но что с Безымянным?
– В этот раз оно наверняка погибло. Кстати, что с ним,
Сет?
– Не знаю. Я ударил его в полную силу жезла.
– И этим окончательно развязал нам руки. Послушай, Сет,
мы не желаем зла ни тебе, ни твоему сыну Тоту. Мы даже освободим тебя, хотя
могли бы оставить умирать…
– Тогда к чему эти оковы?
– Потому что я знаю твой нрав и твою силу и хотел бы
договориться с тобой, прежде чем дать свободу. А ты мог и не пожелать этого,
вот нам и пришлось кое-что придумать. Я хочу разговаривать с Тотем через тебя…
– Анубис! – кричит Мадрак. – Посмотри на
разрушенный мир! Над ним тень!
– Это Тифон!
– Да. Но что он делает?
– Сет, ты не знаешь?
– Это означает, что я не смог убить Безымянное и где-то
посреди руин оно все еще кричит в ночи. Тифон завершает мою работу.
– Там огонь, Анубис, и – пустота! Я не могу на это
смотреть…
– Скагганакская Пропасть!
